Чингиз Абдуллаев - Долина откровений Страница 34

– Уже пришли? – развязно спросил он. – А где вода? У нас закончилась вода. Вы принесли воду? Или Ибрагим не смог даже наполнить обе фляги? У нас осталось совсем немного воды в чайнике. И боюсь, что она вся уйдет на нашу бедняжку Аллу, которая решилась пойти с нами в поход, имея такой варикоз на своих распухших ножках. Хотя виноват в этом Ибрагим. Он не захотел подумать перед тем, как взял свою подругу в поход. Похоже, он умеет только драться и ругаться. А ещё нанимать убийц, чтобы зарезать собственную супругу.

Дебольский подошел и взял свою винтовку. Затем негромко позвал Феликса. В его голосе прозвучали незнакомые мне доселе нотки. Даже Юлия обернулась.

– Феликс, – повторил ледяным голосом Леонтий Яковлевич, – ты был у реки?

– Был. Но у меня не было фляги, а нести воду в ладошках я не умею, – зло ответил Феликс.

– Ты видел Ибрагима?

– Я вообще не смотрел в его сторону. Я умылся и вернулся обратно. А почему вы спрашиваете? Где Ибрагим? Что с ним случилось?

Мы вспомнили, что оставили обе фляги на берегу. Нужно будет вернуться за ними. Но мы были в таком состоянии после убийства Ибрагима, что нам было не до воды.

– Вы с ним больше не разговаривали? – уточнил Дебольский.

– Конечно, нет. Что с вами происходит? Почему такой тон? И зачем вы взяли винтовку? Вы же никогда не стреляли из оружия. Зачем вам оружие?

Обе женщины смотрели в нашу сторону.

– Давайте отойдем, – предложил Леонтий Яковлевич, взмахнув винтовкой. Ничего не понимающий Феликс пожал плечами, поднялся и пошел вместе с нами в заросли кустарника.

– Что случилось? – спросил он, когда мы отошли шагов на пятнадцать.

– Ибрагим погиб, – Дебольский произнес эти слова, повернувшись к Феликсу и глядя ему в глаза.

Тот отшатнулся. Если он был актер, то играл гениально.

– Как это погиб? – спросил немного дрожащим голосом Феликс, переводя безумный взгляд с Дебольского на меня. – Вы меня разыгрываете? Что случилось?

– Его зарезали, – пояснил Леонтий Яковлевич, – он лежит сейчас у реки. Мы оставили его там, где его убили.

– Кто убил?

– Это мы хотели узнать у тебя, – вставил я.

– Ты с ума сошел? – растерянно произнес Феликс. – Ты думаешь, я мог его убить? Даже после нашей стычки? Ты совсем рехнулся.

– После того, как сегодня ночью ты рассказал о своих связях с бандитами, я уже ничему не удивляюсь.

– При чем тут бандиты? – закричал Феликс. – А ты рассказал нам всем, как проводил время с моей женой. Думаешь, мне было приятно? При чем тут мой глупый рассказ? Я его не убивал, честное слово. А как его убили? Вы сказали, что его зарезали. Может, какой-нибудь крупный зверь? Может, это следы зубов?

– Пойдем с нами, – махнул рукой Дебольский, – и ты всё увидишь. Все равно нам нужно будет перенести тело в лагерь, а вдвоём с Романом мы не справимся. Ибрагим был достаточно грузным мужчиной.

Он повернулся и пошел к реке. Я показал Феликсу, чтобы он шел следом, а сам пошел замыкающим. Феликс несколько раз оглядывался на меня, словно боялся, что я начну стрелять. Наконец мы вышли к реке. Тело Ибрагима лежало на песке. Феликс замер, посмотрел на убитого, на лежавший рядом нож.

– Его ударили ножом? – не верил собственным глазам Феликс.

– Какой-то дикий зверь, – не выдержал я, – взял нож Ибрагима, подкрался сзади и ударил его в спину. А потом убежал. Ты не знаешь, какой зверь мог такое сделать?

– И вы подозреваете меня? – плачущим голосом спросил Феликс. – Вы думаете, что я мог бы сделать такое?

– Тогда кто? – спросил Дебольский. Он всегда был человеком рассудительным. – Кроме нас троих, в этой долине есть ещё две женщины. Алла не в счет, она бы не смогла сюда прийти. Тогда остается госпожа Ивченко. Ты считаешь, что мы должны подозревать её, а не тебя?

– Но я его не убивал, – закричал Феликс, – я же не идиот. И у меня не хватило бы смелости вот так подойти к человеку и спокойно его зарезать. Неужели вы думаете, что я могу быть убийцей?

– Тогда кто? – спросил Леонтий Яковлевич.

– Может, вернулся кто-то из носильщиков? – нерешительно предположил Феликс.

– Они уже давно сбежали, – возразил я, – их и след простыл. И они ориентируются в здешних местах гораздо лучше нас.

– Может, наш проводник? – предположил Феликс. – Может, мы вчера напрасно выбросили его в лощину? Может, он не умер? А только погрузился в наркотический сон?

– Пойдемте проверим, – сразу решил Дебольский.

От реки до лощины, куда мы сбросили тело нашего проводника, было чуть больше километра. Мы спешили так, словно нас подгоняли. И жаркое солнце было совершенно невыносимым. Над лощиной уже кружили стервятники. Когда мы подошли и увидели то, что там осталось от человека, нам стало плохо. Феликса стошнило. Дебольский брезгливо отвернулся. Даже мне стало не по себе. Стервятники успели разорвать тело на несколько частей, заодно разорвав и одеяло, в которое мы завернули нашего проводника. Повсюду была кровь, остатки мяса, кости, в общем, ужасная картина. И не менее отвратительный запах. Я снял карабин и несколько раз в них выстрелил. Два стервятника погибли, остальные лениво поднялись наверх. Я собирался перебить всех, но Леонтий схватил меня за плечо.

– Они сейчас полетят к реке, – напомнил он мне, – на запах свежей крови. Быстро обратно, пока они не обглодали тело нашего друга.

Мы побежали назад так резво, как только могли. Этот марафон под экваториальным солнцем был достаточно тяжелым. Самое интересное, что экватор проходит точно посередине острова Калимантан. А мы находились выше всего лишь на полтора или два градуса. Мы вернулись обратно, когда здесь уже кружились стервятники, не решаясь сесть. Я начал стрелять, даже Дебольский одобрительно кивал головой. Когда я сбил ещё одну птицу, они улетели.

– Это не наш проводник, – строго сказал Леонтий Яковлевич, – и не наши носильщики. Давайте отнесем тело Ибрагима в лагерь, а уже потом будем решать, кто мог быть его убийцей.

Мы с Феликсом подняли тело и понесли. Ибрагим был высокого роста и довольно грузный. Нам пришлось тащить его изо всех сил. Дебольский нам помогал. Наконец мы дошли до лагеря и, устало свалив тело к дереву, расселись вокруг.

– Что случилось? – спросила Алла, увидевшая, как мы несли Ибрагима. – Что с ним случилось? Он ранен?

– Да, – ответил Леонтий Яковлевич, – он ранен. И сейчас он спит. Будет лучше, если вы не будете кричать и не станете его будить.

Но он напрасно это сказал. У женщин все сердце, даже голова. Она закричала изо всех сил:

– Ибрагим, проснись! Что с тобой, Ибрагим?

– Хватит, – разозлился Феликс, – неужели не понятно? Нужно замолчать. И не орать на весь лес.

– Как ты разговариваешь с женщиной? – возмутилась Юлия, не понимавшая, почему мы молчим. Но мы все так устали, что не хотели даже вступаться за Аллу.

– Отстань, – лениво произнёс Феликс, – дайте нам наконец отдохнуть. Он должен немного поспать, чтобы прийти в себя. А если Алла будет продолжать так орать, здесь скоро соберутся все животные этого леса. И никакой охотник, даже такой гениальный, как наш Рома Лампочкин, их не остановит.

Он часто издевался над моей фамилией, называя меня всякий раз по-разному. Вместо Лампадова я был Люстровым, Светильниковым, Бравым, Лампочкиным, Релеевым и так до бесконечности. Раньше меня это забавляло, а теперь было все равно.

Алла наконец замолчала. Она уткнулась лицом в свои ветки и начала громко плакать. Может, она чувствовала, что мы говорим неправду. Не знаю. Сегодня я уже не смогу этого узнать. Или она вдруг осознала, что осталась одна и при любой возможности мы её бросим. У оставшихся людей просто не хватило бы сил нести нашу «мадам» до берега моря.

Юлия подошла ко мне. Я равнодушно смотрел, как она подходит. За эту ночь и этот день я так устал, что мне совсем не хотелось с ней разговаривать. Даже с ней.

– Что с ним произошло? – тихо спросила Юлия. – Он действительно спит? Может, он ранен?

– Да, – кивнул я, – он ранен и сейчас спит. Будет лучше, если ты не станешь его тормошить. И нас тоже.

Она взглянула на меня, явно собираясь что-то уточнить, но промолчала. Затем повернулась и пошла к Алле.

– Налей мне немного воды, – попросила Алла у подруги.

– Может, я вскипячу воду и сделаю чай? – предложила Юлия.

– Не нужно. Лучше воды, – вздохнула Алла, вытирая слезы.

Юлия сделала несколько шагов. Чайник лежал под другим деревом. Она взяла чайник, налила в стакан воды и принесла его Алле.

– Напрасно я согласилась на эту поездку, – вздохнула Алла, – я ведь чувствовала, что буду для них обузой. Но Ибрагим меня уговорил. Он сказал, что они предусмотрели все мелочи, все возможные неприятности.

– Кроме самих себя, – зло и загадочно произнесла Юлия.

Алла улыбнулась и выпила воду. Залпом. Затем открыла рот, словно заглатывая воздух, оглядела всех нас и выпустила пластиковый стакан из рук. Я смотрел на неё, не понимая, что происходит. Она тяжело задышала, затем вдруг закричала. И её крик услышали птицы и звери. Потом она схватила себя за горло, словно кто-то неведомый начал её душить, и снова крикнула.