Дмитрий Луговой - Стражи. Миссия Марсенера Страница 3

В сопровождении конвойных осужденный отошел к дальнему углу залы, огороженному от остальной ее части цепью с широким и длинным звеном, концы которой были плотно сомкнуты на железных кольцах, вбитых в гранит стен, дождался, когда один из Стражей приподнимет цепь, слегка нагнул голову и проскользнул под ней, оставшись один перед небольшим постаментом из черного мрамора.

– Входи! – негромко, но отчетливо произнес командир конвоя, и все присутствующие затаили дыхание.

Сафонов шагнул вперед, и, едва обе его ступни коснулись тщательно отполированной поверхности постамента, как силовое поле, окружавшее его, исчезло.

Конвой напрягся, готовый отразить возможную безумную попытку осужденного бежать от наложенного на него наказания, но Сафонов даже не дернулся в их сторону.

– Придет день, и вы осознаете правоту моих слов, – произнес он, обращаясь не то к Совету, не то персонально к Ригорду. – Даст Бог, это будет не последней мыслью в вашей жалкой жизни!

Как только последний звук сорвался с его губ, из постамента вырвалось темное облако и, окутав Сафонова своим непроницаемым для взглядов покрывалом, исчезло, унеся его с собой в мир-тюрьму, мир-смерть.

Глава 1

Дорожное полотно, виляя, стелилось среди могучих деревьев, закрывавшими своими густыми кронами ясное небо и отсеивавшими добрую половину солнечных лучей, пытавшихся пробиться к земле, а по нему, следуя всем заковыристым поворотам, ехал пикап фирмы «Форд». Автомобиль был 1973 года выпуска, но вполне удовлетворял его владельца, немолодого фермера Джеральда Хортона, так как был вместительным и надежным.

Дорога Джеральду была знакома, он ездил по ней каждые две недели вот уже сорок лет, так что его взгляд то и дело перебегал с дороги на сидевшую на пассажирском сиденье юную девушку.

Это рыжеволосое создание невысокого роста с пронзительными зелеными глазами сошло с рейсового автобуса и, зайдя в бар старушки Октавии, повергло всех в шок вопросом о том, как добраться до дома Бернарда Расселла. Старина Джим, местный шериф, поперхнулся лимонадом, бездельник Эдвард, его непутевый сын, чуть не грохнулся со стула, поворачиваясь, чтобы взглянуть на эту отчаянную девушку, а сама Октавия уронила на пол ящик с виски, бутылки которого собиралась расставить на полке.

– Так кем он приходится тебе, старина Расселл? – не выдержав, повторил вопрос, уже заданный девушке в баре, Джеральд.

Валери (так она назвалась) повернула голову в сторону фермера, пошевелила губами, словно раздумывая, стоит ли отвечать, а потом все же ответила:

– Он – мой дед!

– Дед? – переспросил Джеральд. – То есть у него есть дети? Почему тогда я ни их, ни тебя никогда не видел?

– У него только один ребенок, моя мать, – сухо произнесла девушка. – И она, как и я, никогда не видела его. Моя бабушка рассталась с Бернардом Расселлом задолго до рождения дочери, поняв, что дети не вписываются в его жизненный план.

– Наконец-таки хоть что-то похожее на старину Расселла! – облегченно хмыкнул Джеральд. – Хотя сам факт того, что у него есть ребенок, для меня удивителен.

– Почему? – сузив глаза, спросила Валери. – Вообще, какой он, мой дед? Моя мать ничего о нем не рассказывала, так как сама ничего о нем не знала, а бабушка, пока была жива, пресекала любые попытки разговора о нем.

– Каков он? – повторил Джеральд, почесывая свой покрытый жесткой щетиной подбородок. – Боюсь, деточка, на этот вопрос тебе никто не ответит. Никто из нас не знает твоего деда, многие из местных даже не видели его в лицо, а те, кто видел, не мечтают о второй встрече.

– Почему?

– Нелюдимый он, – просто ответил Джеральд. – И не любит, когда кто-то к нему приходит. К примеру, месяц назад подвыпивший Эдвард поспорил с приятелями, что подойдет к дому Расселла и постучит в дверь. Отрезвление пришло быстро и задолго до порога дома твоего деда: одновременно со стрелой, просвистевшей в паре миллиметров от уха Эдварда. Вот таким образом старина Расселл предупреждает всех, что не стоит набиваться к нему в гости!

– Как же вы тогда доставляете ему продукты? – мотнула кудрями в сторону кузова Валери.

Джеральд посмотрел в зеркало заднего вида на ряды ящиков, что стройными шеренгами устилали пол кузова его верного «Форда», и произнес:

– Я оставляю все это в паре километров от его дома, а при следующем визите нахожу на том же месте стопку денег. О таком порядке он условился еще с моим отцом, наверное, единственным жителем нашего округа, кто имел честь разговаривать со стариной Расселлом более одного раза. Я лишь следую ему.

– Понятно! – кивнула девушка, отворачиваясь к окну.

Прошло еще несколько минут, прежде чем Джеральд все же решился задать еще один вопрос.

– Детка, почему же ты едешь к деду, которого никогда не видела и которого фактически не знаешь?

– Мой отец умер пару месяцев назад, – не поворачивая головы, ответила Валери. – Мама решила переехать в другой город и на время подготовки этого переезда решила отправить меня подальше, для смены обстановки.

– Соболезную. Извини, что невольно напомнил об этом.

– Ничего! – ответила девушка, но разговор, который и без того не очень-то клеился, на этом завершился.

Они ехали еще минут двадцать, а затем Джеральд увидел знакомую развилку. Именно здесь от основного шоссе вверх уходила грунтовая дорога, которая вела к дому Бернарда Расселла, что скрывался в данный момент за деревьями.

Джеральд съехал на обочину и остановился.

– Приехали! – объявил он, повернув голову в сторону Валери. – Ты уж извини, но я дальше не поеду. Неохота мне схватить стрелу или пулю от твоего деда!

Девушка кивнула и молча выбралась из машины. Джеральд спрыгнул на асфальт вслед за своей пассажиркой и, обогнув автомобиль, помог ей извлечь из кузова ее дорожную сумку.

– Я разгружу ящики и подожду тебя здесь еще часа два, – произнес фермер, глядя на поправляющую лямки своего небольшого рюкзачка и подхватывающую левой рукой сумку Валери. – Если у тебя с дедом возникнут проблемы, возвращайся. Уверен, моя жена рада будет приютить тебя у нас в случае чего!

– Спасибо за предложение! – слегка улыбнувшись, поблагодарила Джеральда девушка. – Я обязательно им воспользуюсь, если понадобится. До свидания! – и она, повернувшись к старику спиной, бодрым шагом стала подниматься в гору.

– До свидания! – прошептал ей в спину Джеральд, а затем подобрал с земли оставленную на ней пачку денег и принялся разгружать ящики.

***

Подъем в гору оказался несколько более крут и тяжел, чем наивно полагала Валери, когда расставалась с оставшимся внизу Джеральдом. И хотя пышная листва могучих и высоких деревьев защищала девушку от яркого солнца, к концу подъема пот градом лился по лбу и щекам Валери. Так что неожиданно появившийся из-за деревьев дом стал для нее белой финишной лентой марафонца.

Выпустив из руки сумку, как будто бы потяжелевшую раза в два за время подъема, Валери медленно побрела вперед, внимательно рассматривая место, где ей предстоит провести минимум ближайшие два месяца.

Здание было сложено из красного кирпича и имело три этажа, окна каждого из которых выходили в том числе и на дорогу. Впрочем, разглядеть через них внутреннее убранство дома было невозможно, ибо стекла с обеих сторон прикрывали ставни и жалюзи, надежно скрывавшие владельца от любопытных взглядов прохожих.

Перед домом была небольшая деревянная терраса, на которой стояло глубокое кресло-качалка, и Валери отчего-то живо представила сидящего в нем низкорослого старика с большим животом и охотничьей двустволкой под правой рукой для отпугивания случайных прохожих.

Может, именно так и выглядит ее дед, легко отказавшийся от своей дочери и ни разу за сорок лет не изъявивший желания повидаться с ней? Впрочем, это не мешало ему ежегодно присылать на день рождения дочери внушительную сумму в десять тысяч долларов, а с появлением на свет внучки и на ее день рождения стала приходить такая же сумма.

К дому примыкала небольшая пристройка, вход в которую закрывали секционные ворота коричневого цвета, и Валери решила, что это гараж. Подойдя к нему поближе, девушка услышала доносившийся изнутри шум и, немного поколебавшись, деликатно постучала костяшками пальцев об одну из панелей.

– Дверь в дом немного левее! – ответил на стук властный и совсем не старый голос. – Ступай к ней и жди!

«Ну и чего ты ждала от человека, который отказывается от своего ребенка и стреляет по прохожим, пусть и подвыпившим?» – спросила саму себя Валери, отступая назад к дому.

Поднявшись на террасу, девушка недолго постояла возле двери, потом подошла к огораживавшим ее перилам и, положив на них руки, принялась обозревать окрестности.