Чарльз Эппинг - Trust: Опека Страница 38

Сара пару минут поговорила с водителем, затем обернулась к Алекс.

— Он говорит, что фабрика, наверное, была разрушена во время войны.

— А тут не у кого спросить?

— Я никого здесь не знаю. — Сара печально посмотрела на Алекс. — Вы уж извините.

Алекс шагала по улицам центральной части Будапешта. Она была разочарована и подавлена. Преодолеть столько препятствий — и ни на шаг не продвинуться в поисках!

Она увидела Интернет-кафе и вошла. Вызвала все известные ей поисковые системы, включая сайты о Холокосте. Нашлись сотни Коганов, множество Блауэров, тысячи Аладаров и Каталин, но ни одного упоминания об Аладаре Когане, Каталине Коган или Каталине Брауэр. Что с ними случилось? Не растворились же они в воздухе?

Совсем сбитая с толку, Алекс покинула кафе. Она медленно брела по узкому тротуару улицы Ваци, не зная, что предпринять дальше. Вернуться в Цюрих? И что же она скажет Руди?

Она услышала старую песню диско. «I Will Survive» — неслось над узкой аллеей. Алекс пошла на звуки музыки к маленькому кафе под названием «Река Амстел». В кафе было людно и шумно. Она присела за стойку бара. Плакаты с рекламой голландского пива, украшавшие стены, напомнили ей о Голландии, о Нэн со Сьюзан и о Марко.

За стойкой бара она заметила несколько рядов незнакомых бутылок ликера с наклейкой «Уникум». Она решила заказать себе бокал. Или два. Или три. Почему бы и нет?

«А может, просто остаться здесь и напиться? — спрашивала она себя. — Зачем вообще возвращаться в Цюрих? Прихватить полученные от Руди сто тысяч и никогда не возвращаться?»

Она наблюдала, как бармен наливает тягучий, как сироп, ликер в миниатюрный бокал для мартини и ставит его на стойку бара прямо перед ней. Алекс потянулась за выпивкой. «Пей до дна!»

— Не делайте этого, — сказал кто-то рядом с ней, судя по акценту, американец. — Вам не понравится.

Алекс обернулась и увидела молодого человека с «ежиком» на голове. Мужчина стоял у стойки рядом с Алекс и держал бутылку «Амстела».

— Почему же? — удивилась Алекс. — Это ведь местный фирменный напиток? Не может же он быть таким уж плохим.

— Вот увидите.

Алекс сделала глоток — и чуть не выплюнула. Даже хуже, чем лекарство от кашля. Она вернула стакан бармену.

— Не говорите, что я вас не предупреждал. — Молодой человек улыбнулся и протянул руку. — Кстати, меня зовут Панос.

— Приятно познакомиться. — Алекс заказала «Амстел».

— Вы из Штатов? — спросил Панос. — Я учился там в колледже.

— В каком?

— В Брауне,[45] на Род-Айленде.

— А, знаю. Я закончила Йель.

— Ого! — Он присел рядом с Алекс. — Два выпускника «Лиги плюща».[46] Вот так совпадение!

Принесли пиво, заказанное Алекс. Панос отхлебнул из своей бутылки.

— Добро пожаловать в Венгрию! — улыбнулся он. — Хотя сам я не венгр, как ты могла понять по акценту. На самом деле я грек.

— А что ты делаешь в Будапеште? — спросила Алекс, тоже отбрасывая условности.

— Учусь в медицинском. В Брауне я получил базовое образование. Я бы хотел получить медицинское образование в Штатах, но это слишком дорого. А поскольку я иностранец, мне не положен студенческий заем. Вот так я оказался в Венгрии. Тут образование лучше, чем в Греции, к тому же дешевле. К счастью, в медицинском весь курс читают на английском.

— Венгерский невероятно сложный язык, правда?

Панос кивнул.

— Невероятно.

— Мне понадобилась помощь даже для того, чтобы прочитать телефонный справочник.

— А что ты искала в телефонном справочнике?

Алекс сделала глоток пива. Ледяное!

— Не что, а кого.

— Хорошо, кого?

— Одну семью, которая когда-то здесь жила. — Алекс отхлебнула еще. — К сожалению, они, кажется, умерли.

«Зачем я ему все это рассказываю?» — подумала Алекс.

— А в старых справочниках ты смотрела? — спросил Панос.

— А чем это поможет?

— Ба! Венгрия пятьдесят лет была советизированной страной. Учишься ценить все, что не подвергалось цензуре. Ты удивилась бы тому, сколько всего можно узнать. В библиотеке я иногда просто для забавы просматриваю старые телефонные справочники и газеты. Особенно те, что выходили еще до прихода русских. Никогда не следует пренебрегать прошлым, как сказала бы Мнемозина.

— Кто?

— Мнемозина. — На этот раз он произнес слово на американский лад. — Греческая богиня памяти. — Он придвинул свой стул ближе. — Мнемозина заботилась о памяти смертных, о том, чтобы они меньше забывали. Существует целая наука, названная в честь этой богини. Наука о памяти. Мнемоника.

— Честно говоря, я знаю об этом. Мы постоянно используем мнемонику в работе с компьютерами. Например, когда надо запомнить пароль или длинную цепочку цифр. К счастью, я легко запоминаю цифры.

— Правда? — Панос еще ближе придвинул стул. — Когда-то у меня была приятельница в Брауне, которая никогда ничего не помнила. У нее самая плохая память в мире. Она была женой моего товарища, звали ее Талия. Очень красивая женщина. Такая, как ты.

Он улыбнулся Алекс.

Алекс удивилась: почему вдруг, куда бы она ни поехала, ей стали попадаться умные и красивые молодые мужчины? В памяти вспыхнула их ночь с Марко в Амстердаме, потом вчерашняя бессонная ночь в Сети.

— Суть в том, — продолжал Панос, — что Талия не могла рассказать ни одной истории, чтобы не обратиться к мужу за подсказкой. «Дорогой, как звали того человека?» или «Когда мы там были?» Знаешь, как это бывает?

Алекс кивнула.

— Но потом они разошлись. И моя приятельница поняла, что совсем ничего не помнит. Будто и не жила все эти годы. Она не могла вспомнить ничего. — Он прикончил одну бутылочку и заказал еще. — И знаешь, что она сделала? Поехала на Кейп-Код,[47] сняла там домик и целую неделю записывала вместе с мужем все, что они пережили. Просто чтобы вернуть память.

— Помогло? — поинтересовалась Алекс. Бармен заменил их пустые бутылки полными.

— Сейчас она абсолютно другой человек, — улыбнулся Панос. — Все помнит. Даже номера своих старых телефонов. Будто это кому-то нужно!

— Ценное качество. — Внезапно Алекс вспомнила комментарий Шандора по поводу старых телефонных справочников. И тут ее осенило. Старые телефонные номера — это же как старые банковские счета: с годами они становятся длиннее, но базовые цифры зачастую остаются неизменными.

Потом она припомнила, что Эрик говорил то же самое: в Копенгагене стали добавлять цифры и приставки к его номеру, но первоначальный номер оставался тем же.

Также, как в банке. Номер счета Когана в банке «Гельвеция», открытый в 1938 году, состоял из пяти цифр. Она прекрасно это помнила из документа, подписанного Тоблером и Коганом: 24958. Но с течением времени он превратился в двенадцатизначное чудище: 230-SB2495.880-O1L. Нынешний номер счета мог бы показаться совершенно непохожим, но те первые цифры в нем присутствуют — спрятанные, ожидающие, пока кто-то откроет их тайну.

— Где, ты сказал, можно найти старые телефонные справочники? — Алекс вытащила кошелек, чтобы расплатиться.

— Они есть в той библиотеке, где я бываю, — в Национальной библиотеке. Это на Замковом холме, в Буде. Но здесь недалеко — главный офис телефонной компании. — Он допил свое пиво. — Держу пари, у них тоже есть эти справочники. Хочешь, я пойду с тобой и покажу?

— Извини, Панос. Но я сама.

Это оказалось прямо за углом — серое бетонное здание, над входом надпись ярко-зелеными буквами: «Телефон». Алекс толкнула толстую стеклянную дверь и подошла к окошку с табличкой «Информатор».

— У вас хранятся старые телефонные справочники? — спросила Алекс.

Женщина за столом несколько секунд смотрела на нее. Должно быть, она поняла вопрос, потому что медленно указала на длинную лестницу в дальнем конце коридора и что-то пробормотала по-венгерски. Одно из слов Алекс узнала — igen.

Взбираясь наверх, Алекс заметила, что на стене за широкой винтовой лестницей висит большая, защищенная оргстеклом карта Будапешта, на которой все районы обозначены большими римскими цифрами. Как и говорил Шандор, каждая административная единица имела свое название: Эржебет, Тереза, Франц-Иосиф.

У Алекс закололо сердце, когда она добралась до самого верха. В длинной комнате рядами стояли компьютеры. Она подошла к молодому человеку, сидящему за конторкой. Белая хлопчатобумажная сорочка без воротничка придавала ему сходство с больничным санитаром.

— Вы говорите по-английски? — поинтересовалась Алекс.

— Немного.

— Эти компьютеры подсоединены к базе данных телефонной компании? — обратилась Алекс к служащему. — Мне нужно узнать старый телефон одной фабрики в Уйпеште. Она принадлежала семье по фамилии Коган.