Томас Харрис - Красный дракон Страница 31

– Это самое страшное в жизни, Уилли.

– Слушай, я сбегаю на минутку на кухню, ладно? Тебе что-нибудь принести? Хочешь кока-колы?

Уилли часто приносил Грэхему что-нибудь вкусненькое, но всегда делал это как бы заодно, по пути.

– Да, конечно, принеси мне кока-колы.

– Скажу маме, чтобы она тоже вышла во двор и полюбовалась огнями кораблей.

Поздно вечером Грэхем и Молли сидели на крыльце, выходящем во двор. Моросил мелкий дождик, огни судов мягко поблескивали сквозь дымку тумана. С залива дул прохладный ветер, и у Грэхема и Молли бегали по коже мурашки.

– Это может продлиться довольно долго, да? – высказала предположение Молли.

– Надеюсь, что нет. Хотя все возможно.

– Уилл, Эвелин сказала, что приглядит за моей лавкой всю эту неделю и четыре дня на следующей. Но мне все равно придется денька на два съездить в Маратон, чтобы не потерять своих покупателей. Я бы могла пожить у Сэма и Эвелин. Еще мне нужно будет съездить на рынок в Атланту. Я должна подготовиться к сентябрю.

– Эвелин знает, где ты?

– Я ей сказала, что еду в Вашингтон.

– Правильно сделала.

– Как трудно сохранить то, что имеешь, да? И заполучить-то нелегко, а сохранить – и того труднее! До чего ж зыбок наш мир!

– Да, черт возьми.

– Мы ведь вернемся к себе, правда?

– Вернемся.

– Ты только не торопись и будь осторожен, ладно?

– Ладно.

– Рано уедешь?

Он целых полчаса беседовал по телефону с Крофордом.

– Перед ланчем. Если ты на самом деле собираешься в Маратон, нам надо будет с утра кое-чем заняться. А Уилли пусть порыбачит.

– Пойми, он должен был спросить у тебя.., о твоем прошлом.

– Понимаю.

Он абсолютно прав.

– Проклятый репортер… Как его?

– Лаундс.

Фредди Лаундс.

– Ты его, наверно, ненавидишь… Жаль, что тебе пришлось все вспоминать. Ладно, пойдем баиньки и я почешу тебе спинку.

Грэхему вдруг сделалось ужасно обидно. Только что пришлось оправдываться перед одиннадцатилетним мальчишкой, который милостиво отпустил ему "грехи". А теперь Молли… "Почешу тебе спинку"… Ну да, раз у него с Уилли все в порядке, то можно вместе улечься в постель.

Когда нервы ни к черту, лучше стараться держать язык за зубами, напомнил себе Грэхем.

– Если тебе хочется немного подумать, можешь побыть один, – сказала Молли.

Ему не хотелось думать. Ни о чем.

– Ты мне почешешь сзади, а я тебе – спереди, – неуклюже сострил он.

– Договорились, дружочек.

С залива дул ветер, нудно моросил дождик, от земли поднимался влажный пар. Дальние мишени на стрельбище полицейского управления словно растворялись в туманной дымке.

Инструктор долго следил в бинокль за мужчиной и женщиной в дальнем конце площадки, но никакого нарушения техники безопасности так и не заметил.

В удостоверении, которое показал ему мужчина, он значился следователем. А там понимай, как знаешь. Инструктор считал, что стрельбе из пистолета должен обучать только опытный человек.

И все же ему пришлось признать, что парень это дело знает.

Они стреляли из револьвера двадцать второго калибра. Он учил женщину боевой стрельбе: левая нога слегка выставлена вперед, револьвер зажат обеими руками. Женщина стреляла по силуэтной мишени в семи ярдах от нее, выхватывая револьвер из кобуры, висевшей у нее под мышкой. Инструктору, наконец, наскучило глядеть на них.

Услыхав какой-то новый звук, он опять поднес к глазам бинокль. Мужчина и женщина надели наушники, женщина теперь стреляла из револьвера с коротким толстым дулом. Инструктор узнал звук, который издает пулька, попадая в легкую мишень.

Оружие, которое сжимала в вытянутых руках женщина, привлекло внимание инструктора. Он прошел вдоль линии огня и остановился в нескольких ярдах от стрелков.

Ему хотелось осмотреть револьвер, но он понимал, что момент выбран неудачно. И все-таки ему удалось разглядеть оружие, когда женщина выкидывала пустые гильзы и вставляла в барабан новые патроны.

Странное оружие для агента ФБР… Это был "бульдог спешиал" 44 калибра, маленький и с удивительно толстым дулом. Мэг На Порт его основательно усовершенствовал. Ствол был просверлен около мушки, чтобы уменьшить отдачу, а курок подпилен, и таким образом револьвер удобнее держать. Адская штучка, если чем надо зарядить!

Интересно, совладает ли женщина с той штуковиной? – подумал инструктор.

Боеприпасы, лежавшие рядом с ними на столике, были разложены в необычном порядке: коробка с патронами с малым зарядом, дальше стандартные патроны, и наконец, о чем инструктор много слышал, но ни разу в жизни не видел игольчатые пули глейзера. Их кончики напоминали карандашный грифель. Это были разрывные пули, которые несли мощный заряд взрывчатого вещества.

Эта легкая пуля летела со страшной скоростью и, попав в цель, взрывалась. Ошеломляющие результаты. Инструктор даже припомнил несколько цифр. Ему было известно девяносто случаев, когда в людей стреляли "глейзерами". Во всех случаях хватило одного выстрела. Восемьдесят девять человек умерло на месте. Один выжил, вопреки смертному приговору врачей. У "глейзеров" масса достоинств: они не рикошетят, не пробивают стен, а значит не могут случайно поразить кого-нибудь в соседней комнате.

Мужчина обращался с женщиной очень ласково, хвалил ее, но видно было, что он чем-то расстроен.

Женщина обращалась с оружием по всем правилам, и инструктор с удовлетворением отметил, что она спокойно справляется с отдачей, не закрывает глаза и даже не моргает. Конечно, сперва она секунды на четыре замешкалась, и пуля не попала в "яблочко", но три остальные угодили в "десятку". Неплохо для новичка.

Да у нее определенно талант!

Инструктор залез на вышку и вдруг услышал дьявольский грохот.

Женщина выпустила все пять зарядов. Обычно агенты ФБР так не поступают.

Интересно, кто им померещился, что они выпустили целых пять "глейзеров"? гадал инструктор.

Грэхем подошел к вышке, оставив свою ученицу на скамье. Она сидела, опустив голову и упершись локтями в колени.

Инструктор подумал, что мужчина наверняка ею доволен, о чем и не преминул ему сказать. Грэхем рассеянно поблагодарил. Выражение его лица удивило инструктора. Это было лицо обреченного человека,

Мужчина, звонивший по телефону и назвавшийся мистером Пилигримом, обещал Саре позвонить завтра. В штаб-квартире ФБР хорошенько подготовились к предстоящей беседе.

Но кто же такой этот мистер Пилигрим?

Крофорд был уверен, что это не Лектер. Может, мистер Пилигрим и есть сам Зубастый пария?

Ночью столы с телефонами были перенесены из офиса Крофорда в комнату попросторнее с другой стороны холла.

Грэхем стоял в дверях звуконепроницаемой кабины. В эту кабину поставили телефон Крофорда. Сара почистила его специальным составом. Ей нужно было чем-то себя занять, поскольку ее стол завалили всевозможной аппаратурой, а в ее кресле по-хозяйски расположилась Биверли Катц.

Большие часы на стене показывали без десяти двенадцать.

Доктор Алан Блум и Крофорд стояли рядом с Грэхемом. Оба держали руки в карманах.

Оператор, сидевший сбоку от Биверли Катц, барабанил пальцами по столу. Заметив, что Крофорду это не нравится, убрал руку со стола.

На столе Крофорда появилось еще два телефона: прямой провод с телефонной станцией "Белл Системе" и "горячая линия", с центром связи ФБР.

– Сколько нужно времени, чтобы его засечь? – спросил доктор Блум.

– Новая аппаратура позволяет сделать это гораздо быстрее, чем обычно считают, – сказал Крофорд. – Если сигнал идет через станции с электронным оборудованием, то за минуту. Если же телефонный узел оснащен старым оборудованием, понадобится немного больше времени.

Крофорд крикнул людям, сидевшим в комнате:

– Когда он позвонит, у нас будет на счету каждая секунда, так что давайте без осечек. Уилл, кажется, ты хочешь мне что-то сказать?

– Да. Мне нужно задать один вопрос доктору.

Блум явился позже всех остальных. Он готовился к выступлению на ученом совете по проблемам психологии поведения в Куантико. Он учуял запах кордита от одежды Грэхема.

– О'кей, – начал Грэхем. – Итак, звонит телефон, тут же включается оборудование, но сигнал будет идти беспрепятственно, и Пилигрим не поймет, что мы уже подключились. Это даст нам возможность выиграть примерно двадцать секунд.

Грэхем повернулся к оператору.

– Звукогенератор должен отключиться после четырех сигналов, ясно?

Оператор кивнул.

– Потом Биверли возьмет трубку. Он ее голоса не знает, а она, естественно, не подаст виду, что узнала его. У Биверли будет скучающий тон. Пилигрим попросит к телефону меня. Биверли скажет: "Сейчас я его позову. Подождите, пожалуйста." Ты готова. Бив?

Грэхем подумал, что лучше не репетировать заранее, и тогда все будет выглядеть естественней.