Джеймс Роллинс - Убийцы смерти Страница 48

— Именно туда мы и должны отправиться! — хлопнул ладонью по столу Буколов. — В Спрингбок… чтобы найти колодец Гритье. А дальше останется простая задача: отмерить сто семьдесят восемь миль по азимуту двадцать пять градусов, как написал де Клерк, и искать эту Кабанью Голову рядом с водопадом. И там мы найдем пещеру!

«Только и всего?» — уныло подумал Такер.

Харпер также не разделяла уверенность русского магната.

— Единственная проблема заключается в том, что я не смогла найти никаких указаний на место под названием колодец Гритье. Скорее всего, речь идет об ориентире, который был известен только во времена де Клерка. Нам только удалось установить, что Гритье — это форма голландского имени Вильма.

— Значит, теперь мы ищем колодец Вильмы, — заметил Такер.

— Приблизительно так, — согласилась Харпер. — Как я уже говорила, нам нужно ступить ботинками на эту землю.

— И в одной паре ботинок намереваюсь быть я сам, — решительно заявил Буколов. — Я знаком с дневником де Клерка, и это может стать ключом к успеху.

Аня встрепенулась. Несомненно, ей также хотелось отправиться в Южную Африку. Как и Буколов, она изучала записи де Клерка; к тому же, она была гораздо более уравновешенной.

— Понятно, — сказала Харпер. — Но тут возникает другая проблема.

Такеру совсем не понравилось прозвучавшее в ее голосе предостережение, смягчить которое не смог даже протяжный южный акцент.

— Прямая от Спрингбока, проведенная по азимуту, указанному де Клерком, заканчивается в горах Гроот-Карас — а это уже Намибия.

Сделав глубокий вдох, Такер шумно выдохнул воздух.

— В чем дело? — спросила Аня. — Что тут такого страшного?

— В Намибии бушует кровопролитная гражданская война, — объяснил Такер. — Между правительственными силами и повстанцами.

— И эти повстанцы, — добавила Харпер, — удерживают горы. Больше всего им нравится похищать иностранцев с целью выкупа.

Буколов обреченно запыхтел.

— Должен же быть какой-нибудь способ. Мы не можем отказаться от поисков.

— А мы и не собираемся от них отказываться, но я хочу, чтобы вы в полной мере сознавали, с чем сможете там столкнуться. Конечно, я мобилизую наши силы в Южной Африке, однако о полной безопасности не может быть и речи.

— Я должен ехать! — тряхнул головой Буколов. — Мы должны предпринять попытку! Прежде чем Харзин придумает какой-либо другой способ разыскать пещеру. Уткин лишь мельком видел страницу с картой перед тем, как я ее сжег, но я не могу сказать, сколько он запомнил и передал ее своим хозяевам. И, возможно, я случайно выложил ему что-то важное. Я просто не знаю.

— А я могу сказать с полной уверенностью то, что генерал Харзин не остановится, — решительно заявила Аня. — В СВР его терпеть не могут. Он пережиток эпохи холодной войны — настоящий динозавр. Харзин убежден в том, что самые яркие дни России ушли вместе со смертью Сталина. Если Уткин передавал ему все, что знал, Харзин должен понимать, каким потенциалом в качестве оружия обладает ПУОП. При правильном внедрении в какую-либо экосистему — например, на рисовое поле в Японии, — одна крупица ПУОП планомерно уничтожит всю экосистему. И не одно конкретное рисовое поле, а все поля.

— Этого нельзя допустить, — заявил Буколов.

— Согласна, — сказала Харпер. — Я начинаю подготовительную работу.

11 часов 10 минут

Решив кое-какие второстепенные вопросы, Харпер попросила дать ей возможность переговорить с Уэйном без посторонних.

— Как вы думаете, Такер, не заключаем ли мы сделку с дьяволом? Мне порой кажется, что, если мы найдем эту пещеру, нам нужно будет просто выжечь ее огнеметами.

— Возможно, все закончится этим. Но вы также сделали одно чертовски любопытное предположение.

— Какое же?

— А такое, что мы с Кейном отправляемся в Африку.

— Что? После всего того, о чем мы только что говорили, вы собираетесь выйти из игры?

— Нет, — усмехнулся Такер, — но девушке нравится, когда ее приглашают на танец.

Харпер рассмеялась.

— Считайте, что вас пригласили. Итак, каково ваше мнение об Ане и Буколове? Доктор, очевидно, не хочет брать ее с собой.

— Я считаю, это его проблема. Аня заслужила право участвовать в этой экспедиции.

— Согласна. Похоже, о ПУОП ей известно почти столько же, сколько и самому Буколову. А если учесть, как высоки ставки, не помешает видеть проблему с разных сторон. Но нашему доброму доктору это не понравится.

— Чем скорее Буколов уяснит, что подобные вспышки гнева никуда его не приведут, тем будет лучше для всех, когда он доберется до Соединенных Штатов.

— Когда вы сможете подготовить список всего необходимого?

— Через пару часов. Я хочу тронуться в путь сегодня вечером. Завтра к полудню мы уже будем в Спрингбоке.

— Ясно.

— И еще я должен попросить вас о двух любезностях.

— Говорите.

— Во-первых, разыщите родственников летчицы, которая управляла «Бериевым». Позаботьтесь о том, чтобы они знали, где искать тело, и возместите стоимость самолета.

— И вторая любезность?

— Проследите за тем, чтобы тело Уткина передали его родственникам. Они живут в деревне Колышкино на Волге.

— Зачем? Этот человек вас предал — из-за него вы едва не погибли.

— Однако затем он нас спас. И я уважаю его за этот поступок.

Пусть это было наивным, но Такеру хотелось верить в то, что Аня была права. И Уткина действительно принудили пойти на предательство. Однако правду он никогда не узнает. И, быть может, так оно и к лучшему.

— Похоже, вы прониклись к нему симпатией.

Голос Харпер прозвучал непривычно мягко. Казалось, она прочувствовала всю глубину скорби Такера.

— Пожалуй, вы правы. Мне трудно это объяснить.

К счастью, Харпер не стала настаивать.

— Хорошо, я этим займусь. Но как вы смотрите на то, чтобы прислать вам дополнительных людей, помимо тех, кто есть на месте?

— Полагаю, чем меньше народу, тем лучше.

К тому же у Такера был прекрасный помощник в лице его четвероногого напарника, которому он полностью доверял.

— Возможно, тут вы правы, — согласилась Харпер. — Южноафриканские службы безопасности чутко следят за всем, что у них происходит. Если заявиться к ним большой шумной толпой, им это не понравится.

— Не стану с этим спорить.

— А теперь мне придется обратиться к вам с одной непростой просьбой, — сказала Харпер.

— Выкладывайте.

— Если вы попадете в эту пещеру и дело примет скверный оборот, вам нужно будет позаботиться о том, чтобы этот ПУОП так и остался там. Это необходимо будет сделать любой ценой. Не считаясь с жертвами. Это понятно?

— Будет сделано, — шумно вздохнул Такер.

15 часов 34 минуты

Уэйна разбудил негромкий стук в дверь. Они с Кейном задремали, развалившись на кровати, разморенные зноем.

Овчарка подняла голову с груди хозяина.

Такер, спавший не раздеваясь, сбросил ноги на пол и обхватил лицо руками.

«Кого еще черти принесли…»

Соскочив с кровати, Кейн подбежал к двери, понюхал щель внизу — и завилял хвостом. Кто-то знакомый.

— Такер, вы не спите? — окликнул голос из-за двери.

«Аня».

Застонав, Уэйн подошел к двери и распахнул ее, протирая заспанные глаза.

— Что случилось?

Уж лучше бы что-нибудь действительно случилось.

Аня стояла в дверях в сарафане персикового цвета. Она смущенно разгладила его складки здоровой рукой.

— Мне его дала жена одного из сотрудников консульства. Извините, вы спали, да? — Молодая женщина сделала шаг назад.

— Нет, все в порядке. Заходите.

— Наверное, мне тоже следовало бы поспать. Но как только я ложусь… — Подойдя к стулу напротив кровати, Аня села. — Такер, мне страшно.

— Страшно отправляться в Южную Африку?

— И это тоже, конечно. Но гораздо больше меня тревожит, что будет потом. Когда мы окажемся в Америке.

— Аня, наше правительство даст вам новые документы, поможет обустроиться. А с вашим образованием и опытом вы без труда найдете работу. Все будет замечательно.

— Я буду совсем одна. Рядом не останется никого из тех, кого я знала. Даже Абрама. Вы его слышали. Он теперь со мной даже не разговаривает.

— Быть может, со временем он успокоится и все поймет.

Аня рассеянно пощупала гипс.

— Он меня никогда не простит. — В ее голосе прозвучала боль. — Я его хорошо знаю.

Такер понимал, что она права. Буколов очень упрямый и эмоционально закоснелый. Теперь, когда дневник де Клерка у него в руках, он уже может обойтись и без Ани. К тому же, она показала, что ей нельзя доверять. Для Буколова этот проступок не заслуживает прощения.