Джеффри Линдсей - Деликатесы Декстера Страница 5

— Офицер Морган, — жестко произнесла Рехт, но Дебора только махнула в ее сторону бумажкой.

— Я сержант Морган, — ответила она, — и мне нужно, чтобы вы убрали своих людей с моего места преступления.

— Похищения находятся в моей юрисдикции… — начала Рехт, но Дебору уже понесло, и она оборвала ее без всяких усилий:

— Вы хотите сказать, похититель оставил на стене столько собственной крови, и ему все же хватило сил справиться с сопротивляющейся девушкой? Или он принес кровь в банке из-под майонеза и сказал: «Ты пойдешь со мной? Плюх!» — Дебора покачала головой и слегка усмехнулась. — Оба варианта кажутся мне неправдоподобными, специальный агент. — Она сделала небольшую паузу, но Рехт молчала, видя, как она разошлась. — Что кажется правдоподобным мне… девчонка посмеялась над нами, инсценировав собственное похищение. И если у вас есть доказательства, что я не права, вам лучше бы их предъявить.

— Предъявляйте, — сказал Дик с дурацким смешком, но никто, кроме меня, не обратил на него внимания.

— Как вам прекрасно известно… — начала Рехт, но ее вновь перебили. На этот раз новый напарник Деборы.

— Эй, — воскликнул он, и мы все повернулись к нему.

Он кивнул на пол:

— Дама упала в обморок.

И мы все повернулись в направлении его кивка.

Как он и сказал, миссис Альдовар лежала на полу без сознания.

Глава 4

Наступила долгая пауза, в течение которой все присутствующие не знали, что предпринять, но были полны решимости не предоставлять такую возможность противникам.

Деб и Рехт пожирали друг друга взглядами, Дик тяжело дышал, раскрыв рот, а я раздумывал, является ли помощь потерявшей сознание женщине моей служебной обязанностью в качестве эксперта лаборатории крови. Внезапно я услышал стук входной двери и какое-то оживление за моей спиной.

— Черт, — послышался мужской голос, — черт, черт, черт.

Поспорить с ним не представлялось возможности, но я тем не менее обернулся, чтобы окончательно прояснить для себя происходящее. К нам приближался мужчина средних лет, высокий, с мягким выражением лица. У него были коротко стриженные седые волосы и такая же борода. Он опустился на одно колено возле миссис Альдовар и взял ее за руку.

— Эмили? Дорогая? — Он поглаживал ее руку. — Ну же, приходи в себя, Эм.

Поскольку я всю жизнь работал бок о бок с первоклассными следователями и мне удалось кое-чему от них научиться, я сразу вычислил, что мужчина — мистер Альдовар. Моя сестра, видимо, тоже соображает довольно быстро, поскольку пришла к этому же ошеломительному заключению. Ей удалось оторвать взгляд от Рехт и внимательно посмотреть на мужчину на полу.

— Мистер Альдовар? — спросила она.

— Ну же, дорогая, — сказал он, судя по всему, не Деборе. — Да, я Майкл Альдовар.

Миссис Альдовар открыла глаза и поводила ими из стороны в сторону.

— Майкл? — пробормотала она.

Дебора опустилась на колени рядом с ними, придя к выводу, вероятно, что в сознании родители жертвы будут гораздо более интересными собеседниками, чем без него.

— Я сержант Морган, — представилась она, — расследую дело об исчезновении вашей дочери.

— У меня нет денег, — сказал он очень неожиданно для Деборы. — Я имею в виду, если потребуют выкуп. Она это знает. Саманта не может рассчитывать, что… Они уже звонили?

Дебора тряхнула головой, как будто освобождаясь от чего-то.

— Сэр, скажите, где вы были?

— На конференции в Роли. По медицинской статистике. Мне пришлось… Эмили позвонила и сказала, что Саманту похитили.

Дебора бросила быстрый взгляд на Рехт.

— Это не было похищением, — возразила она мистеру Альдовару.

Он застыл на мгновение, а потом посмотрел Деборе в глаза и спросил:

— Что вы хотите этим сказать?

— Могу я поговорить с вами, сэр? — вопросом на вопрос ответила она.

Мистер Альдовар посмотрел в сторону, а затем на свою жену.

— Давайте усадим мою жену в кресло, или что-нибудь в этом роде.

— Все в порядке, — пробормотала миссис Альдовар, — просто…

— Декстер, — Деб дернула головой в мою сторону, — принеси нюхательную соль или что-нибудь еще. Ты и Дик, помогите ей сесть.

Всегда приятно получить ответ на свой вопрос. Теперь я знал: помогать женщинам, падающим в обморок на месте преступления, входило в перечень моих служебных обязанностей.

Я присел на корточки рядом с миссис Альдовар, а Дебора отвела ее мужа в сторону. Дик нетерпеливо посмотрел на меня с видом большой красивой собаки, которая просит кинуть ей палочку.

— Слушай, у тебя есть эта нюхательная фигня?

Вероятно, весь мир считал Декстера Вечным Хранителем Нюхательной Соли. Не знаю, откуда взялся этот слух, но столкновения с реальностью он не выдерживал — никакой соли у меня не было.

К счастью, миссис Альдовар не желала ничего нюхать. Она схватила за руки нас с Диком и взмолилась:

— Помогите мне встать, пожалуйста.

Мы подняли ее на ноги. Я осмотрелся в поисках горизонтальной поверхности, не занятой представителями силовых структур, куда мы могли бы ее поместить, и заметил в соседней комнате обеденный стол со стульями.

Миссис Альдовар не так уж нуждалась в помощи, чтобы усесться.

Я обернулся на дверь, сквозь которую мы пришли. Специальный агент Рехт и ее среднестатистический спутник пробирались к ней, а Дебора, говорившая с мистером Альдоваром, старательно их не замечала. Эйнджел Батиста-неродственник стоял во внутреннем дворике у раздвижной стеклянной двери и посыпал стекло порошком для снятия отпечатков пальцев. И я знал, что дальше по коридору огромное кровавое пятно на стене все еще ожидало меня. Это был мой мир, мир насилия и крови. Моя личная и профессиональная жизнь связана с ним.

Но сегодня он утратил в моих глазах тот теплый розоватый свет, которым я столько лет наслаждался. Я не хотел находиться здесь и копаться в мусоре, оставшемся от чьего-то веселья; более того, у меня не возникало желания пойти и порезвиться самому. Меня интересовали другие вещи. На старую тропу я вернулся не по своей воле, а из сознания долга перед Деборой, но теперь единственное, к чему я стремилcя, — это мир красоты и чистых ярких цветов, мир Лили-Энн.

Дебора взглянула на меня, но, казалось, ничего не заметила и вернулась к беседе с мистером Альдоваром. Для нее я оставался декорацией, частью места преступления. Декстер в роли фона. Хватит, мне пора было возвращаться к Лили-Энн и прочим чудесам.

Избежав неприятных сцен прощания, я выскользнул наружу и пошел к своей машине, уютно устроившейся у мусорного контейнера. Было самое начало часа пик, волшебное время, когда каждый водитель чувствует себя обладателем права на любой ряд только на основании того, что ушел с работы пораньше. В прошлом я получал огромное удовольствие от вида столь неприкрытого презрения к жизни. Сегодня зрелище оставило меня равнодушным. Эти люди подвергали других опасности, чего я никак не мог допустить в мире, где мне скоро придется отвозить Лили-Энн в балетную школу. Я ехал осторожно, превышая скорость всего на десять миль в час, и это приводило других водителей в ярость. Они пролетали мимо меня, сигналя и показывая мне средние пальцы, но я упрямо придерживался своей безопасной скорости и вскоре добрался до больницы без особых происшествий.

Выйдя из лифта, я на секунду задержался, слушая тихий шепот из темных глубин подсознания Декстера. Именно здесь я почти увидел «кого-то», и ему зачем-то понадобилось наблюдать за мной. Мысль показалась мне настолько нелепой, что я только покачал головой и мысленно погрозил пальцем Пассажиру. И «кому-то», ну-ну. Я миновал памятное место и свернул за угол.

Все мои товарищи по дежурству у окна ушли, сменившись новой компанией, и Лили-Энн тоже не было видно сквозь стекло. На мгновение у меня от беспокойства отнялись ноги. Но разум взял верх. Естественно, прошло несколько часов. Никто не позволил бы ей лежать здесь в полном одиночестве так долго. Лили-Энн сейчас со своей матерью, которая скорее всего ее кормит. Я почувствовал укол ревности. Рита всегда будет занимать особое место в привязанностях Лили-Энн благодаря этой связи, к которой я не могу иметь никакого отношения.

Но, к счастью, я услышал мягкий насмешливый голос подсознания: «Ну же, Декстер, раз уж ты решил испытывать эмоции, стоит ли начинать с зависти к груди? Твоя роль ничуть не менее важна, ты должен быть уверенным любящим проводником для Лили-Энн на тернистом пути ее жизни». Я вынужден был согласиться. Кто лучше меня, всю жизнь пробиравшегося по извилистой тропе среди колючих растений, сможет помочь ей безопасно пройти сквозь чащу? У кого это может получиться лучше, чем у ныне-нормального-папочки-Декстера?

Все идеально укладывалось в схему: я оставался злодеем до этого момента, чтобы знать, как привести Лили-Энн к свету. Все выглядело совершенно логично, и, несмотря на свой опыт, который говорил, что идеальные схемы насквозь ошибочны, мне все же стало легко на душе. Вся моя жизнь была подчинена тайному Плану, и наконец Декстер узнал, в чем он заключался, и понял, какая роль отведена ему в этой игре. Теперь ясно, зачем я существую — не преследовать грешных, но наставлять праведных.