Александр Ольбик - Президент Страница 4

— Хор, товарищ подполковник, — такое обращение подчиненного с начальством говорило об их дружеских отношениях. — Гостей, в случае чего, как объявятся, брать или будем пасти?

— Сам понимаешь, это только одно звено… Такая организация в одиночку не ходит. Пока съезди на разведку и установи наружное наблюдение…

— Ладно, понял. Если не возражаете, возьму с собой Акимова с Поспеловым…

— А больше и некого, все в работе… Их трое и вас трое… Эх, черт, террор крепчал! — подполковник подвинул к себе пепельницу и стал закуривать. — Надо подключать спецов из УФСБ и контрразведки, — повторил он, — и тогда будем решать, что с залетками делать…

— А если упорхнут?

— Вот для того, чтобы этого не случилось, ты сейчас туда и отправишься.

Пока начальник говорил со своим подчиненным, Киреев нервно обмозговывал, чем для него может кончиться вся эта затеянная им история.

— Поехали? — обратился к нему тот, кто был в гражданке.

— Дуйте! — подполковник уселся за стол и повернул к себе аппарат «вертушку». — И ждите звонка — или от меня или из УФСБ…

В машине Киреева совсем от жары развезло. Видимо, поднялось давление.

— Может, мне сперва сходить домой одному? — спросил он у Виктора.

— Так и будет… Мы вас высадим из машины возле магазина «Кожгалантерея» , а вы пешочком, не привлекая внимания, пойдете домой… Если там все спокойно и никого нет, то выйдите на балкон, и снимите с себя шляпу. Поняли?

— Хорошо… Сниму шляпу… а в какой руке ее держать?

— Это не имеет значения. Но если вдруг пожалуют ваши квартиранты, а следом за ними и мы, то не суетитесь и тут же ложитесь на пол и ведите себя ниже травы, тише воды…

— А если они уже там?

— Тогда снимете шляпу и тут же ее снова наденьте. Сейчас подъедем к вашему дому и вы нам покажите свой балкон…

В машине стояла невыносимая духота и Кирееву стало дурно: он вытащил из кармана алюминиевый тюбик и выщелкнул оттуда таблетку валидола.

— Не волнуйтесь, — обращаясь к нему, сказал Мороз. — Все будет хоккей…

— Я не волнуюсь, тут у вас настоящий Освенцим… — Он нагнул голову, — вон, второй справа, мой дом. Раз, два, три… пятый балкон, если считать от ближайшего угла…

— Этаж?

— Четвертый.

— Это тот, где болтается простынь? — спросил Поспелов.

— Да, вчера постирался.

— Тогда переиграем с сигналом. Если ваших молодцов еще нет, простынь снимите, если дома — сдвинете на веревке ее концы.

— А что делать со шляпой?

— Она уже не в счет. Сигналить будете простыней, отсюда она заметнее.

Возле магазина «Кожгалантерея» пенсионер с крехом выбрался из машины и, словно хронический радикулитчик, захромал по теневой стороне улицы. Откуда-то в машину занесло горячие жасминные ароматы….

Акимов поправил под пиджаком портупею и вспомнил, что не захватил с собой запасную обойму к своему ПМ. Он чувствовал как под одеждой струйками стекает пот.

— Братцы, как вы думаете, есть где-нибудь в нашем городе холодное пиво?

— О, об этом ни слова! Еще немного и я завою… — Поспелов расстегнул пиджак. — Но меня сейчас волнует другое — насколько быстро сработают наши коллеги из ФСБ.

— Сейчас они это делают бегом, — успокоил товарища Мороз. — Помнишь, когда мы засекли на блатхате продавцов героина, как молниеносно примчались фээсбэшники? Буквально через пятнадцать минут…

— Тогда было пятнадцать градусов ниже нуля, бег согревает, — шутливо заметил Поспелов. У него высоко пострижен затылок и с первого взгляда он больше похож на уркагана, нежели на хваткого сотрудника угро.

За балконом они наблюдали из окна машины, но при открытых дверях. У Мороза на висках блестели струйки пота и он начал обмахиваться сложенной вчетверо газетой. Мысленно он соединен со своим правым карманом, где лежит сотовый телефон…

— Хоп, есть сигнал! — воскликнул Акимов, — значит, гостей пока нет дома…

Мороз, через лобовое стекло, взглянул на девятиэтажку и не увидел на лоджии Киреева простыни. Он вытащил трубку и позвонил подполковнику Быстрову. Доложил обстановку. Тот велел взять под контроль подъезд, в котором живет Киреев и фиксировать всех, кто туда будет входить или из него выходить…

Они заехали за магазин и по внутренней дорожке, ведущей к гаражам, и припарковались у электроподстанции, в метрах пятидесяти от дома. Поспелов взял в багажнике телекамеру, обернутую в черный целлофан, и, как бы примериваясь, с заднего сиденья навел ее на первый подъезд. Затем положил ее себе на колени.

Мороз, взглянув на часы, с отчаяньем в голосе проговорил:

— О, черт, еще только два часа! А если они придут вечером или вообще не придут? Мы же тут сжаримся…

— А мы будем по очереди ходить пить пиво, — Поспелов, изнемогая от жары, высунул в форточку руку, где застыла тень от липы, но воздух был настолько раскален, что тень не спасала.

Примерно через сорок минут, на мобильник Мороза позвонил руководитель группы захвата Федеральной службы безопасности майор Гордеев. Они условились о порядке действий, для чего понадобился участковый милиционер данного района.

После разговора с Гордеевым, Мороз сказал:

— Все братцы, теперь мы с вами в подчинении ФСБ и каждый свой шаг будем соизмерять с шагами славного спецназа. — Он снова набрал номер и переговорил с Быстровым насчет присылки участкового милиционера. Проблема оказалась не столь простой: тот был в районе и никто не знал, где его искать. Но, видимо, судьбе было угодно распорядиться более разумно, чем могли себе это позволить люди. Не прошло и полчаса, как участковый Иван Усач сам появился в поле их зрения. А затем — в поле зрения телекамеры, которую навел на него Поспелов.

— Что он здесь делает? — безадресно спросил Мороз.

— Такая у него работа болтаться по району и вести с алкашами душеспасительные беседы, — Акимов сам в угро пришел из участковых и знал сложно-простую специфику этой службы. Он даже открыл дверцу, чтобы окликнуть участкового, но Мороз его остановил.

— Отставить, пусть идет.

— Но он может испортить все дело.

— Посмотрим, куда он направляется… Слава, — обратился Мороз к Акимову, — выйди и проследи в какую квартиру идет этот парень…

Когда дверь в подъезде закрылась, из машины вышел Акимов и быстрым шагом направился в сторону дома. Вскоре его стройная, в не очень ладно сшитом костюме фигура тоже скрылась в нутре подъезда.

— Ты, Виктор, что-то подозреваешь? — спросил Поспелов Мороза.

— А черт его знает, в таких ситуациях каждое совпадение подозрительно…

— По-моему, на нас разлагающе начинает действовать жара.

Из подъезда вышел Акимов и бегом направился к машине.

— Участковый зашел в 12-ю квартиру… К Кирееву, — уже в машине сказал Акимов.

— Не может быть! — Мороз выбросил через форточку окурок

— Своими глазами видел. Я даже поднялся и еще раз проверил номер квартиры… Двенадцатая…

Мороз связался с Гордеевым и объяснил ситуацию.

— Этого пока мы не знаем, — в трубку говорил Мороз. — Но разумно ли это? Как знаете, но всю ответственность вы берете на себя…

Отключив связь, Мороз раздраженно сказал:

— Фээсбэшники, оказывается, где-то здесь рядом, они тоже видели, как Усач зашел в дом… Велят брать его.

— Но это же глупо, — не очень решительно запротестовал Акимов. — А если он здесь ни при чем, можем обидеть парня недоверием на всю жизнь…

— Но а если при чем? Тогда мы сами себя обидим на всю жизнь.

К подъезду подошли две женщины с сумками и, постояв возле дверей, вошли в дом.

— Надеюсь, это не террористки, — работая видеокамерой, — сказал Поспелов.

И вот неожиданность: из дверей первого подъезда собственной персоной появился Киреев. Покрутив вжатой в плечи головой, он какой-то ныряющей походкой направился через дорогу в сторону магазина-стекляшки с женским именем «Алена».

— Вот те номер, чтоб никто не помер, — сказал Поспелов. — Сколько пленки приходится изводить вот на таких статистов…

Мороз хотел выйти и перенять Киреева, но не был уверен, что окна его квартиры не выходят в сторону магазина. И каково же было их удивление, когда из подъезда показался участковый милиционер с целлофановым пакетом в руках.

— Клянусь угро, что Усач был с пустыми руками, когда входил в дом, — в голосе Поспелова звучали тревожные нотки.

Мороз напрягся, начав просчитывать варианты. Если связываться с Быстровым, подумал он, уйдет время и уйдет участковый…

— Ты вот что, Слава, — обратился он к Акимову, сидевшему за рулем, — вырули сейчас на дорожку и с моей стороны подъедь к Усачу.

А тот уже шел вдоль дома и завернул за угол.. Машина тоже съехала с асфальтовой дорожки, пересекла тротуар и выехала на выгоревший на солнце газон. Когда правая дверца, сравнялась с участковым, Мороз резко ее открыл и выскочил из машины.

— Стоять на месте! — негромко сказал он Усачу и головой указал в сторону машины.