Алексей Щуров - Покойница для куклы. Мир Корпорации Страница 4

– Ну, что должна сказать, шлюшка? – ласковым голосом она обратилась к Хейдвиг. – У меня бабла на виски – мышь повесилась, а она где-то мотается, да платить за мои апартаменты не хочет. Нет – катись отсюда, я другим сдам, поденежнее.

– Я только пришла сюда кое-что забрать, – ответила Хейдвиг, стараясь произнести свои слова уверенным голосом, – и меня тут уже не будет. Я выезжаю из этого клоповника.

У Скандальщицы глазища на лоб вылезли от такого ответа.

– Ты заплатишь за месяц вперед, имбицилка, – снова выругалась она. – И мне решать, что ты возьмешь, а что нет. Твои шмотки я продам, что-то себе забабахаю за них, но что мне делать с твоими дебильными камнями, а? Куда я их дену? Засрала мне апартаменты, а потом ноги в руки – и чао какао?

Хейдвиг ничего не ответила. Она направилась к окну, схватила папку с эскизами и вернулась к выходу, но Скандальщица загородила ей дорогу своими кучами трясущегося жира.

– Деньгу гони давай, потом – пшла! – крикнула вона.

Ответ Хейдвиг был скорым. Она подхватила небольшой обломок гипса и швырнула его в Скандальщицу. Обрюзгшее сверхтолстое тулово не пострадало, но мадам потеряла то, что ценила дороже бутылки – свою рыжую прелесть. Почувствовав холод своим голым черепом, Скандальщица дико завопила и рухнула без сознания, будто громадный слон увидел перед собой крошечную серую мышку. Хейдвиг не стала терять времени и покинула такие ненавистные ей апартаменты, чтобы, как она надеялась, больше никогда в них не вернуться.

***

Прижимая к груди дорогую для нее папку, Хейдвиг села в машину, где ее давно ждал Икол.

– Это все? – поинтересовался он, бросив взгляд на грязную папку.

– Да, может понадобиться в работе, – ответила Хейдвиг. – А я сделала, как ты мне посоветовал, когда мы ехали в город. Запустила в Скандальщицу камнем.

– Хоть не убила?

– Динозавриху такой кусок точно не убьет, – улыбнулась Хейдвиг. – Она оказалась совсем лысой, представляешь?

Икол завел машину. На миг Хейдвиг показалось, что у него на всех пальцах нет ногтей, как будто их с мясом вырвали. Впрочем, она устала от стычки со Скандальщицей, и решила, что ей это только кажется. А еще через секунду она поняла, что все ногти у Икола были на месте. Очередной кошмарный глюк.

Пока машина неслась по мосту, Хейдвиг приходила в себя. Сейчас ее уже не пугала шальная скорость, даже наоборот: нравиться начала. «Надо будет купить байк и научиться на нем ездить, – решила она. – Точно „Харлей“. „Ямаха“ – в наихудшем варианте».

– Лучше сразу «Харлей», ведь ты не настолько богата, чтобы покупать дешевое, – услышала она голос Икола и решила ни о чем не думать: она уже заметила, насколько точно он угадывает ее мысли. Она откинулась на спинку кресла и расслабилась под «Money, Money, Money». «АВВА» Хейдвиг считала старой и нестильной группой, но сейчас почему-то она звучала в унисон ее мыслям и фантазиям. Деньги, деньги, деньги, много денег. Ну, может, и слава дизайнера, всемирно известного, обязательно известного. Прочего и не нужно. К чертям нищету! Все, что происходит с ней, это на самом деле, а не аббин сон. Вроде как в лотерею выиграла. Разумеется, скучать не придется, работа будет, но и денег немало. Может, со временем, она выйдет замуж. Да, обязательно за мужчину, который будет похож на Икола, только без этой идиотской телепатии…

Скорость снизилась постепенно. Машина заехала на парковку одного из тех торговых центров, которые обычно размещаются за городом. Хейдвиг вышла из машины и вместе и Иколом направилась к лифту.

Гам огромной страны по имени торговый центр оглушил Хейдвиг, а толпы, курсирующие от магазина к магазину, казались ей сумасшедшими; впрочем, через секунду она стала частью толпы и завертелась в этом водовороте людей, стекла и света. Их безумие стало ее безумцем, их беззаботность – ее беззаботностью, их сияющие глаза в момент получения новых покупок – ее глазами. Но впасть в состояние неизлечимого шопоголизма ей не дал Икол. У него на примете был один магазин, к которому он шел вместе с Хейдвиг, не позволяя ей поддаться общей эйфории.

Хотя этот магазин был неприметным из-за ярких и заманчивых витрин соседних бутиков и не имел вывески над входом, и двери были обыкновенными, пластиковыми, вроде тех, что ведут в квартиру или в офис, Икол уверенно пошел вниз по лестнице. Хейдвиг – за ним, надеясь, что не увидит там вторую Скандальщицу, а в нынешних условиях, это было вполне вероятно.

Разумеется, этого не произошло. Наоборот, небольшое помещение, в отличие от большого зала в лесном доме, ярко свидетельствовало и стиле и вкусе его владельцев. Стены были в плитке из красного дерева, покрытого темным лаком, обои были не бумажными или водными, – настоящий шелк с ручной росписью под ненавязчивый рисунок полевых цветов, на стенах крепились газовые лампы, которые можно было теперь увидеть только в музее. Дополняла общую картину музыка из шкатулки, кажется, мотив без слов, был такой: «Маскарад, иллюзорных лиц парад, маскарад, скрой лицо, чтоб никем ты узнан не был…» Икол, не ожидая, пока к ним кто-нибудь выйдет, подошел к стойке и ударил по звонку – такими могут вызывать швейцаров или администраторов гостиниц. Резкий звук диссонировал с мелодией шкатулки, но он возымел действие. Боковые двери медленно открылись, и в прихожую вплыло длинное шелестящее платье – это первое, что тогда запомнила Хейдвиг – конца позапрошлого века. Она улыбнулась. Платье зашевелилось и поплыло навстречу, и только сейчас Хейдвиг заметила: на нее внимательно смотрит улыбающаяся белая венецианская маска с прорезями для глаз. Маска немного подождала, производя на гостью определенный эффект, и потом тихо обратилась к Иколу. Ее голос напоминал шелест бумаги.

– Ты не мог найти кого-нибудь с более изысканным вкусом и элегантностью? Я не знаю, чем тут можно помочь. C’est terrible, mon cher ami. C’est terrible2. I have been watching her for all the time you have been here and I should say that nothing will fit her. She is a total freak3.

– The beast is to be turned into a beauty according to plan, – тихо ответил Икол. —You do know why. She mustn’t understand us and guess our designs.4

Маска облегченно вздохнула в ответ, как будто поняла: чужачка знала все, что ей нужно было знать. Итак, она вновь подплыла к Хейдвиг и направила на нее черноту своих глаз. Хейдвиг восприняла их, как два окна в пустоту.

– Что мы желаем, моя куколка? Быть красивой, чтобы околдовывать мужчин, или жаркой, чтобы воспламенять в них ту страсть, что граничит с безумием? Быть холодной, ледяной, чтобы превращать всех в своих слуг, или романтической и милой, чтобы дарить вдохновение и быть любимой? – ласково прошелестела она. – Здесь, в салоне мадам Дисгайз, ты сможешь найти и выбрать то, что тебе так нужно: утонченность, элегантность, красоту. Это мое кредо, и я воплощаю его в жизнь. Ну-с, каков твой выбор?

Хейдвиг ничего не понимала. Слова мадам Дисгайз шелестели как бумага и одновременно навевали на нее сон, который, впрочем, прервал голос Икола.

– Целиком обновить гардероб молодой барышни. У вас есть все, что может нам понадобиться.

Маска ничего не ответила, только подала знак Хейдвиг идти за ней в следующую комнату. Икол остался в одиночестве, развалившись в кресле и изучая прихожую салона, словно видел ее в первый раз.

Еще несколько ступеней вниз – и Хейдвиг очутилась в другом мире, в буквальном смысле этого слова. Комната была освещена множеством канделябров, от света которых тени тревожно метались по всему пространству, сливаясь с манекенами и одеждой, что висела на них. В отличие от платья мадам Дисгайз, все изделия ее салона были современными, и Хейдвиг по-настоящему почувствовала ужас: все эти наряды – темные, яркие, короткие, длинные, без рукавов или с рукавами, с вырезами или без – были сшиты ради одной цели: подчеркнуть, что человек – их неотъемлемое приложение, если не собственность. Мадам Дисгайз, видимо, поняла, что почувствовала ее клиентка, и снова прошелестела в ответ:

– Я чувствую ваше состояние, поэтому не нужно стыдиться выражать свои мысли. Сейчас перед вами модели для закрытых показов, для тех, кто не понимает настоящую ценность и цель искусства. Вы действительно желаете, чтобы не платье владело вами, а вы – им?

В ответ Хейдвиг утвердительно кивнула.

– Тогда, – продолжила владелица салона, – я покажу вам кое-что иное. Это действительно подойдет вам, только пожелайте этого сами.

Она нажала на одну из деревянных панелей, и кошмарные порождения дизайнерской мысли отъехали на задний план. Вместо них появились новые манекены с современной вечерней и деловой одеждой. Хейдвиг внимательно рассматривала платья и костюмы, но при таком освещении она не могла представить, как они будут на ней смотреться. Маска критично окинула взглядом ее фигуру.