Сергей Калашников - Неспящие Страница 4

Солнце уже почти село. Вокруг Ларри прибавилось пустых пивных банок, а в пепельнице окурков. Он встал довольно потягиваясь. Оглядел видимую часть города. В таком свете, даже после всего, он выглядел потрясающе. Несмотря на пару черных, дымовых столбов на южной окраине. Ларри нагнулся к сумке и достал небольшой, вороненый револьвер. Бульдог сорок четвертого калибра был с ним уже много лет.

Ветер принес волну тошнотворного, сладковатого запаха разложения. И приглушенный гомон гниющей толпы.

– Не устали… Не уйдут, не заснут. Да я и сам не помню когда в последний раз спал.

Глубокий вздох.

– Теперь это мир неспящих…

Звук выстрела спугнул стайку голубей с остывающего парапета.

Справедливость без намордника

– Аа… жирный да чтоб тебя! Заколочу твои зловонные дары нахер…

С импровизированного лежака, составленного из стульев, снова раздался характерный звук.

– Хорош я сказал!

В мерно вздымающуюся кучу пледов, верхней одежды и прочего не опознаваемого тряпья, полетел увесистый, истоптанный кроссовок.

– Все что вышло – назад уже не втянуть.

Флегматично пробасила разноцветная куча.

– Философ распухший. Жрать меньше надо!

– Не меньше, а правильнее. Проклятые консервы на меня плохо влияют.

– Ага… на тебя. Эт мы тут задыхаемся, да малой?

Сонно усмехаясь, привстав на локте, крикнул чернокожий здоровяк. Всматриваясь в дальний угол слезящимися, красными глазами он безуспешно пытался сфокусировать зрение.

– А вот делился бы почаще, дыхалочка то былаб и посвежее. А то ведь жадность…

– Рот закрой, дряблый! А то с обоих концов пованиваешь. Хех.

Потирая широченными ладонями опухшее лицо, здоровяк постанывая сел на диване.

– Малой! Малоооой. Куда свинтил этот нигер?

Запустив руку в трусы и энергично почесываясь, он направился к приоткрытой двери.

– Аа ммать…

Дверь оглушительно хлопнула, подскочивший здоровяк кинулся к стоящей рядом вешалке.

– Тревога, жирный! Бегом… Да где они черт возьми?! Вставай я сказал! Гнилье в коридоре!

Куча тряпок взметнулась вверх, стулья загрохотали разъезжаясь. Тряся многочисленными подбородками и сверкая белками выпученных глаз, на середину комнаты выкатился невнятно ругающийся мужчина.

– Как?! Они дверь сломали? Сколько их? Крис где? Их много, да?!

Из-за двери доносился нарастающий шум – хрип, мычание, хаотичные шаги множества ног.

Крис швырнул потертую, деревянную биту за забор. Алюминиевую он оставил себе. Вместе с обрезом старой вертикалки, пятидесятого калибра и тощего рюкзака со скромным запасом еды и воды. Все это будут искать. И самого Криса будут искать тоже. Но долго поиски не продлятся. Ведь он позаботился, что бы подонкам было чем заняться.

Солнце поднималось все выше, легкий ветерок холодил свежеостриженную голову, а губы сами растягивались в улыбке. Или кривились в насмешливой ухмылке, как вероятно показалось бы со стороны. Но за Крисом ни кто не наблюдал. Это было первейшим условием для выживания – незаметность. Чувство удовлетворения… даже выполненного долга, переполняло его. Нет, это не было местью, размышлял он, пробираясь через рабочие трущобы Гарлэнда. Это возмездие… справедливость без намордника. И она сожрет их, перемолет десятками челюстей. Интересно, решится ли эта бесноватая горилла прорываться с боем или тихонько сдохнет от голода. Хотя если решит сожрать жирного, промучается подольше.

Несколько часов назад, проснувшись засветло, Крис еще не был уверен как лучше поступить. Подкрадываясь на цыпочках к узкому дивану, на котором спал Раф, он не боялся. Уж слишком был зол. А осторожно достав, торчавший из под диванной подушки, обрез и вовсе хотел шмальнуть в лицо обдолбанной обезьяне. Но видя, что ни Раф, ни Додд не собираются просыпаться, решил обставить все повеселее.

Столовую, в которой они обосновались, окружал двухметровый, бетонный забор. Казалось бы довольно странно, но раньше в этом здании размещался склад ткацкой фабрики. Этот самый забор стал одной из главных причин, по которой все трое оказались здесь. Крепкий забор и не полностью разграбленные запасы продовольствия.

Бесшумно собравшись, то есть забрав с собой все ценное, что мог, Крис тихо подошел к двери. Из угла Додда доносились громовые раскаты храпа и попердывания, а единственным признаком жизни, который подавал Раф, была длинная струйка слюны, стекающая по грязной подушке. Взяв две биты, стоящие у выхода из комнаты, Крис оглянулся.

Ну, укуренная обезьяна, посмотрим как ты теперь помашешь своими кулаками. Больше то отбиваться будет нечем. Да собственно и курить нечего…

Не полностью прикрыв за собой дверь, он прошел через длинный коридор, осторожно, что бы не скрипел, открыл тяжелый, железный засов. Светало. Чистый двор перед столовой, забор с облупившейся белой краской, безоблачное, голубое небо. Такое ощущение что все в порядке, все как раньше. Но подходя к раздвижным воротам, уже можно расслышать шорох шагов, редкое всхрипывание и еще множество неясных звуков, заставляющих волосы на голове шевелиться. Крис прикоснулся рукой к холодному железу раздвижных створок. Роса намочила пальцы. За шершавой поверхностью чувствовалось движение. Всего несколько миллиметров отделяло его от того, нового мира.

Ухватившись за верхнюю перекладину и уперевшись ногой, Крис подтянулся, осторожно выглянул из-за ворот. Человек триста. Человек? Скорее тварей… Почему они толкутся именно здесь? Чуют нас? А в соседнем переулке пусто. Перемахну через забор и бегом. А вот если просыпаешься от того, что твою ногу обгладывает подобная образина и еще дюжина ждет своей очереди…

Стараясь не греметь разматывая цепь, он почувствовал волнение за воротами. Усилилось давление на створки, мерзкие пофыркивания и сдавленные стоны стали громче. Рывком распахнув ворота Крис побежал. Серая, неуклюжая толпа потекла в открытый проем. Со справедливости сняли намордник.

Конец ознакомительного фрагмента.