Ray Indigo - Память призраков Страница 4

– Допустим, а кто ею интересуется?

– Как вы предусмотрительны! Это Горский, не забыли такого?! – торжественный басок звонящего не щадил разнеженных после крепкого сна ушей. Бойко озвученная фамилия пока ни о чём не говорила, и растрёпанная девчонка вместе с телефоном занырнула обратно в тёплую кровать.

– Горский… Который час, Горский? – капризно промямлила она.

– Сейчас, сейчас, – приветливый голос отдалился от своей трубки, а Евангелина подавила навязчивый зевок, – Полдвенадцатого уже. Почему сбрасывали, неужели разбудил или не узнали номер? Я же вроде оставлял координаты… – его неприкрытый упрёк не обидел адресата, в миг лишившегося всяких чувств. Ведь временной рубеж обозначил полный крах ранее запланированного мероприятия, неисполнение которого считалось катастрофой. В двенадцать часов по Московскому времени в Шереметьево должна была совершить посадку железная пташка «Люфт Ганза» с ненаглядным страшим братом на борту. И ошеломлённая девушка, включив динамик смартфона и отбросив его на кровать, уже запрыгивала в подготовленную одежду под воображаемый рокот турбин. Сын немецкоподданного за день предусмотрительно просил сестрёнку завести все имеющиеся дома будильники. Так и было сделано. Но то ли андроидное самоуправство смартфона, то ли игривый кот постарался. И теперь ей оставалось надеяться только на задержку рейса или на услуги автогонщика.

– Нет, Горский, вы вовремя. Я как раз совершала утреннюю пробежку вокруг дома и заходила на лишний круг…

– Да-да, слышу, вы запыхались. Поберегите себя, Евангелина. – усмешка в низком голосе молодого человека заставила девушку сбавить бешеный темп сборов, и она перевела недоумённый взгляд с косметического зеркальца на вещающий из постели телефон. Его звуковые децибелы то и дело вздыбливали шёрстку кота, спрятавшегося за сеточкой хранителя хозяйских снов.

– Спешу напомнить, я следователь Горский из комитета. – собравшаяся за считанные минуты девушка так и застыла перед зеркалом с намотанным на расчёску льняным локоном. – Алло? Евангелина, вы там не споткнулись? Осторожнее, я вижу на вашей спортплощадке больше парковочных мест, чем беговых дорожек. Прошу прощения, что так уж побеспокоил, издержки профессии. Пару месяцев назад мы с вами пересекались на следственном эксперименте с экстрасенсами, помните?

– М-м… Забудешь такое! – отвечала она с горьковатым сарказмом, пристрастно осматривая через окно свой родной двор с высоты птичьего полёта. На площадке жилого комплекса резвилась детвора, оживлённо сплетничали их мамаши с бабушками, и переливались на солнце те же примелькавшиеся машины. Одним словом, квартал пульсировал ясным весенним деньком, и никакие комитетчики его не омрачали. Не обнаружив у своего подъезда и в окрестностях подозрительного автомобиля, она осторожно присела на кровать рядом с собственным смартфоном, словно бы он являлся тем самым собеседником. – Помню этот театр абсурда, как сейчас. Только вот забыла, чтобы меня там кто-то опознал, после чего мою скромную персону можно было взять в оперативную разработку.

Незримого служителя Фемиды позабавил девичий домысел, и он кокетливо расхохотался. Говорила она волнующе ядовито, сказывалась школа артистической родительницы – драматической актрисы одного славного московского театра. Сияющие мамины глаза с красочной афиши требовательно взирали из гостиной на непутёвую дочь. Настенную галерею из красивых портретов фактурная служительница Мельпомены оставила вместо себя, упархивая на очередные гастроли и на время антрепризы, возложила на чадо всю ответственность за невыполнимую миссию под кодовым названием «встретить брата по-человечески».

– Значит так, капитан Горский! – девушка взяла волю в кулак, – Мне в отличие от вас не до смеха. У меня важное дело, большая проблема и я незамедлительно берусь за её решение. До скорого…

– Подождите, а я на что?! – взвился новоиспечённый расследователь резонансных дел, – Я к вам тоже по важному, по особо важному вопросу! Посодействуете мне в новом деле, а я в вашем. На мобильный не дозвонился и решил заехать лично.

Юной ясновидящей до волнующего всплеска в груди польстила заинтересованность заоблачного комитета в своих услугах. Но только не сегодня! И потом, спросонья Евангелина видела не столь ясно, да и чем она могла помочь супергерою, который двумя месяцами ранее громче всех оппонировал каждому «шарлатану» на неудачных испытаниях мистического шоу. Тогда однокурсники с философского факультета подтолкнули скромную творческую личность с необычными способностями и увлечениями к участию в злополучном шоу, откуда она вылетела со скандалом в первый же день. Скромница вдруг посмела углядеть истинного преступника «с маниакальный энергетикой» в одном из добропорядочных участников эксперимента, в ходе которого нужно было найти крупную сумму денег, украденную у почтенной знаменитости советской эпохи. И теперь девочка-индиго зализывала моральную рану в пучине внутреннего мира и вела анонимный блог о своих экстрасенсорных расследованиях. Потому всё её естество воспротивилось специфическому предложению, но пунктуальность немецкого сервиса не позволяла тратить время на раздумья. Неумолимые секунды опережали бешеный пульс девушки, в синих глазах которой вдруг зародились огоньки хитрого плана.

– Ладно, я согласна.

– Ого, как быстро! Речь не о ЗАГСе, если что! – смеялся впечатлённый следак.

– Но, только при одном безоговорочном условии. – гнула она свою линию, не обращая внимания на стёб.

– Не беспокойтесь, Евангелина, никаких камер и экзаменов, с теледурилками мы и сами больше не связываемся.

– Не в этом дело. Аркадий, вы даже не представляете какой аванс я с вас потребую за своё содействие… – пролепетала она в трубку, широко улыбаясь.

От чего динамик мобильного раскашлялся голосом решимого борца с преступностью, который сторонился своего нелюбимого имени, заменяя на лаконичное и современное «Арчи» для ближнего круга, либо фамилией для остальных.

– Страшно представить пределы проблем и фантазий наших малолетних колдунов. – парировал московский сыщик, заразившийся азартным настроем странной особы. – Излагайте своё интригующее условие.

– Не-а, я предлагаю пари вслепую. Соглашаетесь прямо сейчас оказать мне одну услугу, тогда я берусь за любое ваше задание.

– Что за торг?! А если… – осмотрительно замялся Горский, деловито огрубляя голос, но зараза по ту сторону эфира была непреклонна.

– Или я сейчас отключаюсь и мчусь по своим безотлагательным делам. Адьё!

– Х-хорошо, хорошо, согласен! – вымученно выпалил молодой сыщик, чертыхнувшись и прошипев в сторону сожаление о том, что не поехал к колдуну Мактубу.

– Класс! Замётано! Только, если вы приехали не на маршрутке, – шутила в ответ довольная девушка, – Подъезжайте к первому подъезду дома №87, к четвёртому корпусу, чтобы я видела вашего железного рысака. Сейчас я спущусь, и мы возьмем курс на Шереметьево. Кстати, как там с пробками на Дмитровке и вашим синим ведёрком? – бодро заявила она, подливая масло в огонь гневно краснеющего следователя, и насыпая корм белому коту. Дерзкий ультиматум шёл вразрез с планами карьериста, которому было поручено молниеносно и тихо разобраться в частном деле ограбления чиновничьего особняка. Без помощи человека с паранормальными способностями в таких условиях было не обойтись, и потому с утра капитан, нацеливающийся на майорскую звезду, намеревался брать курс в совершенно другом Рублево-Рижского направлении.

Но судьба распорядилась иначе, и через пару минут следователь мчал внештатницу на своём чёрном «Форде» по Дмитровскому шоссе. Пробок на нем в тот будний день не наблюдалось, но движение было столь интенсивное, а волнение опаздывающей спутницы таким сильным, что капитан все же воспользовался своими следовательскими преимуществами над остальными гонщиками трассы. На крыше чёрного «болида» взвыла сирена проблескового маячка, и с ней поутихла истерия Евангелины.

Теперь она сканировала породистый профиль своего извозчика, удачно заменившего какого-нибудь нерасторопного и алчного таксиста, от чего у несчастного непроизвольно подёргивались желваки. На съёмках он, как юрист третьего класса, был закован в строгий синий мундир и гладко причёсан. А во внеурочное время, вероломно носил джинсы и любимое чёрное пальто с поднятым воротом. Чёрные, как смоль, волосы его теперь непокорно вихрились, а в правом ухе поблескивало золотое колечко, на изящной гравировке которого прозорливая пассажирка прочла многообещающее «Victoria».

– Если бы мы с вами были сейчас на скачках, я бы стопудово поставила на вас, Аркадий! – не то с восхищением, не то с издёвкой в голосе вдруг сказала девчонка, и густые брови вороного фаворита удивлённо взлетели.