Сергей Пономаренко - Формула бессмертия Страница 5

Они подошли к двери начальника районного УГРО, и Леха осторожно постучал. Оксана, не дожидаясь ответа, сразу открыла ее и вошла. Леха последовал за ней.

– Разрешите, Владимир Ильич?

Бакуменко, устроившийся за приставным столиком у стола начальника и, видимо, что-то вполголоса рассказывавший собеседнику, резко оборвал фразу. Он недовольно посмотрел на вошедших. Петрище, который сидел с каменным лицом, увидев девушку, расплылся в улыбке.

– Заходи, Оксана! Судя по «хвостику» позади тебя, – Петрище кивнул на Леху, – ты ко мне по делу, а не с визитом вежливости?

– Моя близкая подруга пришла с заявлением о пропаже человека. У меня личная просьба, пожалуйста, распишите это заявление на лейтенанта Козуба.

– Лейтенант Козуб у нас большой специалист по розыску пропавших или он недостаточно загружен? – Петрище с интересом посмотрел на Леху, который, теребя в руках исписанный лист бумаги, невольно сжался под его взглядом. – Дай, я гляну на заявление.

Леха на деревянных ногах подошел к столу начальника и положил перед ним лист бумаги. Пока Петрище читал, в кабинете стояла напряженная тишина. Оксана для себя сделала вывод: она правильно поступила, что не стала работать у Петрище. Во-первых, он еще тот самодур, придерживающийся принципа: «я – начальник, ты – дурак!» Во-вторых, ей не стоило идти с заявлением к Петрище. Оно бы и так попало к Козубу, самому молодому сотруднику УГРО, как обычно заведено, но только завтра.

Прочитав, Петрище, не задумываясь, наложил резолюцию и передал заявление Бакуменко.

– Разберись и прими самые необходимые меры по розыску этой девушки! – Затем Петрище обратился непосредственно к Оксане: – Все, что зависит от нас, будет сделано! Капитан Бакуменко – один из самых опытных розыскников, а вот лейтенант Козуб только делает первые шаги на нашем нелегком поприще. А тебе, Оксана, советую держать с нами тесную связь, еще не раз придешь к нам за помощью. Да и просто так заходи. Может, одумаешься и пойдешь к нам работать? Пока возраст позволяет.

Оксана все поняла. Петрище наглядно показал, что ей следует поддерживать с ним отношения, так как у него возможностей больше, чем у простых оперов. В отделении ходили упорные слухи, что он в скором времени пойдет на повышение, но пока неизвестно куда.

– Спасибо, Владимир Ильич, – поблагодарила Оксана, когда виза уже стояла на заявлении. – Обязательно буду держать с вами связь. До свидания! – И они с Лехой вышли из кабинета.

– Видишь, как все повернулось? – хмуро произнес Леха, устраиваясь на своем месте. – Спешка знаешь, где нужна?

– Будем исходить из того, что есть. Выпиши Веронике пропуск. Я хочу, чтобы она побеседовала с Бакуменко. Интуиция мне подсказывает, что дело у нее непростое.

– Интуиция мне тоже подсказывает – кое-что и на какое место! Подставляешь ты меня! – пробурчал Леха, но позвонил по телефону, заказал пропуск для Вероники.

Вскоре девушка, робко постучав в двери, зашла в кабинет. Все так же бурча, Леха угостил их чаем, пока они дожидались капитана.

Как только Бакуменко вернулся, Оксана, отставив в сторону чашку с недопитым чаем, решительно направилась к нему.

– Товарищ подполковник сказал, что вы примете самые неотложные меры по розыску.

– Все, что требуется, сделаем, – недовольно произнес Бакуменко. – Свяжемся с больницами, моргами.

– Может, опросите заявительницу, ведь она как раз здесь? – Оксана указала на девушку, застенчиво сидевшую у стола Лехи.

– В этом есть необходимость? Может, пропавшая уже дома, чаи гоняет! – вскинулся капитан, затем вспомнил указание Петрище, обмяк и согласился.

Оксана посадила бледную Веронику к столу капитана.

– Ваша фамилия, имя, отчество?

– Вероника Шкиль… Викторовна, – запинаясь, ответила девушка.

– Где прописаны?

– В Хмельницкой области, село Бовкуны.

– Ваш фактический адрес проживания в Киеве?

– Улица Мира, 19, общежитие.

– В чем суть вашего заявления?

– У меня пропала подруга – Лена Рогошко, Ивановна. Мы вместе живем в общежитии, в одной комнате.

– Когда пропала, при каких обстоятельствах?

– Три дня тому назад.

– Точнее – дата, время, обстоятельства?

– 27 июля Лена не пришла ночевать в общежитие, ее мобильный вне связи. За несколько дней до этого мы с ней поссорились, не разговаривали, делали вид, что друг друга не замечаем. Но когда Лена не пришла ночевать в общежитие, я встревожилась. Позвонила к ней на работу, узнала, что она и туда не приходила.

– Причина вашей ссоры?

– Я не хотела бы… – Вероника заколебалась. – Это сугубо личное и к исчезновению…

– Как раз может иметь самое непосредственное отношение! – резко прервал ее Бакуменко.

– Я приревновала своего парня к Лене…

– Имя, отчество, фамилия парня, где живет?

– Федор… Федор Дроботенко, где живет, знаю наглядно. Возле конечной остановки «третьего» трамвая, в девятиэтажке.

– Основания у вас были?

Вероника тяжко вздохнула.

«Были, еще какие! Когда я находилась на работе, Нюра из соседней комнаты увидела, как Федор выходил из нашей комнаты. Ленка в этот день была выходная. Нюра рассказала мне об этом на следующий день. Федор поклялся, что перепутал мои смены, был у Лены недолго – они пили кофе, и между ними ничего не было. Со слов дежурной, в тот день Федор пробыл в общежитии пару часов – за это время можно было выпить ведро кофе! Боже, о чем я думаю?! Возможно, жизнь Лены в опасности, а я об ЭТОМ думаю!»

– Они не подтвердились.

– Пропавшую гражданку Рогошко давно знаете?

– Она моя землячка, из соседнего села. Познакомились на районном конкурсе самодеятельности, когда учились в школе. Обе мечтали стать артистками… Вместе приехали в Киев, вместе живем. Она работает официанткой в кафе «Глория», я – в кофейне, находящейся в ТРЦ «Дарница».

– Через какое время после вашей ссоры гражданка Рогошко пропала?

– Через два дня. Я вначале подумала, что она осталась у знакомых ночевать, чтобы со мной не встречаться. Может, позлить хотела… – Вероника виновато опустила голову. – Мы с ней сильно повздорили, впервые за все время, что знаем друг друга.

Вероника вспомнила, как рассердилась Лена, услышав ее обвинения.

«Да, я не выставила его сразу вон – моя вина! Но он у тебя кобель и никогда на тебе не женится. Протри розовые очки! Ему все равно, с кем трахаться – с тобой, со мной, с другой! Тебя я успокою – с ним я не трахалась!»

– У меня сразу появилось плохое предчувствие, поэтому утром позвонила к ней на работу.

– Расскажите о характере гражданки Рогошко.

– Она бесшабашная! Даже в жизни постоянно играет роль. Сегодня – спокойная, рассудительная, завтра – ветреная до сумасшествия. Бывало, утром, проснувшись, говорит: «Сегодня я буду Анной Карениной, но на рельсы ложиться не стану». Я ее спрашиваю: «А Вронский кто?» Она смеется: «В кафе выбор Вронских невелик!»

– У нее есть постоянный кавалер?

– Нет, она быстро расстается. Как и Ассоль, она ожидает своего Грэя, не под алыми парусами, конечно, а на чем-то более современном и дорогом. Раньше девчонки мечтали о принцах, сейчас – об олигархах и их детях. Я пыталась опустить ее на землю – кафе, где она работает, – обычная забегаловка, там быстрее окажется сказочный принц, чем кто-то из олигархов.

– Были до этого случаи, чтобы она не ночевала в общежитии?

– Редко, но она всегда предупреждала меня, что не будет ночевать, и сообщала, где будет находиться.

– Может, сейчас она не позвонила, потому что вы в ссоре?

– То, что она не вышла на работу, показывает, что у нее что-то произошло. В Киеве новую работу не просто найти.

– Может, она вернулась к родителям? Поменяла карточку в мобильном телефоне, взяла новый номер. Вы не пробовали связаться с общими знакомыми и выяснить вероятность этого?

– Исключено. Отца нет. Отчим к ней приставал, а мама в пьяном угаре уже ничего не соображает.

– Предыдущие ее ночевки вне общежития были связаны с мужчинами?

Вероника задумалась, прежде чем ответить:

– Было и такое, но не всегда.

– Вы ее фото принесли?

– Вот, пожалуйста. Она подготовила для кастингов фотосессию. – Вероника достала из сумочки небольшую стопку фотографий. На ней позировала красивая улыбающаяся блондинка с длинными волосами, то распущенными до плеч, то собранными в ракушку. На каждом снимке она была в новом наряде.

– Платья и костюмы собирала, где только могла, кое-что даже брала из театрального реквизита. Конечно, не за спасибо, – пояснила Вероника.

– Ваше заявление принято и будет сегодня включено в единую систему реестра без вести пропавших. Вы свободны! – сухо произнес Бакуменко. – Если что-то станет известно о вашей знакомой, мы вам сообщим. Если же она вернется, то вы обязаны поставить нас в известность. Вам все понятно?

– Вполне.

– Вы свободны!

«Как глупо звучит, словно от этих слов зависит, свободен человек или нет? – подумала Оксана. – Бывает, что внутренняя несвобода более давит, чем внешняя».