Джеймс Паттерсон - Второй шанс Страница 46

— Ему известно, что я твоя дочь, он даже назвал меня «малышкой Мартина Боксера».

Мы сидели в темноте, но тускло мерцающая неоновая реклама немного освещала его лицо, поэтому я видела всю гамму отразившихся на нем эмоций.

— Линдси, я уже говорил тебе, что был знаком с Кумбзом раньше. Впрочем, меня тогда в полиции многие знали.

— Нет, папа, он имел в виду совсем другое, — продолжила я. — Кумбз специально сделал акцент на твоем имени. То есть он имел в виду прежде всего тебя.

Я вдруг вспомнила, что это ощущение впервые появилось у меня во время нашей утренней беседы с Кумбзом в номере его отеля. Тогда мне показалось, будто он смотрит на меня странно, как человек, которому обо мне многое известно.

— Папа, признайся, почему ты решил следить за мной? Что случилось? Я должна знать всю правду, слышишь?

— Чтобы защитить тебя, — ответил он. — Клянусь, Линдси, это была единственная причина моего поступка. Мне хотелось хоть раз в жизни совершить для тебя что-то важное и уберечь от опасности.

— Отец, я служу в полиции и вполне способна защитить себя. Неужели ты еще не понял, что я уже не та маленькая и беспомощная Баттеркап, а взрослый человек? Я чувствую, что ты как-то причастен к этой истории. Если желаешь по-настоящему помочь мне и сделать для меня что-нибудь нужное, скажи всю правду.

Отец откинулся на спинку сиденья и уставился куда-то вдаль. Через минуту он тяжело вздохнул и повернулся ко мне:

— Кумбз звонил мне, когда вышел из тюрьмы. Ему каким-то образом удалось найти меня.

— Кумбз звонил тебе? — изумленно переспросила я, не веря своим ушам. — Зачем?

— Он поинтересовался, как я провел последние двадцать лет, пока он сидел в тюрьме. Пытался выяснить, чем я занимался все это время, как наслаждался жизнью... А потом заявил, что пора платить по старым долгам.

— Платить по старым долгам? — удивилась я. — Что это значит? О каких старых долгах ты говоришь?

Чем больше я задавала вопросов, тем сильнее меня охватывало подозрение, что я начинаю догадываться о сути дела. Я взяла отца за руку и посмотрела в его лживые глаза.

— Папа, ты был с ним в ту ночь? — еле слышно прошептала я. — И ты жил с этим все двадцать лет?

Глава 90

Отец опустил голову, боясь встретиться со мной взглядом. Я понимала, что ему стыдно, и это напомнило мне детские годы, когда он часто отворачивался, чтобы я не видела его глаз.

Отец немного помолчал, а потом принялся сбивчиво объяснять мне, что произошло. «Опять пошло-поехало», — с горечью подумала я.

— Линдси, в тот вечер на место преступления приехали шесть копов, а я оказался совершенно случайно. Я очень жалел этого парня, Эдди Дули. Я не видел, что там было, поскольку приехал слишком поздно. Но Кумбз с тех пор стал шантажировать нас всех. Всех без исключения. — Отец сделал паузу и продолжил: — Линдси, поверь, я никогда не знал, что Кумбз — это и есть Химера. Я не слышал про полицейского Чипмана, пока ты на днях сама не сообщила мне о нем. Я думал, будто Кумбз угрожал лишь мне одному.

— Угрожал? — ужаснулась я и недоверчиво заморгала. — Что ты хочешь этим сказать, отец? Почему он угрожал тебе и чем мог напугать? Папа, расскажи мне, пожалуйста, всю правду. Я просто хочу понять, что происходит.

— Он заявил, что заставит меня почувствовать все то, что чувствовал он, находясь в тюрьме все эти годы. Сказал, что он все потерял, и теперь я должен тоже лишиться самого дорогого, что у меня есть. Короче, он собирается покончить с тобой.

— Так-так, — протянула я, — теперь все понятно. Вот почему ты вернулся ко мне. — Я тяжело вздохнула и промолвила: — Значит, все, что ты говорил мне об отцовском долге и желании помочь, — самая настоящая чушь. Значит, наше примирение — пустые слова.

— Нет, Линдси, — запротестовал он, — нет! Я и так слишком много потерял в жизни, поэтому не хотел потерять и тебя. Я просто не мог позволить, чтобы этот негодяй отнял у меня самое дорогое. Именно поэтому я пришел к тебе, Линдси. Поверь, сейчас я не лгу.

В ушах у меня стоял какой-то странный звон, а перед глазами замелькали темные круги. Убийца гуляет на свободе, в городе произошла стрельба, а я до сих пор не знала, как вести себя дальше и распутать этот клубок. Не догадывалась, насколько глубоко здесь замешан отец и что теперь делать с Кумбзом.

— Ты пытаешься убедить меня в том, что на этот раз говоришь правду? — усмехнулась я, раздумывая над его словами. — Отец, я расследую очень важное и сложное дело. Наверное, самое сложное из всех, которыми мне приходилось заниматься раньше. И чтобы успешно завершить его, я должна знать правду, понимаешь? Только правду. Пожалуйста, не лги мне больше, договорились?

— Клянусь, — тихо произнес он, виновато потупив взгляд. — Что ты намерена делать?

Я удивленно посмотрела на него.

— О чем ты?

— О том, что случилось сегодня.

— Не знаю, — откровенно призналась я. — Сейчас у меня только одна задача — быстрее поймать Кумбза и допросить его.

Глава 91

К десяти часам следующего утра я имела на руках ордер на проведение обыска в номере Кумбза в отеле «Уильям Саймон». Это означало, что мы получили доступ к его личным вещам и могли теперь собрать недостающие свидетельства его вины. Я позвала свободных сотрудников отдела, и на двух машинах мы направились в отель.

Разумеется, Кумбз отсутствовал и вряд ли появился бы здесь в ближайшее время. Нам оставалось обыскать его временное жилище, найти хоть какие-то улики, присовокупить к ним оказание сопротивления полиции и задержать этого недоумка. А другой наряд был послан в тот самый дом, рядом с которым я чуть не лишилась жизни прошлой ночью.

Кроме своих непосредственных подчиненных, я попросила приехать Джилл, чтобы она убедилась в соблюдении всех законных процедур и немедленно подписала ордер на арест Кумбза. Правда, для этого мы должны предъявить ей неопровержимые доказательства его причастности к предыдущим убийствам.

В холле отеля мы встретили все того же сикха в живописном тюрбане, и он сразу провел нас в номер бывшего постояльца. Комната находилась в ужасном состоянии. Повсюду валялись бутылки из-под пива, банки, старые газеты, а на полу — сигаретные окурки. Из мебели в этой комнате были кровать на металлических ножках с тонким, изрядно потрепанным матрасом, старый шкаф для одежды, небольшой стол и пара стульев.

— А что вы ожидали здесь увидеть? — равнодушно хмыкнул Джейкоби. — Это вам не шикарный номер отеля «Холидей-Инн».

Я внимательно осмотрела комнату. На столе лежали несколько номеров «Кроникл» и «Икземинер», а на кровати я заметила грамоту с надписью «Победителю в региональном чемпионате по стрельбе с расстояния 50 метров», а ниже значились имя и фамилия: Фрэнк Кумбз. У меня все перевернулось внутри от этой находки.

Под телефонным аппаратом я обнаружила какие-то бумаги: квитанции и несколько листов с номерами телефонов, которых я не знала. Кроме того, я увидела подробную карту Сан-Франциско с пригородами и еще какие-то мелочи. В общем, в комнате не было ничего такого, что можно расценить как улики против Кумбза. Даже в ящике стола лежал старый телефонный справочник, меню местных ресторанов и потрепанный путеводитель по городу.

Ничего.

Джилл сочувственно взглянула на меня и пожала плечами.

— Джилл, мы что-нибудь отыщем, — сказала я и снова принялась осматривать комнату.

Должно же здесь быть хоть что-то, указывающее на причастность Кумбза к убийствам! Я подошла к кровати и с остервенением сбросила на пол матрас. Вместе с ним упал большой коричневый конверт. Я подняла его и высыпала содержимое на кровать. Это были старые газетные и журнальные вырезки, в которых содержалась практически вся история Химеры. Я взяла одну из них и прочитала: «Полицейское лобби требует ареста Кумбза». Это была вырезка из газеты «Таймс», вышедшей двадцать два года назад. На ней была помещена фотография митинга членов общества «Офицеры за справедливость». Лицо одного из участников обведено красным фломастером. Это был сержант патрульной службы Эдвард Чипман.

— Вот это да! — воскликнул Джейкоби и даже присвистнул от удивления.

Мы стали лихорадочно просматривать все вырезки и наткнулись на письма Кумбза, адресованные окружному прокурору, в которых он требовал провести новое расследование и снять с него обвинения. Там же мы обнаружили и комментарии специальной комиссии департамента полиции по поводу происшествия на Бэй-Вью. Все они были испещрены гневными замечаниями самого Кумбза, сделанными на полях. Постоянно попадались слова «лжецы», «мерзавцы», «подлые трусы» и «предатели». А специальной красной рамкой были очерчены показания лейтенанта Эрла Мерсера.

Внизу лежали газетные вырезки, посвященные последним событиям — Тэйше Кэтчингс, Дэвидсону, Мерсеру, и подробный очерк из газеты «Окленд таймс» об убийстве Эстелл — вдовы покойного копа Эдварда Чипмана. А в самом конце вырезки рукой Кумбза была сделана надпись: «Человек без чести может опозорить всех».