Джон Катценбах - Особый склад ума Страница 30

— Выходи, — повторил мужчина, — не то я сам до тебя доберусь.

Сперва она собиралась ответить на угрозу угрозой и сказать что-то вроде: «Убирайся, или стреляю», но потом передумала. Усилием воли заставив успокоиться бешено бьющееся сердце, она хладнокровно сказала себе: «Он не знает, что я вооружена. Будь он умней, то уже догадался бы. Но на это его не хватило. Скорее всего, он не маньяк. Просто выпил — и дурит. Возможно, он не так уж и заслуживает смерти. Хотя как знать, к какому выводу придешь, если как следует пораскинешь мозгами».

— Оставьте меня в покое, — произнесла она голосом, в котором почти не чувствовалось дрожи.

— Давай выходи, сука! Я загнал тебя в угол. И у меня есть для тебя сюрприз.

Тут она услышала звук расстегиваемой на ширинке молнии.

— Большой-пребольшой, — проговорил он, давясь смехом.

Теперь ее мнение о нем изменилось. Она крепче сжала пальцы на рукоятке револьвера. «Пожалуй, я его все-таки убью», — подумала она, а вслух сказала:

— И с места не двинусь. А если не выйдешь, то закричу.

При этом она продолжала держать револьвер направленным на дверцу кабинки, целясь прямо перед собой. «Интересно, — подумалось ей, — хватит ли пуле убойной силы, после того как та пройдет через железную дверцу кабинки, чтобы нанесенная рана оказалась достаточно серьезной. Возможно, да, а возможно, и нет. Когда он станет вышибать дверь, — настраивала она себя, — смотри не позволь смятению овладеть тобой и заставить руки дрогнуть. Держи револьвер крепче обеими руками и целься ниже. Стреляй три раза. Оставь патроны на тот случай, если промахнешься. Но постарайся этого не допустить».

— Выходи, — продолжал мужчина. — Давай позабавимся.

— Оставьте меня в покое, — снова сказала Сьюзен.

— Сука! — сказал мужчина, опять переходя на свистящий шепот, и с силой ударил ногой в дверь. Та выгнулась, но устояла. — Думаешь, ты в безопасности? — спросил он и постучал по металлу костяшками пальцев, как почтальон, принесший телеграмму, или бродячий торговец. — Эта дверь меня не удержит.

Сьюзен не отозвалась, и он постучался снова.

— Сейчас же открывай! — со смехом сказал он. — А не то я дуну, и твой домик разлетится, слышь, ты, маленький поросенок!

Он с грохотом снова пнул дверь.

Не отрывая глаз от барабана револьвера, она расправила плечи и приготовилась выстрелить. Но третьего удара не последовало. Вместо этого открылась и хлопнула дверь туалета, а через секунду ее преследователь произнес:

— Какого черта?

Ответа она не услышала. Вместо ответа раздался протяжный стон, потом негромкое хлюпанье и громкое хриплое дыхание. Затем последовал глухой удар, словно на пол упало что-то тяжелое, и кто-то быстро заколотил об пол ногами, будто выбивая чечетку, а через несколько секунд все затихло. Наступила тишина, и в ней стало слышно тихое шипение, словно кто-то выпускал воздух из туго накачанной шины. Видно ей ничего не было, а выходить посмотреть, что происходит, Сьюзен не торопилась. Конечно, можно было бы лечь на пол и заглянуть под дверь, но Сьюзен боялась выйти из стрелковой стойки. Кто-то несколько раз вздохнул, тяжело и с трудом, потом открыл кран. Еще немного спустя кран тихо пискнул, вода течь перестала. Послышалось несколько шагов. Тихо открылась и вновь захлопнулась дверь туалета.

Сьюзен продолжала ждать, держа револьвер перед собой, не понимая, что произошло в двух шагах от нее.

Когда держать револьвер на вытянутых руках стало невмоготу, Сьюзен сделала выдох и почувствовала, как струится по лбу пот, ощутила тянущее чувство страха под ложечкой. «Придется выйти, — сказала она самой себе. — Нельзя же вечно оставаться в кабинке».

Она не знала, сколько прошло времени с тех пор, как ушел таинственный «третий», секунды или минуты. Наверняка она знала лишь то, что с его уходом в туалете воцарилась мертвая тишина. В висках бешено стучала кровь. Сьюзен опустила оружие и потянулась к задвижке.

Она открывала дверь медленно. Сначала Сьюзен увидела колени. Словно бедняга просто присел на корточки. Коричневые полуботинки на нем были дорогие, и она удивилась, что не заметила этого раньше.

Выйдя из кабинки, Сьюзен увидела его целиком. Чтобы удержаться от крика, готового вырваться из груди, ей пришлось крепко прикусить губу.

Очевидно, бездыханного мужчину прислонили к стене, он так и остался сидеть между умывальниками, которые не давали ему упасть. Глаза остались открыты и смотрели на нее с каким-то удивленным недоумением. Рот был приоткрыт.

Через всю шею справа налево шла красно-черная полукруглая полоса, похожая на насмешливую ухмылку.

Кровь пропитала на груди его белую рубашку и стекала в лужу. Ширинка на брюках была расстегнута, гениталии вывалились наружу.

Сьюзен отвернулась.

Ужас и паника ударили как электрическим током. Сьюзен не знала, что делать и как все это понимать.

Несколько секунд она продолжала смотреть на револьвер, который по-прежнему сжимала в руке. Она даже подумала, будто это она убила сидевшего перед ней человека, который тупо и беспомощно уставился теперь на нее в немом удивлении. Она сунула револьвер в сумочку, и ее замутило. Сьюзен набрала в грудь побольше воздуху, чтобы подавить рвоту.

Бессознательно Сьюзен сделала шаг назад. Она пятилась до тех пор, пока не почувствовала, как ее спина коснулась стены. Она приказала себе посмотреть на труп и только тогда, к собственному изумлению, вдруг поняла, что уже на него смотрит, не в силах отвести от него взгляд. Пытаясь собраться с мыслями, она напомнила себе, что следует постараться хорошенько запомнить все самые мелкие детали. При этом ей пришло в голову, что ее брат сразу бы понял, что ему делать. Он сразу бы догадался, в чем дело и как именно произошло это убийство, в чем его причина и так далее. Он даже привел бы статистические данные, с помощью которых это преступление можно было бы отнести к той или иной категории. Однако от этих мыслей у нее лишь еще сильнее закружилась голова, так что Сьюзен пришлось опять прислониться к стене, будто ища в ней твердую опору. А еще ей вдруг захотелось, чтобы та расступилась и позволила пройти сквозь нее, — тогда, выходя из туалета, ей не пришлось бы переступать через мертвое тело.

Она неотрывно смотрела на труп. Расстегнутый бумажник лежал рядом. Она подумала, что в нем, похоже, порылись. Ограбление? Она машинально потянулась к нему, словно хотела до него дотронуться, но тут же отдернула руку, как от ядовитой змеи. «Нет, — сказала она себе, — ни к чему прикасаться нельзя».

— Тебя здесь нет, — прошептала она себе под нос. Потом она поглубже вздохнула и прибавила: — Тебя здесь никогда не было.

Она снова попробовала привести в порядок свои мысли, но те разбегались во все стороны, словно и их охватила паника. Она попыталась взять себя в руки и через несколько секунд почувствовала, как у нее в голове устанавливается некоторое подобие порядка. «Ты не ребенок, — напомнила она самой себе. — Тебе уже доводилось видеть смерть». Но что-то подсказывало ей, что эта смерть подошла к ней куда ближе, чем любая другая, свидетельницей которой ей случалось быть.

— Кнопка! — внезапно произнесла она вслух.

Она ведь ее не нажала, так и не смыв за собой. ДНК. Отпечатки пальцев. Зайдя снова в кабинку, Сьюзен отмотала туалетной бумаги и протерла задвижку. Потом нажала кнопку слива. Полилась вода. Когда унитаз заурчал, она отступила на пару шагов и с дрожью снова посмотрела на тело возле ее ног.

— Так тебе и надо, — сказала она. Не то чтобы ей в это до конца верилось, но эта эпитафия, на ее взгляд, подходила не хуже любой другой.

Сьюзен заставила себя нагнуться, чтобы рассмотреть рану на его шее.

Чем ее могли нанести? Опасная бритва, решила она, или охотничий нож, одним ударом рассекший яремную вену. Значит, бедняга успел испугаться, понять, что он уже труп, а затем рухнул на пол словно подкошенный.

Но кто его убил? И почему?

От этих вопросов сердце учащенно забилось. Двигаясь осторожно, словно чтобы не разбудить уснувшее животное, она открыла дверь туалета и вышла в коридор. Там на полу она увидела частично отпечатавшийся след ботинка. Он был яркий, красно-коричневый. Сьюзен сразу же поняла, что это за цвет. Закрыв за собой дверь, она перешагнула через пятно крови и оглянулась, проверяя, не оставляет ли и она за собой такие следы. Но нет, ее туфли остались чистыми. Сьюзен прошла по коридору и, повернув направо, направилась к двери, которая вела в зал бара. Заметив, что невольно ускоряет шаг, она приказала себе идти медленно. Пару секунд у нее в голове вертелась мысль подойти к бармену и попросить вызвать полицию, но Сьюзен тут же ее отбросила. Она понимала, что произошло нечто важное, но каким образом это произошло и какую роль она сыграла в этом событии, она не понимала. Так что Сьюзен постаралась совладать со своими эмоциями, переступила порог и оказалась в зале, неподалеку от барной стойки.