Нельсон Демилль - Без права на пощаду (Школа обаяния) Страница 46

– Но... если я достану их для вас... как я узнаю, что вы не бросите на произвол судьбы меня и мою внучку? Если я здесь передам вам этот список, мне ведь больше нечего предложить за мой перелет на Запад.

– Вам придется просто довериться мне.

– Не могу.

– Вам придется. Послушайте, генерал. Раз вы сделали первый шаг, это значит, что вы – мертвец. И Наташа тоже. Я мог бы заложить вас здесь или пристрелить в Лондоне. Но также могу подарить вам жизнь. А может быть, я лгу, однако вы не знаете, так это или нет. У вас просто-напросто нет другого выхода, сейчас игра идет по моим правилам.

– Мне нужно все обдумать, – сказал Суриков. – В следующее воскресенье я встречусь с тем, кто займет ваше место и ...

– Нет. Тут не о чем думать. Лучше примите решение сейчас и сообщите мне о нем. Тогда я дам вам слово и прослежу, чтобы вас вывезли отсюда. Если пожелаете, встретимся с вами на Западе.

– Хорошо. А вы намного безжалостнее, чем я представлял, полковник. У меня есть микропленка с данными о каждом человеке, закончившем школу американского гражданства – так ее называют в КГБ. На ней их фотографии, их русские имена и фамилии, отпечатки пальцев, место и дни рождения, группы крови, особые приметы. Подробные персональные Досье. Вы не найдете там их новых американских имен или адресов, и я даже не смогу рассказать вам, сколько их на самом деле обосновалось в Америке. Только КГБ располагает этой информацией. Так что вашим людям из ФБР предстоит проделать гигантскую работу. Это все, что я могу вам сообщить.

Холлис кивнул. Это было началом.

– Сколько их? – спросил он.

– Немногим более трех тысяч.

– Три тысячи... – задумчиво повторил Сэм. – Все их досье в микрофильме?

– Да. Между прочим, все эти люди официально числятся мертвыми. Погибли при несчастных случаях во время учений. Советские ВВС устроили им военные похороны. Цинковые гробы. Мы «похоронили» очень много песка. Выплатили огромное количество посмертных пособий.

Холлис молча кивнул. Три тысячи смертей во время военных учений в Штатах вызвали бы грандиозный скандал. Здесь же ни одно подобное событие даже не попадало в газеты. «Просто поразительно! – подумал Холлис. – Только в тоталитарном обществе могли проходить подобные операции».

– Где микропленка? – спросил Холлис.

– Я расскажу, где вы ее сможете найти, когда доберусь до Лондона. У нас ведь сделка. Половина – сейчас, остальное – в Лондоне.

– Я уже сказал вам, генерал, что половину я знаю. Так что вы передадите мне пленку сейчас.

– Почему сейчас?

– Потому что вас могут арестовать до того, как мы попытаемся вывезти вас отсюда. Потому что она мне нужна сейчас. Вот почему.

Суриков уставился куда-то вдаль. Холлис понял, что его собеседник в ярости. Но это уже не имело значения.

– Ладно, – наконец согласился генерал. – Моя жизнь и жизнь моей внучки в ваших руках. Я принесу микрофильм на следующую встречу или оставлю ее в одном из наших тайников. На ваше усмотрение.

– Завтра в девять часов утра вы придете в антикварный магазин на Арбате. К вам подойдет человек и спросит, где можно купить старинные монеты. Он бегло говорит по-русски. Имейте микрофильм с собой.

Суриков закурил еще одну сигарету.

– И это будет последнее, что я услышу от американцев.

– Если вы так считаете, генерал, значит, просто не хотите жить на Западе. С таким же успехом можете остаться здесь.

– Ну, мы еще посмотрим, обоснован ли мой цинизм. И этот человек сообщит мне, как мы доберемся до Запада?

– Совершенно верно.

– У меня есть предложение намного лучше. Вы мне расскажете об этом прямо сейчас. Я хочу все знать, прежде чем принесу микрофильм.

– Хорошо, открою вам наш секрет. Вы сможете на уик-энд приехать в Ленинград?

– Да.

– В субботу вы отправитесь в Ленинград. Человек в антикварном магазине расскажет вам, как в Ленинграде встретиться с тем, кто более подробно посвятит вас в детали. Но, в сущности, все очень просто. Вы с Наташей поедете в парк культуры и отдыха, захватив с собой рыбацкие снасти, возьмете напрокат лодку и доберетесь на ней до устья Невы, но ни в коем случае не уходите слишком далеко, чтобы не привлечь внимания патрульных катеров. Вы будете ловить рыбу в указанном вам канале. Вскоре вы увидите уходящее грузовое судно с развевающимся флагом государства НАТО, откуда вам подадут сигнал, о котором вас известит человек в Ленинграде. Оно возьмет вас с Наташей на борт, а там будет человек, который позаботится о вас. Когда власти обнаружат опрокинутую лодку, они решат, что вы оба утонули. Если ваше рандеву по каким-то причинам не произойдет в субботу, то вы проделаете то же самое в воскресенье.

– А если и в воскресенье ничего не выйдет?

– Значит, тогда на следующий уик-энд.

– Не слишком благоприятная погода для катания на лодке сейчас, полковник.

– Генерал, если вы будете с нами честны, вас не бросят на произвол судьбы. Есть и другие способы. Но если повезет... да с Божьей помощью, то в это же время на следующей неделе вы окажетесь в каком-нибудь западном порту.

– Все предприятия подобного рода нуждаются в Божьей помощи. Наташа считает, что Бог хранит и благословляет ее. Что ж, увидим...

– Увидимся с вами в Лондоне.

– И вы угостите меня выпивкой.

– Я куплю вам целый бар этой чертовой выпивки, генерал.

Суриков попытался улыбнуться.

– Встретимся в Лондоне. – Он повернулся и зашагал к выходу.

Холлис походил по кладбищу еще минут пятнадцать и направился в монастырь, где его должна была ждать Лиза. Когда он подошел к церкви, кто-то хлопнул его по плечу и спросил по-русски:

– Что он вам сообщил?

Холлис вцепился в рукоятку своего пистолета, лежавшего в кармане пальто, и резко повернулся.

– А где же Лиза? – спросил Сэз Айлеви.

– Здесь, в монастыре.

– А я помню, что, по вашим словам, эта встреча была назначена на три часа, Сэм.

– Я собирался вам сообщить по возвращении, что она произойдет раньше, но не успел.

– Ну, как нам повезло?

– Мы сорвали джек-пот, Сэз.

– "Школа обаяния"?

– Да. Между прочим, КГБ называет ее школой американского гражданства.

– И каким образом связан с ней Суриков?

– Расскажу позже. Нас прикрывают?

– Ну, я прикрываю вас, а вы – меня. Я не смог вызвать целое войско, как тогда в Лефортове. КГБ устроил наблюдение за посольством и все время ищет столкновения. Я выбрался оттуда в фургончике, направлявшемся на Финскую дачу. Эх, имей я хоть немного мозгов, просто уехал бы туда и как следует выспался.

– Ну и почему вы этого не сделали? Ведь никто не просил вас сюда приходить.

– Хотел взглянуть на Сурикова.

– Вы встретитесь с ним очень скоро.

Они прогуливались по аллее.

– Я пришел сюда по другой причине. Мы получили официальное письмо из советского МИДа. Они аннулировали ваш дипломатический статус. И Лизин тоже.

– Понятно. Тогда спасибо, что пришли.

– В соответствии с международным законом ваш дипломатический иммунитет действует лишь на территории посольства. Находясь здесь, вы подставляете свою задницу под удар.

Они подошли к колокольне. Холлис не увидел Лизы. Легкая изморось перешла в дождь.

– Черт побери! – выругался Айлеви.

– Успокойтесь, Сэз, она где-то рядом.

Айлеви ткнул пальцем в сторону Холлиса и раздраженно выпалил:

– Вам не следовало тащить ее с собой, черт возьми!

– Эй, не горячитесь. Она захотела пойти в церковь, и она имела право...

– О, не кормите меня этим дерьмом! Мне следовало отправить вас самолетом отсюда к чертовой матери еще неделю назад. От вас одни проблемы!

– Да катитесь вы к черту!

Айлеви и Холлис стояли почти вплотную, яростно глядя друг другу в глаза. Затем Сэз резко повернулся и пошел к выходу.

– Я подожду вас пятнадцать минут у главных ворот! – обернувшись, крикнул он Холлису. – А потом я ухожу, с вами или без вас, с ней или без вас обоих.

– Подождите! – окликнул его Сэм. Он догнал его и пошел рядом. – Слушайте, возможно, я не вернусь в посольство... С Суриковым встретитесь вы. Завтра в девять утра, в антикварном магазине на Арбате. У него будет с собой микропленка со всеми персональными досье на учащихся «школы обаяния», бывших и нынешних. Их три тысячи человек, Сэз.

– Боже... три тысячи... откуда у вас эти сведения, черт возьми?

Холлис кратко пересказал свой разговор с генералом и заключил:

– Я дал ему слово, что мы вытащим отсюда его и внучку. И не тяните с этим делом, Сэз. Вы вытащите их? – Он пристально посмотрел Айлеви в глаза.

Тот кивнул.

– Я об этом позабочусь.

– А теперь уходите.

– Буду ждать у ворот, Сэм.

– Нет. Уносите отсюда ноги и оставайтесь в посольстве до встречи с Суриковым. Теперь это ваше дело, дружище. А сейчас убирайтесь, здесь вы мне не нужны.

Айлеви осмотрел залитую дождем площадь, затем кивнул.