Бентли Литтл - Академия Страница 3

Как же она раньше не догадалась? Линда думала, что совет не захочет терять контроль над школой Тайлера, но ведь главной целью этих фанатиков было искоренить в школах государственные образовательные стандарты (мол, они «недостаточно христианские»). Ради этого совет не возражал даже поступиться собственной властью. Возможно, взамен Джоди дала какое-нибудь обещание или заключила тайную сделку – лишь бы добиться своего.

Предложение приняли при одном голосе «против». Тем не менее это не означало, что Тайлер автоматически поменял статус. На следующем, финальном, этапе следовало провести голосование среди сотрудников школы. Оно определит, чего желает большинство: обрести независимость или остаться под эгидой окружного управления. Если большинство одобрит перемены, несогласные смогут перейти в другое учебное заведение округа. Если же большинство выступит против, то идея с независимой школой повиснет в воздухе: придется либо запускать весь процесс заново, либо отказываться от идеи.

После собрания родители, ученики и местные журналисты обступили Джоди. Директора поздравляли, расспрашивали о будущем школы Тайлера.

– Пойдем отсюда, – сказала Диана.

Домой поехали мимо школы. Она стояла неосвещенная, черная. Круглые кроны деревьев сливались с очертаниями зданий, придавая им во мраке необычный вид. Школа вдруг показалась Линде неуклюжим чудищем, которое замерло перед прыжком. Странная мысль, раньше ей ничего подобного в голову не приходило, а ведь Линда бывала здесь по ночам сотни раз…

Она отвела взгляд и зябко поежилась. Лишь через несколько кварталов Линда поняла, что именно ее насторожило. Освещение отсутствовало не только в самой школе, но и вокруг. Словно в одном-единственном квартале пропало электричество. Школа выглядела не просто средоточием темноты, а ее источником. От такой метафоры Линде стало очень неуютно.

Диана будто прочла ее мысли.

– Все меняется, – сказала она.

Линда не совсем уловила, что именно прозвучало в голосе подруги – печаль или тревога. Не радость, точно.

– Что ты думаешь про независимую школу? – спросила Линда.

После собрания они говорили только о странном поведении Джоди и совсем не обсуждали главного.

– Какая разница? Все решат и без меня.

– И все же?

Диана вздохнула.

– Учти, я от своих слов открещусь. Еще два часа назад мне бы такое и в голову не пришло, но теперь перспектива вручить Джоди полную власть над школой пугает меня до чертиков. После ее выходки…

– Да, школьный совет хотя бы отозвать можно, – кивнула Линда. – Он ведь выборный.

– Ты тоже не купилась на обещания про великую демократию?

– Право голоса каждому сотруднику? Учительское самоуправление? Счастливая коммуна, где царит любовь и выполняются все наши желания? Нет, не купилась.

– Независимые школы, они такие. В правилах это черным по белому написано. Ты же слышала Джоди.

– Да. Слышала.

Дома Фрэнк смотрел в постели повтор «Детектива Монка». Хоть что-то в этом мире было неизменно. У Линды отлегло от сердца. Успокоенная, она почистила зубы, разделась и скользнула под одеяло, к мужу. Они занялись любовью. И хотя Фрэнк одним глазом все время косил в телевизор, боясь пропустить конец серии, вышло неплохо.

Нет, прекрасно вышло.

Глава 2

Спустя два дня Линда получила по почте тяжелый пакет. Внутри лежала толстая подшивка – двести отксерокопированных страниц. Титульный лист гласил «Независимая старшая школа имени Джона Тайлера. Устав». Там же обнаружились сопроводительное письмо и номерной бюллетень с двумя вариантами ответа: «Принять устав» и «Отклонить устав». Бюллетень следовало сдать на общем собрании, назначенном на десять утра в понедельник.

После заседания школьного совета Линда, конечно, обсуждала будущее Тайлера с Дианой и другими коллегами. Они считали, что на реорганизацию уйдет не меньше года: слишком много нюансов нужно учесть, слишком много точек над «i» расставить. Графика никто не знал; все предполагали, что новый устав – если его примут – вступит в силу лишь на будущий учебный год. Однако в сопроводительном письме четко говорилось: директор вместе с уставным комитетом планируют нововведения уже в нынешнем учебном году и хотят немедленно получить от управления необходимые полномочия.

Ни о каком уставном комитете Линда понятия не имела, поэтому имена семерых его членов она прочла с большим интересом. Все – преподаватели и сотрудники, которые, по слухам, были ярыми сторонниками грядущих перемен. Секретарь директора, Бобби – куда ж без нее? Джанет Фрателли, библиотекарь-фашистка. Двое новеньких, их Линда знала лишь в лицо – учитель математики Арт Коннор и учитель музыки Джозеф Карр. Со следующими тремя коллегами она последнее время конфликтовала: учительница истории Нина Хэйбек, физрук Джон Николсон и учитель рисования Скотт Суэйм. С Ниной Линда поругалась из-за девятиклассницы, у которой были проблемы с обучаемостью. Нина унизительно отчитала девочку перед всем классом, и та расплакалась.

Состав компании не сулил ничего хорошего, и Линда решила обсудить новость с Дианой.

– Значит, нам Джоди и полслова не сказала про все эти уставы с независимостями, зато сколотила целую команду, которая полна планов и рвется в бой, – возмутилась подруга. – Мое мнение о Джоди полностью изменилось, причем всего за неделю. Я ведь искренне восхищалась нашей чудо-директрисой – она поставила школу на ноги, сделала столько хорошего… Я была благодарна Джоди, считала ее другом! Если б в прошлом семестре ты сказала мне, что все станет по-другому, я назвала бы тебя ненормальной.

– Точно, – согласилась Линда. – Я не встречала начальницы лучше. Может, она такой и осталась?.. Хотя открытие, конечно, не из приятных: оказывается, Джоди давным-давно готовила тайный переворот, а с нами вела себя как ни в чем не бывало.

– Между прочим, мы с тобой громче всех жаловались на школьный совет, особенно после выборов.

– Вот именно. Не понимаю, почему Джоди нам не рассказала. Странно… Тоже мне, государственная тайна! К чему такая секретность? По-моему, наоборот, если б Джоди привлекла к делу учителей, это был бы замечательный аргумент в пользу «переворота». А так…

– А так все выглядит подозрительно, – поддакнула Диана.

– Угу.

– Слушай, вдруг мы ошибаемся? Наверное, без чокнутого правления жизнь у нас и правда станет лучше. Может, Джоди хочет не власть заграбастать, а пользу школе принести?

– Может, – с сомнением протянула Линда.

– Ты права, – вздохнула Диана. – Джоди жаждет власти. Да здравствует королева.

Устав оказался жутким документом. Он оговаривал множество нюансов и изобиловал непонятными юридическими терминами. Позаимствовали этот документ у кого-то, что ли? Или подключили к работе юриста? Директор с секретарем ни за что бы такого не сочинили. Устав не только определял систему управления и субординации в будущей школе, но и перечислял новые правила – как для учеников, так и для сотрудников. От количества предписаний голова шла кругом. Просто Оруэлл какой-то! Кошмар. Сопроводительное письмо утверждало, будто цель реформы – избавиться от «душащей руки» окружного управления и вновь сделать упор на преподавание. Если так, то метод был выбран странный. Столь изощренная, коварная система окружным бюрократам и не снилась.

Внимание Линды привлек подпункт: «Соглашения между организациями трудящихся и окружным управлением образования не распространяются на сотрудников независимой школы. Любой профсоюз и любая организация трудящихся, желающие представлять интересы сотрудников независимой школы перед уставным комитетом, обязаны получить одобрение данного комитета, который имеет право по собственному усмотрению разрывать любые соглашения и договоренности».

Линда еще раз перечитала абзац. Разве это законно? Она позвонила в профком и попросила к телефону Лайла Джонса, председателя учительского объединения. Тот сказал, что насчет законности данного требования никто ничего не знает, поэтому профсоюз изо всех сил стремится помешать утверждению устава.

– Понятно, почему его одобрил школьный совет, – добавил председатель. – Они всегда выступали против профсоюзов. Наша задача – донести это до учителей и предупредить их о последствиях голосования за устав.

– Собрание уже в понедельник! – возразила Линда. – И голосование тогда же. Не обижайтесь, но вы как-то слабо доносите до нас информацию. Это ведь не вы мне позвонили, а я вам. Со мной из профсоюза никто не связывался. Ни писем, ни звонков…

– Мы разослали мейлы всем членам профсоюза, – растерялся Джонс. – Мы даже родителей обрабатываем: пусть они тоже надавят на учителей со своей стороны. Ничего хорошего в такой реформе нет. Она не только ослабит профсоюзы и повлияет на наши отношения с окружным управлением, но и оставит сотрудников вашей школы без профсоюзной защиты и без компенсаций. Мы выкладываемся изо всех сил, жмем на все рычаги.