Бен Элтон - До последнего звонка Страница 4

— Спасибо, я их уже видела, — сказала Наташа. — Уверяю тебя, что рваная жопа мистера Бишопа — это одна из вещей, о которых я не хочу вспоминать.

Ньюсон посмотрел на фотографии и снова почувствовал тошноту. Эти раны казались просто ужасными даже Ньюсону, с его-то опытом работы. Казалось, убийца очень старательно наносил уколы, это была не слепая ярость, все было рассчитано.

— Убийца прицеливался. Он прицелился триста сорок семь раз. Он тщательно выбирал каждое следующее место, прицеливался и вонзал свою иглу.

— Но это не означает, что он обязательно сексуальный маньяк.

— Нет, но он точно очень и очень странный, и, исходя из моего опыта работы в полиции, странные вещи редко случаются лишь однажды.

4

Ньюсон и Наташа поехали в Уиллзден на Наташином «рено-клио» и вновь оказались перед домом, в котором было совершено это кошмарное убийство.

— Не думаю, что когда-либо видел такую толстую каменную кладку, — заметил Ньюсон, глядя на дом. — Поразительно, что они получили на это разрешение.

— Бишопы делали именно то, что хотели, и получали разрешение абсолютно на все. Я уверена, что в строительном комитете есть паренек, у которого был выбор: много бабла или много сломанных пальцев. Одно можно сказать наверняка: никто из соседей и слова бы поперек не сказал.

Хозяйская спальня смотрела огромными эркерами на дорогу.

— Бишопа пытали чуть ли не сутки. Неужели никто не слышал его криков?

— Нет, потому что играла музыка, — сказала Наташа, посмотрев записи. — У Бишопов почти всегда играла музыка, и причем очень громко. Ранние семидесятые, в этом духе, в основном Brotherhood of Man, New Seekers, Тони Орландо и Dawn, особенно их хит про желтую ленточку. Una Paloma Blanca тоже частенько играла. Демис Руссос. А теперь представь все это на полную мощность.

— Всю ночь?

— Обычно не всю ночь, но допоздна. В ночь убийства музыка играла весь день и всю ночь, но ни у кого духу не хватило пойти жаловаться. Никто никогда не ссорился с Бишопами, а если пытались, то только один раз. В прошлом году семья, которая жила в двух домах отсюда, съехала, даже не продав дом.

Ньюсон посочувствовал бедным страдальцам. Шумные соседи способны довести до отчаяния. Раньше он жил по соседству с семьей, чьи дети-подростки все выходные напролет чинили мотоциклы, и это сводило его с ума.

— Возможно, это сделал один из соседей, — сказал он.

— Могу тебя уверить, что ни один из них не жалеет о случившемся.

— Это объясняет, почему никто ничего не видел.

Ньюсон вытащил сотовый телефон и нашел в записной книжке имя Кларк.

— Извините, что беспокою, доктор, но я просто хотел удостовериться, что раны Бишопа не могли быть нанесены разными людьми. Знаете: с левой, с правой, сильнее, слабее, что-то в этом роде. — Он смутно помнил, что в какой-то книге или в фильме это помогло раскрыть убийство. — Просто мы тут подумали о соседях. Они все сильно ненавидели Бишопа. Я подумал: а вдруг они решили устроить своего рода вечеринку.

— Я уже сказала, детектив, что, по моему глубокому убеждению, раны были нанесены одним подозреваемым, а я не имею привычки изменять свои выводы, чтобы подстроиться под смутные, капризные полицейские теории.

— Что она сказала? — спросила Наташа, когда Ньюсон убрал телефон.

— Она сказала, что это превосходная идея, но она все же считает, что мы имеем дело с одним подозреваемым. Что ж, поговорим с леди Макбет.

Миссис Бишоп определенно была гордой женщиной, и Ньюсону было ясно, что, несмотря на пережитый кошмар, она не хотела казаться уязвимой, особенно перед полицией. Ее глаза были все еще красные и распухшие, но взгляд был твердый, так же как и рука, которой она подняла свою чашку с чаем, предварительно прикурив длинную белую ментоловую сигарету. Она уже успела съездить к парикмахеру, уложить огромное облако крашенных в белый цвет волос и сильно накрасилась, постаравшись скрыть следы от скотча вокруг губ. Вместе, наверное, Бишопы были внушительной парой.

— Его впустил Эд, это единственное объяснение. Он никак по-другому не смог бы проникнуть в наш дом. Это же самый настоящий Форт-Нокс, мать его. Здесь есть только главный вход, и ни одна душа не проникнет к нам без моего позволения или без позволения моего мужа. Эд очень крепкий мужик, знаете ли. То есть был крепкий.

Голос миссис Бишоп слегка дрогнул на последнем предложении, и она на секунду отвела глаза.

— Мы можем поговорить об этом позже, если хотите, — тихо сказал Ньюсон.

— Разговоры с полицией всегда неприятны! — злобно рявкнула на него вдова. — Продолжайте.

— Вы говорили, что не верите, что подозреваемый мог проникнуть в дом мимо вашего мужа.

— Да, мать его… И не смотрите на то, что Эд был не в лучшей форме. Он был толстый, но очень крепкий.

— Значит, вы думаете, что мистер Бишоп мог знать подозреваемого?

— Я знаю только то, что он его впустил. У нас стоит камера на входе. Никто и близко к нам не подойдет без нашего согласия.

Ньюсон уцепился за эту фразу.

— И все же этот человек подошел к вашему мужу очень близко. Миссис Бишоп, извините, что спрашиваю, но вы, случайно, не знаете, не интересовался ли мистер Бишоп… как бы это сказать… альтернативным сексом?

— Что?

— Вы, случайно, не знаете, не было ли у вашего мужа садомазохистских или гомосексуальных наклонностей?

На мгновение железобетонная самоуверенность миссис Бишоп покинула ее. Она была в шоке.

— Вы сказали, что мой муж был пидором?

— Я должен учитывать все возможности. Вы только что признали, что никто не мог близко подойти к вашему мужу без его согласия, но, как мы знаем, его убийца проник в его комнату и привязал его к кровати…

— Не сметь! — крикнула миссис Бишоп, изменяясь в лице. — Не сметь так говорить, ты, маленький рыжий ублюдок!

— Это не первый случай, когда смерть наступает в результате неудачного сексуального эксперимента, и родственники погибшего в таком случае редко знают о…

— Теперь послушай, сучонок…

Наташа, стоявшая за спиной Ньюсона, сделала шаг вперед:

— Миссис Бишоп, я вас попрошу обращаться к инспектору «мистер Ньюсон» или «инспектор», и никак иначе. Если будете продолжать оскорблять полицейского при исполнении, я могу вас арестовать.

— Арестовать меня! Я вдова, девочка! Ты не можешь арестовать вдову, мать твою! Особенно после того, как этот твой дружок-коротышка только что назвал пидором моего бедного мертвого мужа, который не может больше защитить себя!

— То есть, миссис Бишоп, вы не верите в то, что у вашего мужа могли быть какие-либо отклонения от так называемых сексуальных норм, — подвел итог Ньюсон. — Тогда следующий вопрос. — Он улыбнулся, но внутри него кипел гнев. Неужели у этой женщины не было ни грамма уважения к нему? И почему? Потому что в нем пять футов четыре дюйма и рыжие волосы. И Наташа, прекрасная Наташа почувствовала необходимость его защитить.

— Пожалуйста, расскажите нам, что случилось в то утро, когда на вашего мужа было совершено нападение, — продолжил он.

Миссис Бишоп почувствовала, что победила, и успокоилась.

— Я ходила за покупками, а Эд был дома, потому что перебрал накануне. Мы все перебрали. Англия — Турция. Прекрасный вечер. Эд снял весь паб. Частная вечеринка. Гуляли до трех ночи. Нехилых денег стоит еда и все остальное. Полный бар закусок Пей что хочешь, даже шампанское для девочек Вот такой ют был Эд.

— Англия победила, не так ли?

— Конечно, мы победили.

Ньюсон не интересовался футболом, но даже он знал о блистательной победе Англии.[1]

— В общем, Эд спал все утро, я ушла часов в девять. Я поехала в Южный Кенсингтон, потому что в «Прада» и «Гуччи» была большая распродажа. Меня не было пару часов. Я взяла «бентли», потому что мой маленький «мерс» был в сервисе. Я вернулась и как раз собралась крикнуть Хуаните, чтобы вытащила мои сумки из багажника, когда этот ублюдок набросился на меня.

— Сзади?

— Конечно, сзади. А не то я всадила бы ему каблук в задницу, и попомните мое слово, когда-нибудь я так и сделаю.

— То есть вы не могли сопротивляться?

— Он потащил меня. Трус поганый, мать его. Прижал мне тряпку к лицу. А потом я очнулась в кухне, связанная, рядом с Хуанитой.

— Ее тоже связали?

— Да, хотя в этом и нет необходимости. Это не женщина, а тупая болонка, мать ее.

— Вы не видели нападавшего?

— Я чувствовала его руку у себя на шее, и больше ничего. Я ее и сейчас чувствую. Думаю, это был сильный парень, небольшой, но крепкий. По крайней мере, мне так показалось.

— Вы уверены, что это был мужчина?

— Да, наверное. Конечно, в наше время так сразу и не определишь. Женщины ходят в тренажерный зал и накачивают мышцы, как чернорабочие. Лесбиянки. Но это же модно, да? Мадонна и другие выглядят как здоровые мужики. Просто кишки сводит от отвращения.