Химия Ее Величества - Ирина Владимировна Дегтярева Страница 47

Когда фильм снимали, Маркасу пришлось приложить немало усилий, чтобы не попали в кадр те, кто не должен. И без того по арабской безалаберности многие из «Белых касок» оказались на фотографиях с боевиками в обнимку и с оружием на позициях ИГИЛ. Фото проскользнули в интернет. Маркас бесился от мысли, что каждая сволочь из игиловской братии и из «белокасочников» обзавелась мобильным телефоном с фотокамерой и запечатлевается по любому поводу и без оного. Он не мог за всем уследить, а из этих мелочей — фотографий, переписки, пустой болтовни — строилась история будущего провала всей затеи с «гуманитарной» организацией и постоянного шлейфа недоверия. Но пока ужас от факта химатаки, хоть и выдуманной или подстроенной боевиками, затмевал доводы логики. На это и рассчитывали. Однако казавшийся слабым голос России, то и дело ставившей под сомнение реальность химатак и подлинность видео с мест происшествия, как китайская капельная пытка, сводил потихоньку на нет старания Маркаса. И порой ему казалось, что эти «капельки» гулко падают на крышку его гроба.

Четыре года угрохать на эту работу, а по большому счету — восторженные отклики Запада и части Европы, собственно, спонсоров «гуманитарной» организации, и более ничего. Он не в состоянии был уследить за всеми нюансами и киноляпами на смонтированном видео. А дотошные зрители с подачи русских все замечали и выкладывали в интернет. Велась ответная активная информационная война. И Россия в этот раз не проигрывала всухую, а держалась на равных, готовая вот-вот на полкорпуса вырваться вперед и финишировать, растоптав «Белые каски».

Его хозяева уже начали подумывать о том, как организовать вывод части контингента «Белых касок» из Сирии, а главное, не людей, конечно, а документации, бракованной пленки, грима и тому подобного, что свидетельствовало бы против и подлило бы масла в огонь.

Несколько раз Маркас выезжал к границе с Израилем, где проводил накоротке переговоры с представителями их спецслужб, выдававших себя то за общественных деятелей, то за коллег из гуманитарных организаций, то за цахаловцев.

Их интерес для него не составлял тайны — получение информации, возможная вербовка сотрудников «Белых касок» или перевербовка (они не могли не знать о том, кто стоит за организацией), их связи с игиловцами. Попав в руки израильских спецслужб, «белокасочники» подвергнутся многочисленным допросам и часть из них дополнительной, уже ненавязчивой обработке, когда их формально отпустят из временного лагеря.

Как ни любил выезжать Маркас, но иногда все же приходилось…

Лето 2017 года, г. Стамбул

Ясем Тарек не собирался сбривать свои саддамовские усы, но в парикмахерскую в Фенере зашел.

В этом полузаброшенном греческом квартале Стамбула, когда-то процветавшем и богатом, теперь царило запустение. Но люди все же жили и вели даже небольшой бизнес, как, например, Эмре Дамла — парикмахер, державший цирюльню на паях со старым греком. Эмре одно время уходил работать в салон красоты, расположенный на набережной Босфора, но недавно вернулся обратно, в цирюльню, стиснутую старыми домами в начале Фенера.

Уходить ему пришлось по вине Горюнова, которого он знал под псевдонимами Марек Брожек и Кабир Салим.

«Провал» Горюнова, организованный российским же Центром в качестве прикрытия для другого разведчика, повлек за собой череду перестановок в стамбульской агентурной сети. Но сейчас все улеглось, и Эмре снова воцарился в привычной обстановке. Так же хлопал по окрашенной синей краской стене картонный портрет Ататюрка, из магнитофона доносился голос Пиаф…

Тарек работал в схожей цирюльне в Багдаде под началом Горюнова, известного ему под именем Кабир.

Там его Горюнов и завербовал. Их знаменательный разговор состоялся в задней комнате цирюльни под аккомпанемент ветра и шуршание песка, принесенного в Багдад из пустыни.

Теперь и Эмре, дождавшись, когда уйдет последний клиент, пригласил Тарека в подсобную комнату, отодвинув шторку перед коренастым арабом, внешне похожим на Саддама Хусейна.

— Что за спешка, хабиби? — Тарек вальяжно расположился в плетеном кресле около металлического шкафчика, какие ставят в спортивных раздевалках.

Одет он был в серебристый дорогой костюм, черную рубашку и темно-серый галстук. Явно за последнее время его ставки выросли и в ИГИЛ, и в MIT, куда его «делегировал» Кабир Салим. Турки хотели контролировать игиловцев и использовать их в своих целях против ненавистных им курдов, а русские через Тарека были в курсе их сношений. Но приоритетом для России все же оставались ИГИЛ и выявление боевиков с территории бывшего Союза.

Тарек сам себе напоминал сторожевого пса на Ближнем Востоке.

— Если я скажу вам, что действую по просьбе уважаемого вами Кабира Салима, вы сбавите обороты? — Эмре пригладил тонкие усики а-ля Пуаро, довольный, что может осадить спесивого араба.

— Если бы он сейчас появился здесь, вылез бы вот из этого шкафчика, — мечтательно постучал костяшками пальцев по металлической дверце Тарек, — может, я бы и поутих. Но ты, хабиби, не уважаемый мной Кабир-сайид, так что захлопнись и давай по делу.

Недовольный Эмре взял себя в руки и сообщил:

— Вам передано поручение. Центр особо оттенил, что Кабир лично вас просит «выполнить это задание как можно оперативнее и подойти к нему деликатно и творчески» — это цитата, — пояснил Эмре со скепсисом. Он достал из кармана сложенный вчетверо листок. — Вот тут все, что необходимо для этого задания. Запоминайте и верните мне.

Тарек окинул связного таким уничижительным взглядом, что тот пожалел о последней фразе.

Ясем прочел записку, написанную по-арабски почерком «тахрири». Не было сомнений, что писал Кабир. Только он мог использовать появившуюся в ненавистном для Тарека Иране каллиграфию, чтобы поддразнить араба, воевавшего в ирано-иракской войне и даже побывавшего в плену у персов.

— Передай Кабиру, что я оценил тахрири и жду с ним встречи. С меня аналогичный ответ. Дословно передай, — строго настаивал Тарек.

Эмре показалось, что запомнить записку араб не смог бы — он взглянул-то на нее мельком, но Тарек уже протянул записку обратно, утратив к ней интерес.

— Да, и фотография, — вспомнил связной и передал ее Тареку. — Это скан