Мэри Кларк - Соглядатай Страница 3

Пэт заставила себя вернуться к действительности:

— Посмотри, как здорово! Эта улица напоминает мне рождественскую открытку.

— В это время любая улица Джорджтауна выглядит как на рождественской открытке, — отозвался Сэм, не давая увести себя от темы. — Нет, Пэт, не дело ты задумала. Не следует ворошить прошлое. Откажись от своей затеи.

Они остановились у машины, Сэм открыл дверцу. Пэт устроилась на сиденье, подождала, пока он сядет за руль и запустит мотор, и наконец ответила:

— Я не могу поступить иначе, Сэм. Что-то в этой истории по-прежнему тревожит меня. И пока не выясню, что именно, не успокоюсь.

Сэм притормозил у знака «Стоп» в конце квартала.

— Ты хоть понимаешь, чего добиваешься, Пэт? Неужели ты хочешь вновь и вновь вспоминать ту ночь, чтобы когда-нибудь сказать себе: нет, мой отец не хотел меня ранить, не собирался убивать мою мать; это был роковой несчастный случай? Поверь, от этого тебе станет только хуже! Зачем терзать себя лишней болью?

Пэт повернула голову и всмотрелась в его профиль. Волосы Сэма кое-где поседели, да и лицо нельзя было назвать красивым — чересчур угловатое. И все же его черты были бесконечно дороги Пэт. Она с трудом преодолела желание приникнуть к плечу Сэма и прижаться щекой к его мягкому шерстяному пальто.

— Сэм, ты когда-нибудь страдал морской болезнью? — спросила она.

— Раз или два, наверное. Вообще-то я бравый моряк, а что?

— Я тоже. Но, помню, как-то летом мы с Чарлзом и Вероникой возвращались с прогулки на яхте и попали в шторм. Почему-то тогда качка подействовала на меня ужасно — не помню, чтобы когда-нибудь мне было хуже, чтобы я чувствовала себя более жалкой и беспомощной. Так вот, потом мне не раз хотелось пережить это состояние вновь, чтобы преодолеть болезнь. Нечто подобное происходит со мной и сейчас, понимаешь? Эти обрывки воспоминаний не дают мне покоя.

Сэм вырулил на Пенсильвания-авеню.

— Каких воспоминаний?

— О звуках... Мимолетных образах... Обычно они какие-то смутные. А иногда, особенно в момент пробуждения, становятся удивительно отчетливыми, но, стоит мне попытаться за них ухватиться, как они тут же тают. В прошлом году я даже пробовала вызвать их при помощи гипноза, но не вышло. А между тем я читала, что некоторым удается в подробностях вспомнить события, происходившие с ними чуть ли не в двухлетнем возрасте. Один ученый утверждает, будто лучший способ вернуть память — это воспроизвести соответствующую обстановку. К счастью — или к несчастью, — у меня есть как раз такая возможность.

— И все-таки я считаю, что это плохая затея. Пэт уставилась в окно. Готовясь к приезду в Джорджтаун, она изучила план города и теперь проверяла себя. Но машина ехала слишком быстро, а на улице было слишком темно, и ничего нельзя было разобрать.

Добираясь до ресторана, они молчали. Метрдотель «Мэйсон Бланш», здороваясь, расплылся в улыбке и проводил их к столику.

— Как обычно? — спросил Сэм, когда они уселись.

Пэт кивнула, близость любимого опьяняла ее. Наверно, он всегда выбирает это место. Интересно, скольких женщин он сюда приводил?

— Два «Чивес ригалз» со льдом, содовой и лимонным соком, пожалуйста, — заказал Сэм. Он подождал, пока метрдотель отойдет, и сказал: — Ну ладно, а теперь расскажи мне, как ты жила эти годы. И ничего не пропускай.

— Трудная задача. Дай-ка я минутку подумаю. — Пэт с радостью вычеркнула бы из жизни первые несколько месяцев после того, как они решили расстаться. Она не любила вспоминать о тех днях, когда жила в тумане полнейшей безнадежности и горя. Она предпочла бы рассказать о своей работе, об удачной передаче про женщину, недавно избранную на должность мэра Бостона (шедевр, которому уже прочили национальную премию «Эмми»), о своем заветном желании сделать программу про сенатора Дженнингс...

— Почему именно про Абигайль? — спросил Сэм.

— Потому что, на мой взгляд, пришло время выдвинуть женщину на пост президента страны. Через два года выборы, и Абигайль Дженнингс может возглавить список кандидатов. Ты только вспомни ее послужной список: десять лет в Белом доме, третий срок в сенате, она член комиссии по международным отношениям, работает в бюджетной комиссии. К тому же она — первая женщина, ставшая помощником руководителя группы большинства в сенате. И разве сессия конгресса тянется до сих пор не потому, что президент надеется: а вдруг сенатор Дженнингс протащит-таки бюджет, который предложила администрация?

— Да, это правда. И более того, она это сделает.

— А что о ней думаешь ты сам?

Сэм пожал плечами.

— Она прекрасный работник. Чертовски хороший работник. Но умудрилась отдавить мозоли многим шишкам. Когда Абигайль рассержена, ей все равно, на ком, где и как срывать гнев.

— Полагаю, это относится к большей части мужчин на Холме.

— Возможно.

— Нет, точно.

Официант принес меню. Они сделали заказ, причем оба выбрали салат «Цезарь». С ним у Пэт было связано еще одно воспоминание. В тот последний день, проведенный с Сэмом, Пэт решила устроить пикник и спросила, какой взять салат. «Цезарь», — ответил Сэм не задумываясь, — и побольше анчоусов, пожалуйста". — «Как ты можешь есть эту гадость?» — удивилась она. «К ним нужно привыкнуть, тогда и почувствуешь вкус». Она попробовала анчоусы и решила, что они и в самом деле хороши.

Сэм тоже помнил этот эпизод и, вернув официанту меню, прокомментировал:

— Я рад, что ты не изменила анчоусам. — Он улыбнулся. — Но вернемся в Абигайль. Признаться, я поражен, что она поддержала твою идею насчет программы.

— Честно говоря, я сама до сих пор удивляюсь. Три месяца назад я написала сенатору письмо. А перед этим перерыла уйму материалов о ней и пришла в восторг. Ты знаешь что-нибудь о ее прошлом?

— Она из Виргинии. Заняла в конгрессе место мужа после его гибели. Одержима работой.

— Вот-вот. Именно такой все ее и представляют. Но Абигайль Дженнингс родом с севера штата Нью-Йорк, а совсем не из Виргинии! Она победила на конкурсе красоты «Мисс штат Нью-Йорк», но отказалась поехать в Атлантик-Сити на конкурс «Мисс Америка», потому что получила стипендию в Рэдклифе и не хотела терять год. Ей было всего тридцать, когда она овдовела. И она так любила своего мужа, что уже двадцать пять лет не вступает в брак.

— Ну, пускай замуж она и не выходит, но ведь и в монастырь не удалилась...

— Я не очень-то осведомлена о ее личной жизни, но, судя по информации, которую удалось собрать, все свое время она посвящает работе.

— Совершенно верно.

— Так вот, я написала сенатору, что хочу сделать программу, которая создала бы у зрителей впечатление личного знакомства с героем передачи. Я вкратце изложила идею и получила в ответ ледяной отказ. Однако пару недель назад мне позвонил Лютер Пелхэм, он специально приехал в Бостон, чтобы пригласить меня на обед и предложить перейти работать к нему на студию. За обедом он сообщил, что сенатор показала ему мое письмо и что он сам уже давно вынашивает идею о серии передач под названием «Женщины в правительстве». Сказал, что знаком с моими работами и считает, что я просто создана для претворения этой идеи в жизнь. Кроме того, он предложил мне должность ведущей в семичасовой программе новостей.

Можешь себе представить, что я почувствовала. Пелхэм, наверное, самый знаменитый комментатор страны, телесеть «Потомак» по масштабу не уступает тернеровской, деньги огромные. И вдобавок ко всему я должна начать серию с документального фильма о сенаторе Дженнингс. Причем Пелхэм настаивал, чтобы я приступила к работе как можно скорее. Я до сих пор теряюсь в догадках, почему сенатор изменила свое решение.

— Ну, на этот вопрос ответить легко. Похоже, вице-президент вот-вот подаст в отставку. Он болен гораздо серьезнее, чем многие полагают...

Пэт положила вилку и ошарашенно уставилась на Сэма.

— Ты хочешь сказать, что...

— Я хочу сказать, что осталось меньше двух лет до президентских выборов, а это второй срок у президента. Возможно, он решил осчастливить всех женщин страны, назначив одну из них вице-президентом.

— Но это значит... Если сенатор Дженнингс станет вице-президентом, то перед президентскими выборами почти наверняка выдвинут ее кандидатуру.

— Придержи коней, Пэт, ты слишком торопишься. Я сказал только, что в случае отставки вице-президента у Абигайль Дженнингс или у Клер Лоуренс появится чертовски хороший шанс занять его место. Клер — что-то вроде Эрмы Бомбек нашего сената. Очень популярна, очень умна, превосходный законодатель, она прекрасно подходит на эту должность. Но Абигайль в сенате дольше. К тому же и президент, и Клер со Среднего Запада, а к этому наверняка привяжутся критики администрации. Так что скорее всего президент предпочел бы назначить Абигайль. Но он не может игнорировать тот факт, что Абигайль недостаточно знают в стране. И она нажила могущественных врагов в конгрессе.