Ли Чайлд - Джек Ричер, или Это стоит смерти Страница 46

Лучи фар, пробивающиеся через ограду.

С востока быстро приближалась машина.

Глава 40

С востока в своем старом дребезжащем пикапе приближалась Дороти Коэ. Ричер понял это через секунду после того, как увидел фары. Он услышал стук пробитого глушителя — как у мотоцикла. Словно «Харли Дэвидсон» стартовал от светофора. Она ехала довольно быстро, потом ударила по тормозам и остановилась рядом с домом. Дороти увидела золотой внедорожник на подъездной дорожке. Вероятно, узнала машину «кукурузника». Наверное, она хорошо ее знала. Жена доктора прошла по коридору, отперла замки, распахнула дверь, встала в проеме и помахала рукой. Дороти Коэ не сдвинулась с места. Двадцать пять лет осторожности. Она решила, что это может быть обманом или ловушкой. Ричер присоединился к жене доктора и вышел на крыльцо. Он показал на внедорожник, потом на себя. Широкие жесты, словно подавал сигналы. Мой внедорожник. Дороти Коэ проехала немного вперед, заглушила двигатель, вышла из пикапа и зашагала к двери. Шерстяная шапочка была натянута на уши, на серое платье она набросила стеганую куртку.

— Сюда уже приезжали «кукурузники»? — спросила она.

— Пока нет, — ответила жена доктора.

— Как ты думаешь, чего они хотят?

— Мы не знаем.

Они вошли в дом, и доктор закрыл за ними дверь, запер замки и накинул цепочку. Все четверо направились в гостиную. Дороти Коэ сняла куртку, они сели в ряд и стали смотреть в окно, точно на экран в кино. Дороти оказалась рядом с Ричером.

— Они не приезжали к вам? — спросил он.

— Нет, но мистер Винсент видел, как один из них проехал мимо мотеля. Около двадцати минут назад. Он смотрел в окно.

— Это был я, — ответил Ричер. — Я проезжал там во внедорожнике, который забрал. Теперь их осталось только пятеро.

— Хорошо, я поняла. Однако меня это почти не касается.

— Почему?

— Я думала, что хотя бы один из нас должен был видеть хотя бы одного из них. Но никто не видел. Из чего следует, что они собрались вместе. Теперь они охотятся в стае.

— Ищут меня?

— Возможно.

— Тогда мне бы не хотелось, чтобы они заявились сюда. Мне уйти?

— Может быть, — ответила Дороти.

— Да, — сказал доктор.

— Нет, — сказала его жена.

Тупик. Нет решения. Они снова повернулись к окну и стали смотреть на дорогу. Вокруг царил мрак. Однако тучи понемногу разошлись, и небо озарил слабый лунный свет. Был почти час ночи.

Винсент закрыл мотель на ночь, но сам остался в вестибюле и смотрел в окно. Он видел, как мимо проехал золотой внедорожник. Винсент его узнал. Он проезжал здесь множество раз. Машина принадлежала молодому парню по имени Джон. Очень неприятный тип. Настоящий громила, даже по стандартам Дунканов. Однажды он заставил Винсента встать на колени и умолять о пощаде. Целых пять минут ему пришлось бессильно протягивать руки, просить и скулить, точно жалкому псу.

Как только Винсент увидел внедорожник, он позвонил по телефонному дереву, потом вернулся к окну и продолжал смотреть. Двадцать минут ничего не происходило. Потом он увидел пятерых человек, о которых все говорили. Странный конвой заехал на его стоянку. Синий «Шевроле», красный «Форд» и черный «Кадиллак» Сета Дункана. По телефонному дереву сообщили, что на «Кадиллаке» Сета ездит кто-то другой. Но никто не знал почему. Из машины вышел невысокий мужчина, небритый, весь какой-то помятый, похожий на иностранцев с Ближнего Востока, которых Винсент видел в новостях. Потом из «Шевроле» выбрались двое, которые его избили. Еще двое появились из «Форда» — высокие, крупные темнокожие парни. Тоже иностранцы. Они вместе стояли в темноте.

Винсент сомневался, что они пришли за ним. У них могли быть и другие причины. Его мотель был единственным местом на многие и многие мили вокруг. Им пользовались водители с самыми разными целями; некоторые останавливались, чтобы проверить карту, снимали куртки, вытаскивали вещи из багажников, иногда просто разминали ноги. Конечно, это частное владение, соответственным образом оформленное, но мотель являлся местом отдыха на обочине дороги.

Винсент продолжал наблюдать. Пятеро мужчин о чем-то разговаривали. В мотеле были самые обычные окна — их поставили его родители в 1969 году. Изнутри стояли москитные сетки, сами окна открывались наружу при помощи маленьких поворачивающихся рукояток. Винсент решил, что нужно приоткрыть окно, перед которым он стоял. Хотя бы чуть-чуть. Но это накладывало на него определенные обязательства. Ведь, возможно, он услышит, о чем говорят пятеро мужчин, и получит полезную информацию для телефонного дерева. Все должны вносить свою лепту. Именно так работает система. Поэтому он начал очень медленно поворачивать ручку. Сначала она двигалась легко, но потом застряла. Краска, грязь, долгое неупотребление. Винсент использовал указательные и большие пальцы и попытался постепенно увеличивать давление. Он хотел, чтобы окно отворилось плавно, чтобы не производить громких звуков. Пятеро мужчин продолжали разговаривать. Точнее, говорил человек из «Кадиллака», другие четверо слушали.

— Я высадил своего партнера в миле отсюда, — сказал человек Махмени. — Он будет работать в одиночку. Так от него больше пользы. Обходные маневры всегда полезны.

— Он будет координировать свои действия с нами? — спросил Роберто Кассано.

— Конечно. Как же иначе? Мы ведь команда, верно?

— Его не следовало отсылать. Сначала нужно было составить план.

— Зачем? Нам не требуется план. Нужно просто выманить чужака, появившегося в городе. Неужели это так сложно? Ты же сам говорил, что местные жители нам помогут.

— Они спят.

— Ну так мы их разбудим. Если немного повезет, мы еще до утра закончим все дела.

— И что потом?

— Потом мы надавим на Дунканов. Нам всем необходимо ускорить доставку товара, и раз уж мы оказались здесь, то можем заняться полезным делом.

— И с чего начнем?

— Вот ты нам и расскажи. Ты ведь уже провел здесь некоторое время.

— Доктор, — сказал Кассано. — Он самое слабое звено.

— А где живет доктор? — спросил человек Махмени.

— К юго-западу отсюда.

— Ладно, поговори с ним. А я поеду в другое место.

— Почему?

— Потому что самое слабое звено должно быть известно не только тебе, но и Ричеру. Я практически уверен, что его там нет. Так что ты попусту потратишь время, я же займусь полезной работой.

Винсент больше не пытался приоткрыть окно. Он не сомневался, что не сумеет это сделать бесшумно, а привлекать к себе внимание сейчас не следовало. К тому же импровизированная конференция на его парковке подошла к концу. Маленький помятый человек снова сел за руль «Кадиллака» Сета Дункана, и большая черная машина описала широкую дугу по гравию. Свет фар полоснул по окну Винсента, но он успел отскочить в сторону в самый последний момент. Потом «Кадиллак» свернул налево, на двухполосное шоссе, и покатил на юг.

Остальная четверка осталась на прежнем месте. Они смотрели вслед «Кадиллаку», пока габаритные огни не скрылись из вида, потом снова заговорили, разбившись на пары. Каждый по какой-то непонятной причине держал правую руку в правом кармане куртки; получилась симметричная картина, как на официальной встрече.

Роберто Кассано посмотрел вслед «Кадиллаку».

— У него нет партнера, — сказал он. — Никто на него не работает в тылу. Да и какой здесь тыл? Все это чушь.

— Конечно, у него есть партнер, — возразил человек Сафира. — Мы все его видели у тебя в номере.

— Его нет. Он сбежал. И уехал на машине, которую они взяли в аренду. А «Кадиллак» он украл на парковке. Мы видели его там раньше.

Ответа не последовало.

— Если только один из вас не приложил к этому руку, — добавил Кассано. — Или вы оба.

— В каком смысле?

— Мы взрослые люди, — сказал Кассано. — Нам известно, как устроен мир. Так что не будем делать вид, что мы дети. Махмени сказал своим парням, чтобы они с нами покончили, а Сафир приказал вам убрать остальных. Росси, естественно, велел нам прикончить вас. Я говорю честно. Махмени, Сафир и Росси ничем не отличаются друг от друга. Каждый из них хочет получить весь пирог, и мы это знаем.

— Мы ничего не делали, — сказал человек Сафира. — Мы думали, это ваша работа. Как раз обсуждали, когда ехали сюда. Очевидно, что «Кадиллак» он не мог взять в аренду.

— Мы ничего не делали с тем парнем. Мы собирались подождать.

— Мы тоже.

— Вы уверены?

— Да.

— Клянетесь?

— Сначала поклянитесь вы.

— Клянусь могилой моей матери, — сказал Кассано.

— А я клянусь могилой моей, — сказал человек Сафира. — Так что же произошло?

— Он сбежал. А как иначе? Может быть, струсил. Или это недостаток дисциплины… Может быть, Махмени совсем не такой, как мы думали. Значит, у нас появляются новые возможности.