Питер Джеймс - Антихрист Страница 5

Затем он вдруг увидел не замеченный им ранее предмет, лежащий на пустынной поверхности стола. Приглядевшись, он не поверил своим глазам. Это была Библия. Клэйк будто бы напоказ держал на столе Библию. «Да кто же он, черт возьми, откуда он тут взялся?» – подумал Джон.

– Прогноз на пять лет, – сказал Клэйк. – Кто его делал?

«Он что, религиозный фанатик?» – подумал Джон. Теперь он видел: в выражении лица Клэйка было что-то набожное, даже ханжеское. Что-то мессианское. Клэйк что, затеял крестовый поход против компьютеризации?

Хотя Джон и попытался внешне остаться вежливым и дружелюбным, сердце его упало. Он улыбнулся виноватой улыбкой, открыл свой портфель, вынул из него лэптоп и включил его.

На лице Клэйка появилось раздраженное выражение, а уверение Джона, что компьютер загрузится в течение минуты, казалось, еще больше усилило его недовольство. Джон лихорадочно думал, чем бы заполнить неловкую паузу и как найти общий язык с управляющим.

– Вы… играете в гольф?

Клэйк молча потряс головой.

– Сколько… вы работаете в этом банке?

– Четырнадцать лет. Сколько еще времени отнимет у нас эта машина?

– Все почти готово. – Джон посмотрел на экран, от души желая, чтобы так оно и было. Когда компьютер был готов к работе, он спросил: – План? Вам нужен план на пять лет или прогноз?

– Прогноз. Я же сказал. – Запасы вежливости Клэйка быстро иссякали.

Джон щелкнул клавишей, и компьютер завис.

Чувствуя, как по лицу разливается краска, и обильно потея, Джон был вынужден перезагрузить его. Все ускользало от него – все, во имя чего он работал всю жизнь. Беседа выходила из-под контроля. Джон терял уверенность в себе и уже не мог повернуть разговор в выгодное для себя русло.

Он подумал о Сьюзан, о том, как она была счастлива поселиться в новом доме – его они потеряют, если Клэйк резко прекратит их финансовые отношения. Подумал о Гарете, его компаньоне, с которым они начинали вместе долгих восемь лет назад. О всех тех людях, которые работали у него, – их было шестьдесят человек, и многие из них пришли к нему сразу после колледжа.

Последние несколько месяцев он лихорадочно расширял штат, закупал новое оборудование. Он переехал со всеми сотрудниками в новое здание. Купил дом. Они были на таком хорошем счету у банка – Джон не допускал и мысли, что они не могут себе этого позволить. Теперь ему нужно убедить Клэйка в том, что он способен вернуть все взятые деньги. Но уверенность в себе покинула его.

Джон нервно улыбнулся:

– И вы… все это время… работали здесь, в Лондоне? – Голос Джона был похож на аудиозапись, прокручиваемую на замедленной скорости.

Клэйк не ответил. Он углубился в изучение компьютерной распечатки. И вид у него был отнюдь не жизнерадостный.

4

– Куда мне это поставить?

Гарри, маляр, нанятый для ремонта дома, посмотрел на Сьюзан. У него были большие печальные глаза и вислые усы. Он напоминал Сьюзан мексиканского бандита из какого-то вестерна.

Все мысли Сьюзан были заняты обустройством дома, а не тем, чем им полагалось быть занятыми, то есть редактированием рукописи, взятой на дом. Ей было сложно сосредоточиться на работе из-за беспокойства по поводу вызова Джона в банк.

Гораздо проще, чем читать главу, посвященную тяготению и полную сложных формул, ей было наблюдать за работой Гарри, выбирать цветовую гамму, в которой будет выкрашен дом, рассматривать альбомы с образцами строительных материалов и обоев, бродить по комнатам, расставляя маркером кресты на стенах в тех местах, где впоследствии будут смонтированы электрические розетки, выключатели и батареи отопления.

Джон обещал позвонить сразу после окончания встречи и рассказать, как она прошла. Все должно было уже давно закончиться, а он еще не звонил. «Может, это хороший знак», – подумала она, зная, что обманывает себя. Если бы беседа прошла хорошо, он бы позвонил сразу. У нее была мысль позвонить самой, но она сдержалась – ему и без нее не сладко.

Ее испугало то состояние, в котором он находился сегодня утром. Джон не был паникером, он всегда излучал уверенность, умел спокойно и без спешки разрешать все трудные ситуации, и это, в сочетании с мощным бронебойным напором, которым он обладал, и привлекло ее к нему. Он всегда знал, чего хочет и как этого добиться. На их первом свидании, перекрикивая шум вествудского бара, он сказал, что собирается жениться на ней, и, когда, засмеявшись, она увидела появившуюся в его глазах решимость, это возбудило ее так, как никогда в жизни.

У Сьюзан было много мужчин, но никто и никогда не хотел ее так, как Джон. На следующее утро ее рабочий кабинет был буквально завален цветами – она едва смогла добраться до стола.

С Джоном она всегда чувствовала себя абсолютно спокойно. Он никогда не давал обещаний, которые не мог сдержать, не брался за работу, которую не мог выполнить. До сегодняшнего дня ничто не выбивало его из колеи. Ради него она все бросила и уехала из Калифорнии в Лондон. Он стал ее миром.

Но сегодня утром она увидела незнакомца, который бестолково слонялся по дому, примерял разные рубашки, галстуки, носки, не в силах остановиться на чем-либо одном, пока, наконец, она сама не выбрала ему одежду и не проводила из дому. Закрыв за ним дверь, она вдруг почувствовала себя очень уязвимой.

Сьюзан всегда думала, что у них нет друг от друга секретов, но сегодня на рассвете, после нескольких часов бессонницы и непрестанного ворочания в постели, Джон признался, что сильнее зависит от банка, чем раньше говорил ей. И он был больше, чем она думала, обеспокоен судебным иском, предъявленным его компании известным композитором.

Она подозревала, что в последние месяцы в компании Джона не все было так безоблачно, как он старался показать, но Джон самым решительным образом отметал эти подозрения. Как бы то ни было, за время существования фирмы Джон не раз умудрялся пролезть в игольное ушко, и у нее не было причин думать, что в этот раз он не справится.

А если не справится? Смогут ли они содержать этот дом, если будут жить только на ее доходы? Их хватит на выплату ипотечных взносов, но вряд ли на что другое. Когда дело касается заработной платы работников, английские издательства славятся своей скупостью. Кроме того, она может вообще потерять работу – их издательский дом вот-вот войдет в состав американского медиагиганта, который уже купил одно крупное лондонское издательство.

С уменьшением их доходов была связана еще одна проблема: кто будет платить за ее младшую сестру, Кейси?

Сьюзан зашла в эркер и стала смотреть в сад, в котором она столько всего хотела сделать. И она, и Джон очень полюбили этот дом. Неужели его отнимут у них даже раньше, чем они закончат приводить его в порядок?

Им нравился не только дом, но и весь район, в котором он располагался. Ей было интересно изучать новый мир, в котором они оказались. С тех пор как они чуть больше двух недель назад переехали сюда, она нашла отличную булочную всего в двух шагах от дома, специализированный винный магазин, от которого Джона за уши было не оттащить, и удивительный тайский ресторанчик, владелец которого закормил их бесплатными блюдами просто потому, что они ему понравились.

Она обустроила кухню, оклеила новыми обоями стены, купила полочку для специй, повесила на стену держатель для полотенец – в этом ей очень пригодился набор инструментов Джона. Она написала письмо родителям и приложила к нему фотографии дома (вид снаружи и изнутри; вид изнутри подписан: «До ремонта»). Кейси она написала тоже и послала ей фотографии – ее сестра не могла читать и даже видеть, но это не имело значения, Сьюзан все равно старалась сообщать ей обо всех переменах в своей жизни.

Гарри думал. Он погрузил валик в краску, приложил его к стене и провел им вверх-вниз. Четкие, уверенные движения. На глазах Сьюзан гостиная изменяла свой цвет с грязно-бежевого на белый. Сьюзан решила использовать его как основной во всем доме, а все деревянные поверхности выкрасить черной глянцевой краской.

Солнечный свет пролитым маслом лежал на некрашеных дубовых досках пола. В саду цвела вишня. В доме были большие комнаты, и они с Джоном ни в коем случае не хотели заставлять их лишней мебелью. Они хотели сохранить их просторными и светлыми.

Обдумывая вопрос, Гарри провел валиком вверх, против силы тяготения, затем вниз, по ней. Он явно предпочитал движения вниз движениям вверх, и Сьюзан стало интересно, знает ли он, что при движениях вниз тяготение ему помогает.

В тяготении она теперь была дока – сказались десять дней редактуры книги о нем. Несмотря на то, что она хорошо разбиралась в физике, тяготение заставило ее попотеть. Она находила утешение в том факте, что Эйнштейна оно тоже заставило попотеть – хотя, как она по секрету сказала Джону, может, и не так, как ее.