Александр Уваров - Пленники темной воды Страница 5

Под наблюдением… Но чтобы под плотным «колпаком»?

Чьим именно? Да мало ли охотников.

У одной только России хватит организаций (СВР, ФСК, ГРУ), чтобы устроить отдельным сотрудникам эстонской полиции жизнь интересную и разнообразную. С множеством не слишком приятных хлопот.

Да ещё и в ситуации, когда российские спецслужбы (бывшие республиканские МВД и КГБ) официально свернули свою деятельность в независимой Эстонии и российская армия (с её особистами и спецназами) выведена практически полностью на свою историческую родину (хотя, кажется, до сих пор русские цепляются за Палдиски… или прячут там чего то? вот это бы проверить…) цена информации совсем другая.

В такой ситуации… Ваши действия? Правильно, переключится на агентурную работу. Оставить своих людей. Легализовать их. Создать агентурные группы. А дальше…

Вот именно, что дальше? Есть задачи очевидные, которые русские обязательно постараются решить: работа по разведке и службе безопасности, система охраны границы, армия, таможня… Кстати, транспортный «коридор» наверняка постараются прощупать. Рядом — Петербург, чуть дальше Москва, транспортные магистрали, железная дорога, отлаженные маршруты.

Что ещё? Возможно, постараются подобраться к политикам, журналистам.

Но главное — постараются закрепится, сохранить позиции. Создать группы влияния. Пусть даже незаметные. Пусть даже «спящие». В Эстонии до сорокового года никто не воспринимал коммунистов как реальных претендентов на власть (хотя и опасались как наиболее опасных политических экстремистов). После подписания Тартусского договора, со второго февраля тысяча девятьсот двадцатого года, и потом, после разгрома коммунистического подполья и казни Кингисеппа (чёрт! чуть под машину не попал! сколько время? быстрее, быстрее!..) всем казалось, что независимость надёжно обеспечена. Совсем избавиться от кремлёвской агентуры не удалось, но на масштабные акции она, казалось бы, уже не способна…

Но вот минуло девятнадцатое августа тридцать девятого года (так, здесь свернуть и до угла, а там уже метров двадцать не больше… и любят же некоторые фирмы офисы на окраине города делать… вот в центре таксофоны на каждом шагу…), поделили господа Сталин и Гитлер старушку Европу.

Польша — Гитлеру, Финляндия и Прибалтика — Сталину.

И завертелись колёсики, заработала всесокрушающая машина советских спецслужб.

Правда, в Финляндии русские топорно действовали (ну вот, надо помедленнее идти, а то дыхание собьётся), после первых бомбардировок финских городов даже местные коммунисты добровольцами на фронт записываться стали, сражаться с большевистской «армией — освободительницей».

Но, видно, для Прибалтики сделали соответствующие выводы господа коммунисты. Работали тоньше. Постепенный ввод войск, организация митингов, забастовок. И проснулась их агентура, проснулась…

Всё, дошёл.

Вильяр подождал полминуты, переводя дыхание.

Огляделся по сторонам (всё чисто, улица пуста, машины не проезжают и не паркуются, тихое, заброшенное место).

«А если таксофон не работает? Сколько тут до следующего идти?»

Снял трубку. Гудок. Работает таксофон. И то хорошо, хватит бегать…

Он помнил номера наизусть. Основной и два запасных.

Набрал основной.

На третьем гудке трубку сняли. Женский голос.

— Да, слушаю вас.

— Простите, это Хельга?

— У Хельги сегодня выходной. Это Кайрит.

— Ох, простите, Кайрит. По телефону я вечно путаю голоса…Добрый вечер, Кайрит. Это Эйнар. Господин Уускюла просил меня перезвонить… Сожалею, что так поздно. Надеюсь, он не отменил встречу?

— Нет, что вы… Он будет вас ждать. Как обычно. Тёмно-синий «Пежо». Господин Уускюла просил не задерживаться, у него сегодня ужин с деловыми партнёрами.

— Спасибо, Кайрит.

«Чёрт!» подумал Вильяр. «Всё в быстром темпе. Старик явно гонит всю группу. Кто бы мог подумать, что моя работа хуже, чем у разносчика пиццы. И ещё метров триста…»

Он снова побежал. Сердце, едва успев отдохнуть, вновь заколотилось всё быстрее и быстрее, но теперь уже не столько от нагрузки, сколько от нараставшего волнения.

Поворот. Он пробежал вдоль забора, перешёл на другую сторону улицы.

Замедлил бег. Потом перешёл на быстрый шаг. Несколько раз глубоко вдохнул воздух, восстанавливая дыхание.

Замедлил шаг. Всё, теперь спешить некуда. Он на месте. Тротуар — полоса метров пятьдесят длиной. Он идёт медленно. Он прогуливается. Ему некуда спешить. Его пригласили на ужин в ресторан. Уютный ресторан в Старом городе. Или, скажем, в ночной клуб. Он боялся опоздать. Оттого и бежал. Не рассчитал время. И прибежал даже немного раньше, чем это требовалось. У него, скажем, ещё три минуты. Или пять. Он гуляет. Неспешным, размеренным шагом.

Дыхание ровное, спокойное. Он спокоен и счастлив.

Впереди вечер. Счастливый, беззаботный вечер.

Он проведёт его…

Чуть слышный шелест. Рокот. Тёплая волна по спине.

Тёмно-синий «Пежо». Хорошо, что подъехал под самый фонарь. Попробуй-ка в темноте разглядеть цвет и номера. Впрочем, в выборе цвета есть своя логика. Светлые машины более заметны. Лучше запоминаются. За ними проще следить. Даже в темноте..

— Я уж боялся, что ты опоздаешь! Давай в машину.

Вильяр сел. С мягким хлопком закрылась дверь.

— Суматоха, — сказал водитель. — Что, побегать заставили?

И улыбнулся.

— Да, немного, — ответил Вильяр.

«Сзади кто-то сидит. Оборачиваться, конечно, ни к чему. Старика здесь, видимо, нет. Да и едва ли он будет лично инструктаж проводить. А водитель — парень улыбчивый. Весёлый. Кажется, он меня уже возил. Две недели назад…»

В салоне тепло. Лёгкий запах табачного дыма.

Тёплый воздух льётся по ногам. Включили подогрев.

«Теперь ещё и ноги вспотеют» подумал Вильяр. «Прямо как в хорошем спортзале. Сначала бег, потом сауна. Интересно, где меня на этот раз высадят?»

Машина кружит по городу. Сначала — в Копли. Несколько поворотов. Разворот.

Теперь они едут к центру города.

Мимо вокзала. Выехали к «Виру»[2].

Дальше, дальше.

Вильяр услышал, как у него за спиной что-то щёлкнуло. Тумблер? Переключатель?

«Проверка? Сканируют?» подумал Вильяр (не то спросил самого себя, не то просто отметил). «Боятся лишних попутчиков? Видно, серьёзно мы дело закрутили…»

Машина выехала на Нарва мантеэ. Прошла мимо Пирита. И, быстро набирая скорость, понеслась вперёд, стремительно перемещаясь в вечернем потоке машин.

И тут он услышал голос. Человек, сидевший на заднем сиденье, заговорил спокойно и медленно. Без смены интонаций и тембра. Он неспешно и равномерно потянул слова, словно магнитную ленту мимо считывающей головки магнитофона.

И только каким-то совсем уж особым чутьём Вильяр ощутил (не понял, а именно ощутил), что человек этот на каком-то подсознательном уровне старается придать своим словам особую значимость. Значимость, которую скрывают за нарочитым равнодушием и размеренностью.

— Встреча завтра, в два часа дня, у Нигулисте. Ваш друг будет одет в лёгкий светло-серый плащ, серые брюки. Светлый галстук с тёмно-синей полоской. Очки. Тёмный кожаный портфель. Выйдет из книжного магазина, пересечёт улицу, пройдёт чуть вперёд, потом вернётся и подойдёт к Нигулисте. У вас он спросит, когда будет ближайший органный концерт. Скажет, что давно уже хочет отвести своих друзей, приехавших из России, послушать орган в Нигулисте, но всё никак не удаётся, не хватает времени. Беседа будет вестись на русском языке. Полагаю, это составит для вас никаких трудностей. Построение фразы может незначительно варьироваться, пусть вас это не смущает. Ваш ответ: «Насколько я знаю, здесь рядом должно быть расписание. Я и сам нечасто бываю на концертах. Давайте посмотрим, может быть найдётся что-нибудь интересное». После чего отходите к стенду с расписанием. Первоначально ведите разговор на общие темы. Возможно, музыкальные. Если перед Нигулисте будет многолюдно, постарайтесь задержаться у стенда настолько, чтобы дальнейший ваш совместных уход от Нигулисте выглядел естественно. Первичную оценку ситуации проводите самостоятельно. Вам даётся право в любой момент прервать встречу, если вы сочтёте дальнейшее общение бесполезным или опасным. Ваш совместный отход от Нигулисте означает ваше согласие на продолжение встречи. Хорошенько подумайте, прежде чем это сделать. Необходимую информацию об этом человеке вы уже имеете, потому вам есть о чём поразмыслить. Запомните — никто не настаивает на продолжении контактов с этим человеком. Это может быть как крупным выигрышем, так и ловушкой. Не исключено, что это многоходовая операция либо с целью выявления нашей легализованной агентуры, либо с целью организации канала по передаче дезинформации. Либо это изощрённая провокация. Как вы понимаете, я перечисляю только худшие варианты. В лучшем же случае мы можем получить доступ к информации чрезвычайной важности. Если ваше решение положительно — контакт может быть продолжен. Но и в этом случае в течение длительного времени (а его длительность во многом будет зависеть от ваших отчётов и эффективности ваших контактов) вы будете единственным нашим человеком, который будет лично контактировать с Дмитрием. В наихудшем случае вы будете единственным, о котором русские узнают больше, чем им положено знать.