Михаил Нестеров - Жмурки с маньяком Страница 31

— Я думаю иначе, — заявил доктор.

— Погодите, дайте мне высказаться до конца, — недовольно проговорил Березин. — Я знаю, как ведут дела репортеры, они до поры до времени держат в тайне дела, которые пахнут сенсацией или грозят чьим-либо разоблачением. Соотношение независимых расследований и дел, которые поручает им руководство редакции, примерно равны. Лично я уверен, что Мельник ведет именно независимое расследование. Ведь это дело свалилось на него как снег на голову.

Ли вынужден был согласиться с рассуждениями своего пациента.

— Однако есть еще люди, которые так или иначе в курсе следствия журналиста, — напомнил он. — Например, биолог Ян Гудман и Ирина Голубева. Мельник пользовался машиной бывшей жены, а на первом этаже «Альфа-Графикс» легко устроить наблюдательный пункт. Я думаю, он так и делал. О его бывшей жене тоже не следует забывать.

— Да-да~ Я позабочусь о ней.

— Вот об этом я хотел бы поговорить особо. — Ли сделал ударение на последнем слове. — Мы сами исправим положение.

И — снова пауза.

Полковник кивнул. Это был смертный приговор Павлу Мельнику, Ирине Голубевой и Яну Гудману.

Глава шестнадцатая

В половине первого ночи в квартире Мельника раздался звонок. Павел не спал. Около одиннадцати часов вечера по телевизору прозвучало сообщение о самоубийстве Евгения Корнеева. Врач купил баллончик с нервно-паралитическим газом, отъехал от магазина и, закрывшись в машине, выпустил газ в салон.

Роли поменялись. Теперь они следили за ним. В девять часов вечера Мельник вошел в парадное своего дома и остался стоять за дверью. Она была массивной, собранной на металлическом каркасе, и вверху имела что-то наподобие смотрового окна, забранного ажурной решеткой. Через стекло Мельник увидел медленно проезжающую мимо «Ауди». За рулем сидел незнакомый мужчина, пассажира Павел тоже не знал, но они более чем внимательно смотрели на дверь подъезда. Павел поднялся на лифте, торопливо вошел в квартиру и набрал номер телефона Ирины. Он не терял надежды, что она послушает его и уедет. Но Ирина сняла трубку. Павел простонал.

— Почему ты еще дома? Ты почему не уехала? Я же просил тебя~

— Спокойно, Паша, спокойно~ Ситуация усложняется?

— Черт возьми, Ира! Я же говорил, чтобы ты перестала шутить. Кончились шутки, понимаешь?

— Пока нет. Меня еще это не коснулось. А вот ты возбужден, дорогой. Хочешь расслабиться? — Ее голос стал томным. — Тогда попробуй представить, что одето на мне. Ну, милый, вруби свое журналистское воображение, начни с пальчиков на моих ногах. Они, словно в лодочке, уютно устроились в туфлях на высоких каблуках. Поднимайся выше, Павлик, и представь шелк черных чулок, которые крепятся к кружевному поясу. Помнишь, он всегда возбуждал тебя. Короткая сорочка едва прикрывает бедра, грудь вываливается из бюстгальтера. Я провожу языком по трепещущим губам и шепчу твое имя: «Паша~» Тебе хорошо? Теперь приготовься, тебя ждет главный сюрприз. — Ира повысила голос: — Ты не увидишь всего этого потому, что поверх сорочки на мне одет клетчатый костюм от Милены Бергман.

Она бросила трубку.

— Сумасшедшая!

Павел еще раз набрал ее номер. Голосом Ирины заговорил автоответчик, предлагающий оставить свое сообщение. Мельник вновь обругал ее, бросил трубку, снова набрал ее номер, выслушал надоедливое вступление, записанное на пленку.

— Ира, я тебя очень прошу, никуда не выходи из дома и никому не открывай дверь. Утром я приеду к тебе. Сейчас я скажу одну вещь, о которой мне даже не хочется думать: я был бы рад узнать, что ты сейчас не одна. Я всегда любил тебя. Всегда.

Следующий звонок был Яну Гудману. Павел стал тихо ненавидеть автоответчики. Позвонил биологу на работу, в университет — Ян иногда оставался на ночь в своем кабинете, — длинные гудки.

Мельник отошел от телефона и погасил в комнате свет~

~Половина первого. Звонок в дверь повторился. Журналист вынул из шкафа 9-миллиметровый газовый пистолет «Вальтер Р-88 Компакт». Кем бы ни был звонивший, его отделяет от двери несколько этажей. Вначале ему придется ответить по переговорному устройству.

— Павел Мельник, — сказал он в микрофон, неотрывно глядя на ярко-красную лампочку вызова. — Назовите свое имя, пожалуйста.

— Привет, Паша. Это Илья.

— Господи, Илья! — Журналист нажал на кнопку, посредством которой открывался электрический замок парадного. — Илья, заходи и быстро закрой за собой дверь.

Он вышел встречать брата с пистолетом в руке. Двери лифта открылись, и братья обнялись.

— Почему без звонка? — Павел заботливо проводил брата в квартиру. Илья был инвалидом. — Я бы встретил тебя. Трудно пришлось добираться?

— Да нет, без проблем. С автобусной станции добрался на такси.

— Твой визит для меня — полная неожиданность. Надеюсь, у тебя все в порядке?

— Со мной все в порядке, — поправил его Илья. — А вот ты~ Сегодня с утра я не находил себе места. У меня появилось ощущение тревоги за тебя, и я решил приехать. В автобусе я заснул, и меня мучили кошмары: стрельба, погоня, кровь~ У тебя неприятности, Паша?

— Да. Как говорит мой босс, я заварил крутую кашу.

— Будь осторожен, пожалуйста.

Павел снова обнял его.

— Выпьешь чего-нибудь?

— Водки, если есть.

Павел налил две рюмки, принес закуску. Он был несказанно рад приезду брата и в то же время встревожен.

— Знаешь, Илья, тебе придется уехать. Только без обиды, ладно? Я сам вынужден перейти на нелегальное положение. Я слишком глубоко копнул в одном деле.

— Но хоть один день я смогу провести у тебя?

Павел колебался.

— Только один, — после довольно продолжительной паузы ответил он. — Но боюсь, что мы не сможем увидеться за это время.

— Мы и так редко встречаемся, — вздохнул Илья. — Мне не так-то просто приезжать к тебе, а вот ты мог бы почаще, чем раз в полгода, навещать меня.

— Не обижайся, Илья. Я обязательно вырвусь к тебе. Я уже дал обещание Ирке, что скоро мы отправимся в небольшое путешествие. Что ты скажешь о компании втроем?

— Она беременна?

— Перестань, язва, — Павел разлохматил волосы брата.

— Я рад за вас, вы снова вместе. Как она?

— Нормально. Недавно устроила мне секс по телефону.

— Ты что, возбуждаешься от этого? — улыбнулся Илья.

— Перестань, Илюха.

— А помнишь Надьку Загодину из параллельного класса? По-моему, она первой в Советском Союзе накалила телефонную линию.

— Еще бы! — так же горячо отозвался Павел. — Трубку рвали друг у друга из рук. А однажды отец нас застукал, помнишь, Илья? Подошел сзади, вырвал трубку и стал слушать.

Илья рассмеялся.

— Помню. Я даже лицо его до сих пор не могу забыть. Стоит красный весь, а трубку положить не решается — там как раз кульминационный момент был. — Илья замолчал. — С того случая прошло, наверное, месяца два или три, когда со мной случилось~

Павел положил ему на плечо руку.

— Не надо, брат. Все равно ничего нельзя изменить.

— Я просто вспомнил. Ты же знаешь, что я никогда не лью слез по своей ущербности~ На прошлой неделе дядя Володя Гареев сделал мне новые протезы. Ничего?

Павел вздохнул и мягко ответил:

— Как настоящие~ Старина Гареев чувствует себя нормально?

— Да. Но скоро собирается на пенсию. В этом году ему исполняется шестьдесят.

— Да-да~ Жениться не собираешься?

— Только после тебя. Ты же всегда забегаешь наперед.

— Но первым развелся ты, — возразил Павел.

Илья улыбнулся.

— Это было сделано преднамеренно. Я как бы продлил твой брак с Ириной.

— Э, брат, да ты зеваешь. Давай-ка я тебе постелю на диване.

Павел поднялся в семь часов утра в скверном настроении. Он был только в начале пути, а его, похоже, обложили. Вчера убрали Корнеева — это дело рук Ли, он не сомневался в этом. Следующая жертва — он. Потом — Ира, Ян Гудман. Он с каким-то отчаянием подумал, что ему не завершить этого дела. А впереди так много неясного. Кто, к примеру, тот высокий на «Понтиаке», какая связь между ним, Ли и производителем лекарств фирмы «Здоровье и долголетие»; что за личность принимала его на звероферме; как Ли подвергает терминальному облучению лекарства?

Как вообще Березин, мэр и другие вышли на Ли? Попадают к нему по рекомендации, но кто был первым? Кто потянул за собой остальных? Этот кто-то — он лично знаком либо с самим Ли, либо с кем-то из его окружения. Тот, что разговаривал с ним на звероферме, очень напоминает милиционера — взгляд цепкий, колючий, неотрывный; у него очень правильно и надежно поставлена работа по охране фермы. Скорее всего это он поставил Ли первого клиента — кого-то из бывших сослуживцев. Виктора Березина? Возможно.

В активе журналиста были клиенты Ли и лаборатория, покойный Корнеев и его пациенты, тоже покойные, аспирин и туманный след к компании ФКБ. Был еще питомник для выброшенных на улицу собак и кошек, который вчера вечером посетил Павел. В питомнике всего несколько животных. «Было много, — сказал ему служащий. — Но забрали. Добрые люди, — прослезился бывший врач, спившийся мужик, некогда приписывающий укушенным сорок уколов в живот, а сейчас занимающийся стерилизацией животных. — Очень часто приезжают сюда из районной станции по болезням животных, берут почти всех. Кого-то лечат, кого-то усыпляют. Здоровых и породистых распределяют». — «Кому?» — спросил журналист. Служащий пожал плечами. Получив от журналиста на бутылку вина, он долго смотрел тому вслед.