Ферзь и Молоток - Святозар Мракославский Страница 3

было ещё хуже, чем он мог себе представить: на радужке карих глаз появились белые участки. Причём это не бельмо, под белым цветом хорошо виден рисунок радужки. Но и это ещё не всё. Маньяк начал седеть. Несколько белых волосинок уже были видны невооружённым глазом.

— Что ты со мной сделал?! — закричал он.

— Ты совсем что ли не понимаешь? Не кричи, нам не нужно, чтобы нас нашли.

— Плевать! Что ты делаешь?

— Не понимаю, о чём ты.

— Я белею. Почему?

— Таковы правила этой игры. Не волнуйся, это пока только начало.

— А не пошёл бы ты! Я ухожу.

— Тебя повяжут. Отсидишь в тюрьме. Этого ты хочешь?

Молоток не обнаружил ключей, а потому подошёл к окну.

— Я не буду в это играть! — сказал он, как вдруг его пронзила боль, гораздо сильнее чем всё, что он испытывал ранее. Она длилась секунд десять, Молоток почти потерял сознание.

— Подымайся! Партия должна быть доиграна.

11. «NOMED»

Артур Хазов на пару со своим коллегой посетил кое-каких людей из «NOMED». Кое-каких именно потому, что не до конца понятно, кто главный и за что отвечает, но он точно выяснил, что решение нанять, уволить, а потом снова нанять Киреева приняли эти два человека, Людмила Афлятунова и Григорий Кузьмин.

— У меня к вам несколько вопросов, надеюсь вы ответите на них максимально честно.

— Мы вас слушаем, — ответил Кузьмин.

— Вы знали, что Киреев лежал в психбольнице?

— Да, — ответила Афлятунова.

— И всё же вы его взяли.

— Это не повод не брать его. Сейчас-то он здоров. Точнее, был здоров, пока не начал убивать, — сказал Кузьмин.

— То есть вы знали об этом, наняли его для очень сложного проекта, который он разрабатывал где-то год, причём он был очень этому рад. В соцсетях он писал о том, что использовал весь свой творческий потенциал для проектирования этой вашей башни. И после этого вы его заменили.

— Да.

— Вы спровоцировали неуравновешенного на преступление.

— Мы оплачивали его разработку и даже предложили весьма щедрую компенсацию за отказ.

— Зачем вы вернули его?

— Раз уж замена ему умерла, не заказывать же нам ещё один проект башни?

— Весьма странный вывод. Кто-то мог закончить разработку Переверты.

— Начальство сказало, чтоб вернули его. А зачем нам перечить начальству?

Начальство… Очень странно.

— Вы догадывались, что Переверту убил именно он?

— Мы не исключали этого, но перед законом он был чист.

— А можно вопрос не совсем по теме?

— Слушаем.

— Насколько я слышал, это должна быть настоящая башня. Самое высокое здание Петербурга. Но, осматривая работы Киреева, найденные у него дома, я узнал, что высота составляет шестьсот шестьдесят шесть метров. Теперь вопрос. Это он придумал или вы?

— Начальство наше придумало. Кстати, очень хорошо, что Киреев успел закончить «Штормовую крепость». Буквально за два дня до того, как вы его вычислили.

— Да. Вам ОЧЕНЬ повезло.

Он сказал напарнику узнать ответы на другие вопросы, а сам пошёл выяснять, как выйти на начальство «NOMED».

12. Бунт

Молоток поднялся на второй этаж. Он делал это очень медленно, стараясь оттянуть неизбежное.

— Ты ведь знаешь, что на твоей скорости это не отразилось? Пошевеливайся!

Киреев зашёл в комнату. Пришло время следующего хода. Он сходил офицером. Вышел. Зашёл. Сходил ладьёй. Вышел. Вернулся. Походил ферзём. Снова вышел.

А потом почувствовал боль, по силе равную той, что он получил при попытке побега.

— За… Что? — еле выговорил он, когда боль прошла.

— Ты, невнимательный, потерял своего коня.

— Постой… Если это был конь, то… — он выдохся, но Голос понял его мысль.

— Да, это конь. Ты ведь знаешь стоимость каждой фигуры? Давай объясню. Если мы оценим стоимость пешки в единицу, то офицер и конь стоят по три, ладья стоит пять, а ферзь девять.

— А король?

— Он ничего не стоит по этой шкале, потому что его не убьют. Короля только зажимают в угол, не забыл? Так вот, за офицера или коня боль будет в три раза сильнее, чем за пешку. Ну и прикинь, как будет больно потерять ферзя.

— А если я проиграю?

— Мат — это смерть тебе.

Маньяк почувствовал прилив сил и решил сделать один весьма смелый шаг. Он ударил по шахматной доске, фигуры разлетелись.

— Ну, что скажешь на это, козёл?

Голос не ответил.

Молоток пошёл на выход. Нет игры — нет проблем. Всё оказалось так просто!

Но, выйдя из комнаты, он остановился. Что-то всё слишком просто. «Ладно, нельзя останавливаться,» — решил он и начал потихоньку идти дальше.

Вдруг он услышал стуки по доске. Голос возвращал фигуры на места. Значит, не отпустит. Но это шанс увидеть его.

Терять было нечего, он вернулся. Стук ещё был. Молоток резко открыл дверь.

Пусто. А фигуры там, откуда он их скинул.

— Партия должна быть доиграна! — сказал Голос.

13. Почерк

*Недавно

Он нашёл свою вторую жертву. Голос вёл его по безопасному пути, без камер и свидетелей.

Когда он настиг её, он достал молоток и стукнул по голове. Голос объяснил, как бить так, чтобы она осталась жива.

Но тут он переборщил.

— Идиот! Чуть не убил! Дилетант! Кувалда ты!

Он проигнорировал Голос, взял безжизненное тело, отнёс в свою машину, ведомый Голосом, а после поехал с ней в укромное местечко возле берега.

Там он и провёл свою первую экзекуцию: связать и забить гвозди.

А потом повторял.

Пару раз даже провёл убийства в домах жертв.

Он стал Молотком, и его боялся весь Петербург, а потом он попал на камеру.

14. Ферзь

Маньяк потерял уже большую часть фигур. Он изо всех сил берёг короля и ферзя. И попытка спасти ферзя, чтоб не испытать адскую боль от его потери, привела его к этой развязке.

— Тебе недолго осталось, Кувалда.

Его тело, волосы и радужка уже побелели полностью, местами начала появляться краснота.

— Ходи!

Молоток сделал ещё один ход. Поражение неизбежно.

— Раз уж ты умираешь, тебе есть что сказать? С такими силами партию ты не выиграешь.

— Кто ты, чёрт тебя подери?

— Знаком я с чёртом. Даже с несколькими. Если тебе нужно моё имя, то можешь звать меня Ферзём. Надо было раньше сказать, но я как-то забыл об этом.

Голос сказал это с удовольствием. Похоже, он всё к этому и вёл с самого начала.

— Зачем ты помогал?

— Я почувствовал твоё первое убийство и понял, что ты подходишь. Все эти люди, которых ты убил молотком и гвоздями, они были мне нужны мёртвыми. Они мешали,