Дин Кунц - Дом ужасов Страница 34

И внезапно Джой увидел в глазах незнакомца нечто такое, что понравилось ему даже меньше увиденного в глазах альбиноса. Он смотрел в эти два синих кристалла, и у него создалось впечатление, что дружелюбие мужчины наигранное. Как в телевизионном сериале «Досье Рокфорда», где частный детектив Джим Рокфорд демонстрировал обаяние и дружелюбие, с тем чтобы получить у кого-то ценную информацию, да так, чтобы человек и не понял, что происходит. Вот и Джой осознал, что незнакомый мужчина ведет себя точь-в- точь как Рокфорд. Так что этот Конрад совсем не тот хороший парень, каким хочет показаться. И в глубине синих глаз не было ни теплоты, ни дружелюбия, а только… только тьма.

— Джой?

— Что?

— Я спросил тебя, как зовут твою маму.

— Леона, — солгал Джой, не понимая, почему он не должен говорить правду. Просто почувствовал: если сейчас скажет правду, то совершит самую ужасную ошибку в своей жизни. Леоной звали мать Томми Калпа.

Конрад пристально смотрел на него.

Джой хотел отвести глаза, но не мог.

— Леона? — переспросил Конрад.

— Да.

— Ну… может, моя подруга изменила имя. Ей никогда не нравилось полученное при рождении. Может, твоя мать — это она. А сколько ей лет?

— Двадцать девять, — без запинки ответил Джой, вспомнив, что мать Томми Калпа недавно отметила двадцать девятый день рождения, на котором, по словам Томми, все гости «напились в стельку».

— Двадцать девять, — повторил Конрад. — Ты уверен?

— Я это точно знаю, потому что день рождения мамы за день до дня рождения сестры, поэтому каждый год мы одновременно празднуем два дня рождения. В последний раз моей сестре исполнилось восемь, а маме — двадцать девять. — Его удивило, что он может так складно врать. Обычно ему это не удавалось, его сразу же разоблачали. Но сейчас вроде бы получалось хорошо. Словно его устами говорил кто-то другой, старше возрастом и мудрее.

Джой не знал, почему должен врать этому совершенно незнакомому человеку. Мама не могла быть той женщиной, которую искал Конрад. У мамы не могло быть друзей среди карни. Она думала, что все они грязные и грешные. Однако Джой солгал Конраду, ощущая при этом, что кто-то другой направляет его язык, тот, кто присматривает за ним… если на то пошло, Бог. Глупая, конечно, мысль. Чтобы нравиться Богу, нужно всегда говорить правду. Разве Бог мог перехватить контроль над языком, чтобы заставить лгать?

Глаза карни потеплели, напряженность ушла из его голоса, когда он узнал, что матери Джой двадцать девять лет.

— Нет, твоя мать не может быть моей давней подругой. Той женщине, о которой я говорю, должно быть порядка сорока пяти лет.

Еще какие-то мгновения они смотрели друг на друга, мальчик и склонившийся к нему мужчина, и наконец Джой оборвал паузу:

— Ну… премного благодарен за пропуска.

— Конечно, конечно, — мужчина выпрямился, очевидно, мальчик его больше не интересовал. — Воспользуйся ими, сынок. — Повернулся и зашагал к «Дому ужасов».

А Джой двинулся по центральной аллее, посмотреть, как собирают «Осьминога».

Позже встреча с синеглазым мужчиной уже воспринималась как сон. И реальными остались только два пропуска, прямоугольники из розового картона с аккуратной надписью ручкой «Конрад Стрейкер» под напечатанными словами: «Этот пропуск выдан». Он помнил, что испугался незнакомца и солгал ему, но ощущение необходимости лжи безвозвратно ушло и Джой даже стыдился, что не сказал правду.

В тот вечер, в половине седьмого, Базз Клеммет приехал за Эми к дому Харперов. Молодой парень, волосатый и мускулистый, с грубоватым, но симпатичным лицом, культивирующий образ «крутого». Мама видела его однажды, когда он заехал за Эми во второй раз, и он совершенно ей не понравился. Но, верная своему слову (что бы теперь ни случилось с Эми, ей без разницы), ничего о нем не сказала, хотя Эми увидела в глазах матери презрение. В этот вечер Эллен осталась на кухне, даже не вышла, чтобы мрачно глянуть на Базза.

Ричи и Лиз уже устроились на заднем сиденье кабриолета Базза. Крыша была опущена.

— Эй, давайте поднимем крышу, — предложил Ричи, как только Базз и Эми сели в машину. — Тогда мы сможем выкурить «косячок» по пути к ярмарке, и никто нас не увидит.

— Старый добрый Ройял-Сити, штат Огайо! — фыркнула Лиз. — Все еще пребывает в Средних веках. Не знаю, поверите ли вы, но в этой стране есть места, где можно в открытую курить травку, не боясь, что тебя упекут в тюрьму.

Базз крышу поднял, но предупредил:

— Не раскуривайте «косяк», пока мы не заправимся.

В полумиле от дома Харперов они свернули на автозаправочную станцию «Юнион-76». Базз выбрался из-за руля, чтобы проверить масло, Ричи — с заднего сиденья, чтобы залить бензин.

Как только девушки остались вдвоем, Лиз наклонилась к Эми:

— Базз думает, что ты самая горячая из всех, кто ему попадался.

— Да брось ты.

— Точно.

— Он сам тебе это сказал?

— Да.

— Мы ничего не делали.

— Это одна из причин, по которой он думает, что ты самая горячая. Он же привык к тому, что девушки так и норовят подлезть под него. А ты его динамишь, даешь себя полапать, а потом останавливаешь, лишая сладкого. Он к такому не привык. Для него это внове. Вот он и надеется на что-то необыкновенное, когда ты все-таки отдашься ему.

— Если я отдамся, — поправила подругу Эми.

— Отдашься, — уверенно заявила Лиз. — Ты все еще отказываешься это признавать, но ты такая же, как я.

— Возможно.

— Ты встречаешься с ним каждый вечер и каждый вечер позволяешь больше, чем днем раньше. Так что скоро вылезешь из своего кокона.

— Базз в точности рассказывал тебе о том, что я ему позволяла?

— Да, — ухмыльнулась Лиз.

— Ну и ну, — покачала головой Эми.

— Да перестань, он же не сплетничает о тебе. И рассказывает не постороннему человеку. Я — твоя лучшая подруга. И с Баззом мы давно знакомы. Раньше трахались, и все еще друзья. Послушай, детка, давай после парка развлечений поедем ко мне. Стариков-то по-прежнему нет. Ты и Базз можете воспользоваться их спальней. Хватить динамить парня. Дай ему оттянуться. И сама оттянись. Ты же хочешь, чтобы тебе вставили, ничуть не меньше, чем я.

Базз и Ричи вернулись, Ричи раскурил «косяк». И пока Базз вез их к ярмарке, они, передавая друг другу самокрутку, сделали по нескольку затяжек, максимально долго задерживая дым в легких. На стоянке ярмарочного комплекса посидели в машине, пока не выкурили еще один «косячок».

И к тому времени, когда подошли к кассе, Эми казалось, что она не идет, а плывет. В теле воцарилась необыкновенная легкость, ее постоянно разбирал смех. А вот когда они ступили в гам и суету парка развлечений, у Эми вдруг появилось ощущение, что вечер этот станет одним из самых важных вечеров в ее жизни. Сегодня ей предстояло сделать решающий выбор. То ли принять роль, к которой она, по мнению матери и Лиз, более всего подходила, то ли стать добропорядочной, ответственной личностью, какой ей всегда хотелось быть. Она балансировала на тонкой грани, и вот пришло время шагнуть в ту или иную сторону. Она не знала, откуда ей это известно, но не сомневалась, что решать придется именно сегодня. Поначалу мысль эта чуть отрезвила ее, даже напугала, но Лиз отпустила шуточку насчет толстухи, которая шла перед ними по центральной аллее, Эми засмеялась и уже не могла остановиться: сказывалось действие травки, а в тело вернулась необыкновенная легкость.

Часть 3. «ДОМ УЖАСОВ»

Глава 12

Эми на себе узнала, что Лиз была права, когда говорила, что от травки ощущения, которые испытываешь, катаясь на аттракционах, становятся острее. Они проехались на «Осьминоге», «Качелях», «Петле в петле», «Бомбардировщике», «Кнуте», «Колоссе» и других. Подъемы казались более высокими, чем прежде, спуски — более крутыми, повороты — более резкими, не говоря уж о дикой скорости. Эми держалась за Базза и радостно визжала. Базз крепко прижимал ее к себе, использовал страх Эми и резкие рывки для того, чтобы быстренько полапать ее. Как и Лиз, Эми была в шортах, футболке и без бюстгальтера. Так что руки Базза то сжимали ей грудь, то перемещались на длинные загорелые ноги. Всякий раз, когда поездка на аттракционе заканчивалась и Эми поднималась с сиденья, минуту или две она не могла удержаться на ногах без посторонней помощи, и ей приходилось прижиматься к Баззу. Ему это нравилось, да и ей тоже, потому что у Базза были такие большие, крепкие, мускулистые руки и плечи.

Через сорок минут после прибытия в парк развлечений они ушли с центральной аллеи по проулку между павильонами на заднюю автостоянку, где рядами стояли грузовики, на которых карни перевозили оборудование. Обойдя грузовики, направились к оплетенному плющом проволочному забору, который тянулся по всему периметру ярмарочного комплекса. Там и раскурили на всех еще один «косяк», который Лиз выудила из сумочки. Затягивались сладковатым дымком, максимально задерживали его в легких, а потом выдыхали в несколько приемов.