Антон Леонтьев - Город ведьм Страница 43

– Ладно, Надюха, колись! В чем дело?

Надя вздрогнула и капнула подтаявшим мороженым себе на блузку. Какая же она все-таки растяпа!

И вовсе не из-за посаженного пятна – а из-за того, что опять докучает Максимке своими заумными теориями. Ведь он только что выписался из клиники, и это после двух попыток лишить его жизни!

– Да нет, все в порядке, – попыталась убедить его девушка, а Максим заявил:

– Нет, не все! Я же не слепой, Надюха! Тебе это чертово дело покоя не дает. Но почему? Ведь убийцы пойманы и предстанут перед судом. Я тоже дам показания – этот Петров, мой однофамилец, пытался ведь меня подушкой придушить! Они все, и тетка тоже, получат пожизненное, это мне прокурор сказал.

Они оказались в тенистой, засаженной цветущими липами аллее. Максим увлек девушку на скамейку и, нежно приобняв, сказал:

– Ты ведь сама не своя, Надюша…

– Это так заметно? – спросила девушка, считавшая, что ей вообще-то удалось искусно скрыть свои заботы от Максима. Молодой человек вздохнул, облизнул руку, по которой текло мороженое, и ответил:

– Вообще-то да. Ты же молодец! Вениамин ведь предложил тебе постоянную работу в «Городских вестях»? Это же круто! Ты теперь займешь место Веры.

Надя, не особо охотно размышлявшая о действительно имевшем место предложении олигарха Филина, произнесла:

– Не собираюсь я в газете работать. Потому что я намерена окончить учебу и поступить в аспирантуру.

– А я бы на твоем месте согласился! – заявил мечтательно Максим. – Вениамин ведь собирается теперь создать интернет-ресурс, потому что у печатной прессы будущего нет. И ему понадобятся такие талантливые люди, как ты!

Вздохнув, Надя посмотрела на Максима и ответила:

– Нет, это точно не мое. Ты прав, мне так хочется забыть об этой кошмарной истории, но…

– Но? – переспросил Максим, ничего не понимая. По его мнению, все было предельно понятно: виновные находились в СИЗО и ждали скорого грандиозного судебного разбирательства.

– Но я не уверена, что история уже завершилась! – выпалила Надя, сформулировав наконец то, что все это время ее угнетало.

Часть ее мороженого опасно накренилась, грозя спикировать на асфальт, и Максим предпринял отчаянные попытки спасти десерт.

– Что значит – не уверена, что история завершилась? – спросил он в растерянности. – Конечно, она завершилась! Тетка со своими двумя сыновьями и двумя племянниками поймана. От справедливого возмездия они не уйдут и свое получат. Веру, конечно, уже не вернуть, как и прочих жертв, но…

Он отправил большой кусок мороженого в рот.

– Это так, но я не вполне уверена, что… что эта банда – те, кого мы ищем! – выпалила Надя, доверив Максиму то, о чем беседовала накануне с Олегом Архиповым.

Максим, от неожиданности резко проглотив мороженое, чуть не поперхнулся.

– Это как? – просипел он. – Ты думаешь, что к их деяниям еще прочие родственники были причастны? Это проверяется, но вроде пока не подтвердилось. Да и никого из близкой родни у них больше нет.

Надя вздохнула и ответила:

– Да нет, эти Брылёвы-Петровы, конечно, виновны. Весь вопрос только в чем именно?

– В похищении и убийстве Веры! – заявил сурово Максим. – Мой похититель ведь, слава богу, раскололся и начал давать показания. Это он на пару со своим кузеном Юрием Веру тогда похитил, в ту ночь, когда она ушла от Филина. Они были обеспокоены публикацией изображения предполагаемого маньяка, которое, учитывая мои показания, изготовил художник газеты, и решили заставить Веру замолчать. Они следили за ней и за Филиным, похитили Веру, а потом…

Он замолчал, а Надя сказала:

– Да, в убийстве Веры они, конечно, виновны. Но я об этом и говорю. Эти четверо бугаев и их мать и тетка, бесспорно, садисты и преступники. Однако они промышляли в первую очередь тем, что грабили одиноких туристов и продавали наркотики. А помимо этого, четверо братцев время от времени похищали молодых людей, в основном действительно прибывших на учебу в наш город иногородних студентов, причем как женского, так и мужского пола, привозили к себе и насиловали. Все эти мерзости они снимали на камеру, и все эти изображения обнаружились в доме тетки при обыске.

Максим кивнул и произнес:

– И меня бы эта участь ожидала… Бррр, страшно становится только от одной мысли об этом!

– Своих жертв они, что интересно, в массе своей отпускали. Еще бы, ведь те были рады уйти живыми, хотя и не вполне целыми, с учетом тех сексуально-садистских трюков, которые вытворяли с ними четверо братцев. И зная, что все это записано на камеру, предпочитали быстро покинуть наш город и молчать. Многих из жертв уже нашли, ведь насильники перед тем, как преступить к экзекуции, заставляли жертву назвать в камеру свое имя и фамилию и даже показывали крупным планом паспорт или студенческий билет.

– Понятно, что никуда на них не заявляли! – произнес с сочувствием Максим. – Все боялись, что записи могут попасть в Интернет.

Надя кивком подтвердила:

– Вот именно. Психологически все было рассчитано верно. Тем более жертвы опасались, что насильники, которым были известны их имена и даже адреса, придут и убьют их. Они ведь в самом деле убили – по крайней мере двух человек.

– Двух! – фыркнул Максим. – Два десятка, поди!

Надя доела мороженое и заметила:

– Вот тут и начинается самое занятное. Они убили Веру Кудымову, это факт, по причине того, что она представляла для них опасность. Один из братьев сознался в том, что им пришлось убить одного особо буйного парня, который отчаянно сопротивлялся их экзекуциям и грозил выдать их полиции. Его тело рачительная Светлана Тимофеевна скормила свиньям.

Максима передернуло, и он жалобно протянул:

– Все, становлюсь вегетарианцем!

– Однако запись момента убийства и уничтожение тела они тоже записали на камеру, и эта запись была обнаружена в доме тетки. Косвенные улики свидетельствуют, что жертв убийств на самом деле больше.

– Конечно, больше! Они ведь скольких студентов похитили, ноги-руки им отрезали…

– А ты уверен, что это они? – огорошила его вопросом Надя.

Максим уставился на нее:

– Ну да. Ведь если не они, так кто же тогда?

Усмехнувшись, Надя вспомнила, что именно этот вопрос ей задал накануне Олег Архипов. В самом деле, если не банда братцев во главе с теткой, то тогда кто?

– Смотри – эти личности явные садисты. Им нравилось мучить людей, терзать их физически и морально. Да, они время от времени убивали, однако если все прочие жертвы, которых за последние почти три года набралось больше полутора десятков, на их совести, то почему у них не обнаружили соответствующих записей? Ведь они так любили снимать истязания и моменты убийства.

Максим пожал плечами и, доев мороженое, сказал:

– Ну не знаю… Может, записи и были, но они их уничтожили.

– Но отчего тогда столь выборочно? Обычно, чувствуя опасность, уничтожают все улики, а они, выходит, уничтожили записи всех убийств, кроме двух, которые почему-то оставили. Как-то странно…

Мимо них прошла счастливая семья: мать, отец, ребенок в коляске и малыш с оранжевым воздушным шариком. Проводив их взглядом, Надя подумала, что настроение этих счастливых горожан резко бы испортилось, узнай они, о чем она беседует с Максимом.

– Кстати, кровь в подвале была не человеческая, а свиная: у них ведь имелась небольшая ферма.

– Это они им трупы скармливали! – заявил Максим.

– Да, но что это меняет? Причем подумай: то они отпускают многочисленных жертв своих садистских игр, то отчего-то убивают, а конечности некоторых из них через какое-то время подбрасывают то тут, то там. Где логика?

Максим твердо проговорил:

– Ты все усложняешь! Тем более их было пятеро, одни могли делать так-то, другие так-то…

Надя покачала головой:

– Да нет, у них имелась общая стратегия. Братцы действовали заодно, создавая друг другу алиби, тетка занималась сбытом вещей и производством наркотиков. Она ведь лаборант нефтезавода на пенсии.

– Ну даже если и имеется парочка необъяснимых моментов, это ничего не меняет! – заявил Максим, и Надя вспомнила, что то же самое сказал ей Архипов. Только взгляд у него при этом был какой-то странный. Словно… Словно он сам что-то знал.

– А я вот так не думаю. И вот еще что… Твой похититель Дмитрий Петров поведал следующую историю, Да, тетка, выходя из поезда (кстати, в бауле у нее в самом деле было клубничное варенье, как она и утверждала, а не человеческие потроха, как вообразила себе информантка), тотчас позвонила своим ребяткам и сообщила, что имеются потенциальные новые жертвы. И Петров, который был в тот вечер выходным, подрулил на своем внедорожнике к Привокзальной площади, где без труда, руководствуясь описаниями внешности, данными теткой, отыскал экстравагантную девицу.