Стивен Кинг - Пост сдал Страница 39

– Как я в это влип? – стонет Бэбино.

– Как все, – мягко отвечает Брейди. – Шаг за шагом.

– Зачем тебе эта девочка? – взрывается Бэбино.

– Надо исправить ошибку, – отвечает Брейди. Проще признать это, чем сказать правду: он не может ждать. Он должен разобраться с сестрой ниггера-газонокосильщика, прежде чем кто-то остановит его. – А теперь не тяни резину и смотри на рыб. Ты знаешь, что тебе этого хочется.

И Бэбино знает. Это самое худшее. Несмотря ни на что, он знает, что ему этого хочется.

Он смотрит на рыб.

Он слушает мелодию.

Через какое-то время идет в спальню, чтобы одеться и взять деньги из сейфа. Делает еще одну остановку перед уходом. Аптечный шкафчик в ванной укомплектован по полной – как его половина, так и половина жены.

Брейди берет «БМВ» Бэбино, на какое-то время оставив старый «малибу» у дома. Остается и Библиотечный Эл: он спит на диване.

Примерно в то самое время, когда Кора Бэбино в последний раз открывает парадную дверь, Ходжес сидит в гостиной дома Скоттов на Оллгуд-плейс, всего в одном квартале от Тиберри-лейн, где живут Робинсоны. Прежде чем выйти из машины, он проглотил пару болеутоляющих таблеток и, учитывая обстоятельства, чувствует себя не так уж плохо.

Дайна Скотт сидит на диване между родителями. Она выглядит значительно старше пятнадцати лет: только что вернулась с репетиции из средней школы Норт-Сайда, где у драматического кружка на носу премьера мюзикла «Фантастикс», и не успела снять грим. Дайна играет Луизу, и Энджи Скотт уже сказала Ходжесу, что эта роль – лакомый кусочек (Дайна, понятное дело, закатила глаза). Ходжес устроился напротив, в раскладном кресле, очень похожем на то, что есть у него в гостиной. По глубокой впадине в сиденье понятно, что обычно в этом кресле коротает вечера Карл Скотт.

На кофейном столике перед диваном лежит ярко-зеленый «Заппит». Дайна сразу принесла его из своей комнаты, тем самым подсказав Ходжесу, что гаджет не лежал в глубине стенного шкафа под грудой спортивной амуниции и не собирал пыль под кроватью. Не был забыт он и в школьном шкафчике. Нет, он лежал там, откуда она сразу могла его взять. То есть Дайна постоянно им пользовалась, каким бы старомодным он ни казался.

– Я здесь по просьбе Барбары Робинсон, – говорит всем Ходжес. – Она сегодня угодила под фургон…

– Господи. – Рука Дайны взлетает ко рту.

– Она легко отделалась, – продолжает Ходжес. – Переломом ноги. На ночь ее оставили в больнице для наблюдения, но завтра она вернется домой и, возможно, через неделю пойдет в школу. Ты можешь расписаться на ее гипсе, если дети это еще делают.

Энджи обнимает дочь за плечи.

– Какое это имеет отношение к игровой приставке Дайны?

– Видите ли, такая же была у Барбары, и ее ударило током. – Судя по тому, что рассказала Холли, пока он ехал сюда, это вовсе не ложь. – Барбара как раз переходила улицу, на мгновение потеряла ориентацию, и пожалуйста. Какой-то парень вытолкнул ее из-под автомобиля, а не то все закончилось бы гораздо хуже.

– Господи! – вырывается у Карла.

Ходжес наклоняется вперед, смотрит на Дайну:

– Я не знаю, сколько из этих гаджетов неисправны, но такое бывает, потому что, помимо Барб, нам известны еще несколько аналогичных случаев.

– Пусть это станет тебе уроком, – говорит Карл дочери. – В следующий раз, когда кто-то пообещает тебе что-то бесплатно, будь начеку.

Понятное дело, Дайна вновь закатывает глаза.

– Меня прежде всего интересует, – продолжает Ходжес, – как к тебе попала эта штуковина. Это загадка, потому что компания «Заппит» много их не продала. Разорилась, ее купила другая компания, которая сразу обанкротилась. В апреле, два года назад. Конечно, игровые приставки «Заппит» могли пустить в продажу, чтобы оплатить долги…

– Или могли утилизировать, – вставляет Карл. – Так поступают с нераспроданными книгами в мягкой обложке, знаете ли.

– Мне это известно, – кивает Ходжес. – Так скажи мне, Дайна, где ты взяла этот «Заппит»?

– Я зашла на сайт, – отвечает она. – Мне это ничем не грозит? То есть я ничего не знала, но папа всегда говорит, что незнание закона не освобождает от ответственности.

– Тебе это абсолютно ничем не грозит, – заверяет Ходжес. – Что за сайт?

– Он назывался «Плохой-концерт точка ком»[32]. Я поискала его в телефоне после того, как мама позвонила мне на репетицию и сказала о вашем приезде, но он был недоступен. Наверное, все гаджеты раздали.

– Или выяснили, что они опасны, и смылись, никого не предупредив, – с мрачным видом предлагает версию Энджи Скотт.

– И сильно ее ударило? – спрашивает Карл. – Я снял заднюю крышку после того, как Ди принесла «Заппит» из своей комнаты. Там только четыре пальчиковых аккумулятора.

– Я в этих гаджетах ничего не понимаю, – отвечает Ходжес. Желудок опять начал болеть, несмотря на таблетки, но проблема не желудок, а примыкающий к нему орган, длиной каких-то шесть дюймов. После встречи с Нормой Уилмер Ходжес ознакомился с шансами на выживание больных раком поджелудочной железы. Только шести процентам удавалось протянуть пять лет. Такое радостной новостью не назовешь. – Пока не могу даже поменять на своем айфоне рингтон, сообщающий о поступлении эсэмэски, чтобы он не пугал тех, кто случайно оказался рядом.

– Я вам помогу, – говорит Дайна. – Плевое дело. На моем айфоне стоит «Безумный лягушонок».

– Сначала расскажи мне о сайте.

– Все началось с твита. Кто-то в школе рассказал мне о нем. Обнаружил в какой-то социальной сети. «Фейсбуке»… «Пинтересте»… «Гугл-плюсе»… сами знаете.

Ходжес не знает, но кивает.

– Точно я твит не помню, но сильно не ошибусь. Потому что в нем не может быть больше ста сорока символов. Вы это знаете, да?

– Конечно, – отвечает Ходжес, хотя не очень-то представляет, что такое твит. Его левая рука стремится прижать боль в боку. Ходжес не позволяет ей шевелиться.

– В твите говорилось… – Дайна закрывает глаза. Выглядит это весьма театрально, но ведь она только что пришла с репетиции театрального кружка. – «Плохие новости: какой-то псих сорвал концерт «Здесь и сейчас». Хочешь хорошие? Может, подарок? Заходи на Плохой-концерт точка ком». – Она открывает глаза. – Может, не совсем точно, но идею вы поняли.

– Да, понял. – Он записывает в блокнот название сайта. – И ты зашла на сайт…

– Конечно. Как и многие другие. Это было круто. Все начиналось с видеоролика «Здесь и сейчас». Они пели свою знаменитую песню, «Поцелуи на мидвее», а через двадцать секунд раздался взрыв, и противный голос проскрипел: «Ох, черт, шоу отменяется».

– Я не думаю, что это смешно, – говорит Энджи. – Вы все могли погибнуть.

– Наверное, это еще не конец, – предполагает Ходжес.

– Конечно. Далее он говорил, что на концерте присутствовало больше двух тысяч подростков, для многих это был первый концерт, их нагло обжухали, лишили впечатлений, которые они запомнили бы на всю жизнь. Хотя, честно говоря, там было не «обжухали», а другое слово.

– Мы поняли, дорогая, – говорит Карл.

– А потом он сказал, что корпоративный спонсор поп-группы «Здесь и сейчас» приобрел партию портативных игровых приставок «Заппит» и хочет их раздать. Понимаете, как возмещение за концерт.

– Хотя прошло почти шесть лет? – На лице Энджи изумление.

– Да. Странно, конечно, если подумать.

– Но ты не подумала? – спрашивает Карл. – Верно?

Дайна обиженно пожимает плечами:

– Я подумала, но решила, что все нормально.

– Куда уж нормальнее, – фыркает ее отец.

– И что ты сделала? – спрашивает Ходжес. – Отправила по электронной почте имя, фамилию, адрес и потом получила это?.. – Он указывает на «Заппит».

– Не только, – отвечает Дайна. – Требовалось доказать, что ты действительно была на концерте. И я пошла к маме Барб. Вы знаете, к Тане.

– Зачем?

– За фотографиями. Думаю, у меня они тоже есть, но я не смогла их найти.

– Ее комната… – Теперь глаза закатывает Энджи.

В боку Ходжеса уже пульсирует боль.

– За какими фотографиями, Дайна?

– Таня – она не возражает, если мы так ее называем – привезла нас на концерт, понимаете? Барб, меня, Хильду Карвер и Бетси.

– Бетси?..

– Бетси Девитт, – отвечает Энджи. – Мамы тянули спички, чтобы определить, кто повезет девочек. Тане досталась короткая. Она взяла автомобиль Джинни Карвер, потому что он был самым большим.

Ходжес понимающе кивает.

– Когда мы приехали туда, – продолжает Дайна, – Таня нас всех сфотографировала. Не могли же мы без фотографий! Звучит глупо, но мы тогда были совсем маленькими. Теперь я слушаю группы «Мендоза лайн» и «Равеонеттс», но тогда «Здесь и сейчас» для нас действительно были самыми-самыми. Особенно Кэм, их вокалист. Таня фотографировала нас на наши мобильники. А может, на свой. Точно не помню. Но она позаботилась о том, чтобы мы все получили фотографии. Только свои я найти не смогла.