Дэвид Осборн - Открытый сезон Страница 30

Еще быстрее, на этот раз выше. Пуля с треском оторвала щепку от клена.

Нависший кустарник поредел. Он слегка выпрямился. Попытай счастья. Беги, беги, беги. Один ярд, тебе повезло, два ярда… ты своего добьешься. Полоска сланца стала глаже, превратилась в твердый озерный песок. Сейчас он уже вошел в тот ритм, только бы легкие не подкачали.

Опять шлепок выстрела и раскатистое эхо, но на этот раз никакого звука пули поблизости.

Поверх своего дыхания он услышал, как поднялись обороты двигателя лодки. Грэгу пришлось положить свое ружье.

Он победил, он победил, он победил. «Один ярд, тебе повезло, три ярда — ты своего добьешься»!

Половина дистанции остается по длинному пляжу, вот уже четверть, песок распространяется, деревья становятся чаще и выше. Полоска земли выступала в воду ярдов на двадцать, вся опутанная серыми и покореженными останками прибитого течением дерева. Начиная от нее шел густой вечнозеленый лес, ограниченный по эту сторону небольшим ручьем. Через ручей и не останавливаясь до темноты. Он свободен, он сделал это. Кен в воде, Грэг занят мотором, Арт позади возле болота, обследует лес.

Свободен, свободен, свободен, его бегущие топающие ноги ворвались в ручей, вода была ледяная и прозрачная. Глаза его заметались в поисках надежного места для ступни. Оступиться нельзя.

Вот уже половина ручья позади. И вот он, темный лес.

— Мартин!

— Господи Иисусе!

— Мартин, хэй!

Откуда это? Он повернулся наполовину, как раз в тот момент, когда Арт поднялся из-за огромного валуна в двадцати футах посреди потока.

Арт улыбался поверх маленькой дырочки своего ружья.

— Сейчас ты умрешь, Мартин, и никогда больше тебя уже не будет.

Последовал страшный удар, вспышка света и Мартин стал проваливаться в длинный темнеющий коридор. Ноги его еще пробежали несколько метров по ручью по инерции, подкосившись, он рухнул грудью прямо в ручей. Голова ушла под воду, которая окрасилась темно-красным, а чуть дальше розовым цветом. Ноги его продолжали дергаться.

Арт приблизился, приставил ствол ружья к задней части шеи Мартина и нажал курок, ноги Мартина остановились. Тогда Арт отошел, присел и закурил.

Он подумал: должен же быть какой-нибудь способ убедить Грэга и Кена попробовать большие города. Они могут придумать какой-нибудь выверт в сексе, чтобы ублажить Грэга. Как только он привыкнет к новому виду охоты, он будет поражаться, почему они не бросили эти чертовы леса многие годы назад. Со всей этой их простейшей предсказуемостью. Вот как с этим сосунком, который там валяется. За последние четыре года, даже этот уже пятый, все мужчины получили свое именно на этом месте. Все они мыслили абсолютно одинаково. Они или вообще забывали о нем? Или думали, что он отправился куда-то к болотам. Это действие берега. Он гипнотизирует. Все как один решали, что если они могут бежать, то они спасены.

Грэг с лодкой приблизился.

— Кен в порядке?

— Думаю, да.

— Точно как в прошлом году.

— Я только сейчас об этом подумал. И в позапрошлом, — Арт сказал это настолько значительно, насколько осмелился. Спорить с Грэгом в присутствии Кена, это одно дело, но наедине — совсем другое. Грэг был вспыльчивым. Без Кена, контролирующего его эмоционально, он мог быть неожиданно жестоким. Даже с другом.

Арт вытащил пластиковую пленку с кормы лодки, разложил ее. Она должна была предохранить все содержимое от контакта с мозгами и кровью жертвы.

Грэг взял Мартина за кисти, приподнял. Они вытянули тело из ручья и бросили на пленку. Арт принялся заворачивать Мартина.

— Как же ты это промахнулся? — спросил он.

— Что ты имеешь в виду? — Грэг сразу же стал агрессивным.

— Черт, ты же был в двухстах ярдах от него, — Арт произнес это с улыбкой и обезоруживающим дружелюбным тоном.

Грэг оглянулся и равнодушно ответил:

— Что ж, для начала он бежал, как кролик с раскаленным железным прутом в заднице, а во-вторых, он был в тени и пробивавшийся сквозь деревья свет постоянно искажал его очертания. И в третьих, я же находился в этой чертовой трясущейся и прыгающей лодке.

Арт решил не развивать дальше эту тему. Металл в голосе Грэга был очевиден, он расстегнул брюки и мочился. Толстая, в палец толщиной, струя жидкости изливалась в озеро. Арт подумал: «Ах ты, шизик несчастный, интеллигентная девушка не позволит тебе даже дотронуться до себя, ее стошнит».

— Где Нэнси?

— Не знаю, — сказал Грэг, — осталась на острове, я думаю.

— Внизу, в крысиной норе.

— Скорее всего. Отсыпается. — Грэг с усилием убрал свой орган и застегнул брюки.

Погрузив Мартина в лодку, они поплыли к озеру.

Глава 17

Они подобрали вторую дрейфующую лодку, потом Кена, пытавшегося успокоить тошнотворную боль в паху, измотанного и трясущегося от холода. Арт и Грэг стали поддразнивать его, но вскоре замолкли. Унижение Кена для этого было слишком велико. И его страх. Такого рода побои, какие он получил, могут быть опасными для мужчин. Иногда так начинается рак. Вполне вероятно, что им придется отказаться от последней недели своего отпуска и вернуться домой.

Они обошли остров с юга, добрались до восточной его стороны и причалили под самой хижиной. Они медленно двинулись к ней, помогая Кену, пару раз останавливались, чтобы он мог подавить тошноту и выправиться. Потом Грэг отправился на лесопилку, за железным грузом, чтобы удержать Мартина на дне. Арт плеснул Кену обжигающий кофе, включил для него горячий душ, сам, принял немного бурбона и вернулся к лодкам.

Лесопилка была пуста. Она там, подумал Грэг, под досками пола, в крысиной дыре, спит. Может она проснется и услышит меня. А потом, думал он, если бы я спустился к ней сейчас, никто бы не услышал ее криков, Я мог был повеселиться. Она бы сопротивлялась, как тигрица, а потом вопреки себе возбудилась бы и накинулась на меня, даже зная, что после этого я все равно ее прикончу. Его орган возбудился, и он двинулся прочь. У них ведь есть правила и если кто-нибудь нарушит хоть одно, тогда все кончено. Кен поклялся, что он все отменит и не будет больше никакого веселья. Так что не стоило, даже ради Нэнси.

Он нашел пару заржавленных шатунов, там где он оставил их в прошлом году, когда не поленился и сделал свалку. Они были по семьдесят пять футов каждый. Этого, вполне достаточно, один для Мартина, один для Нэнси немного позже. Он взвалил их на себя, растревожив гнездо муравьев, устроившихся на зиму. «Ползите, твари», — подумал он. Проползите вон там между досками и кусните Нэнси в задницу. Это прекрасно. Он пару раз придавил каблуком муравейник, пока ему не показалось, что он уже передавил большинство из них, потом вышел.

Кен принял душ и завернулся в тяжелое одеяло. Он был на пороге. Он бросил Грэгу новенький двадцатипятифутовый моток нейлонового альпинистского шнура, который упал у его ног.

— Ты забыл кое-что.

— Потом.

— Слышал ее?

Грэг поднял шнур.

— Нет. — Тон Кена говорил о том, что он быстро приходит в норму. — Все еще спит.

— Может быть, — сказал Грэг, — Я бы не стал тянуть с этим.

— Мы недолго.

— Мы ведь не знаем наверняка, что она там, правда?

«Пошел ты, — подумал Грэг. — Быстро же ты пришел в себя.»

Достаточно, чтобы начальствовать, так что яйца твои в полном порядке. Временами он просто терпеть не мог Кена. Вот как сейчас. Всегда последнее слово за ним, по любому поводу. И Арта тоже, который постоянно должен ко всему придираться, словно все вокруг идиоты. Почему они не могут принимать жизнь такой, какая, она есть? Излишняя суета никогда еще ничего не меняла. А охота должна оставаться такой, какой она была всегда — просто потрахаться, пострелять и достаточно.

— Но шансы уж очень велики.

— Она может быть и на берегу, пробирается к большой земле.

— Возможно.

— Что ж, во всяком случае винтовка у нее есть.

— Да брось ты, — Грэг внутренне выругался за то, что позволил Кену взять над собой верх.

— И дюжина патронов. Дробь № 4.

— Нэнси? — Обида Грэга сменилась искренним удовольствием. Подумать только, эта маленькая вислогрудая стерва. Приползла и вооружилась.

— Черт возми, надо Арту сказать. Вдруг он словит своими трусами несколько дробинок.

— Я одеваюсь, — сказал Кен, — возьму другую лодку и проверю, не пыталась ли она переправиться.

— О'кей.

— Для одного дня вполне достаточно. Надо брать ее. — Кен вернулся в хижину.

Грэг снова взвалил два тяжелых шатуна и продолжил путь к озеру. Арт ожидал в лодке, куря и разглядывая измазанную кровью пленку, в которую были завернуты остатки головы Мартина. Он кинул ее в сторону.

— Я подвязал пленку у него под мышками, так чтобы ничего не вытекало.

— Да, видок у него что надо, — Грэг осторожно опустил один шатун в лодку, смягчив его падение о тело Мартина. «Что за извращенец», — подумал он. Для Арта веселье заключалось, вовсе не в охоте и даже не в самих убийствах. Арт развлекался, глядя на то, что оставалось после. — У нее ружье. — Он сказал как бы невзначай, с каким-то ликованием наблюдая за реакцией Арта.