Том Клэнси - Долг чести Страница 54

Гражданин Японии, в доме которого начался пожар, распространившийся затем на соседние"дома, не только возмещал понесенные убытки, но и по-прежнему подвергался уголовной ответственности. Нагумо испытывал чувство глубокого стыда за то, что продукт, произведенный в его стране, привел к такому ужасному концу. – Я еще не получил официального мнения моего правительства, но хочу выразить свою личную точку зрения: это происшествие потрясло меня до глубины души. Хочу заверить тебя, что мы проведем собственное расследование.

– Слишком поздно, Сейджи. Как ты помнишь, мы обсуждали этот самый вопрос…

– Да, это верно, я согласен, но ты должен понять, что, даже если бы мы пришли к соглашению, комплектующие уже были в пути, – судьба пострадавших никак бы не изменилась.

Для представителя Америки на торговых переговорах это был сладостный момент. Жаль, конечно, что в Теннесси погибли люди, но ему приходилось мириться с высокомерием этого подонка в течение трех лет, и потому создавшееся положение, несмотря на весь его трагизм, позволяло отомстить за все прошлые унижения.

– Сейджи-сан, как я уже сказал, сейчас слишком поздно для этого. Думаю, было бы неплохо достичь более благоприятных условий сотрудничества с японской стороной, но теперь нам самим приходится заниматься этими делами. Надеюсь, ты согласишься, что охрана жизни и безопасности американских граждан является делом американского правительства. Несомненно, мы не сумели справиться со своими обязанностями и потому должны принять меры, чтобы не допустить в будущем ничего подобного.

– Мы можем помочь вот чем, Роберт, – возьмем на себя финансирование операции по проверке безопасности автомобилей. Мне сообщили, что наши автопромышленники сами наймут инспекторов, которые будут вести осмотр машин, прибывающих в американские порты, и…

– Сейджи, ты ведь знаешь, что это неприемлемо. Нельзя, чтобы государственные функции исполнялись представителями фирм-производителей. – Это не соответствовало истине, как было известно чиновнику. Такое случалось постоянно.

– В интересах поддержания добрых торговых отношений между нашими странами мы готовы принять на себя оплату всех дополнительных расходов вашего правительства. Мы… – Нагумо замолчал, увидев поднятую руку американца.

– Я вынужден прервать тебя, Сейджи. Прошу тебя – ты должен понять, что эти слова могут быть истолкованы, как попытка подкупа и коррупции, что строго наказуемо в соответствии с нашими законами и государственной этикой. – Наступило молчание. – Послушай, Сейджи, после того как законопроект будет принят, все встанет на свои места. – Представитель Министерства торговли знал, что это произойдет в самое ближайшее время. Нарастал поток писем и телеграмм от быстро организованных «народных масс» – прежде всего из профсоюза работников автомобильной промышленности, потому что его руководители почуяли запах добычи так же быстро, как акулы запах крови в воде, и убедили рядовых членов побывать в местных отделениях «Уэстерн юнион» именно по этой причине. Законопроект Трента уже значился первым в очереди для рассмотрения в Капитолии, и, по мнению осведомленных наблюдателей, пройдет не больше двух недель, как он окажется на столе президента, который тут же подпишет его.

– Но ведь законопроект Трента… Представитель Министерства торговли наклонился вперед.

– Сейджи, а в чем проблема? Законопроект Трента обретет силу после подписи президента и предоставит ему возможность – по согласованию с юристами Министерства торговли – давать указания федеральным агентствам действовать в точном соответствии с вашими торговыми законами. Иными словами, наши законы станут зеркальным отражением ваших. А теперь объясни мне, разве может быть несправедливой ситуация, при которой Америка начнет пользоваться вашим собственным справедливым торговым законодательством по отношению к импорту вашей продукции, как вы пользуетесь им по отношению к нашему импорту?

Лишь теперь до Нагумо дошел весь катастрофический смысл ситуации.

– Но вы не понимаете! Наши законы соответствуют требованиям японской культуры, тогда как ваши совсем другие, и потому…

– Да, Сейджи, нам все известно. Назначением ваших законов является защита вашей промышленности от несправедливой конкуренции. Скоро и мы будем делать то же самое. Это не лучшие новости. А хорошие новости заключаются в том, что, как только вы открываете для наших товаров свои рынки, мы автоматически делаем то же самое по отношению к вашим. Видишь ли, Сейджи, смысл плохих новостей в том, что мы применим ваши собственные законы к импорту ваших же товаров, и тогда, мой друг, все смогут убедиться в их справедливости. Почему это расстраивает тебя? В течение многих лет вы убеждали нас, что ваши законы совсем не направлены на ограничение американского импорта, что мы не в состоянии так же эффективно торговать с вами, как Япония торгует с нами, лишь из-за низкого качества американских товаров. – Он откинулся на спинку кресла и улыбнулся. – Теперь представилась возможность убедиться в правильности вашей точки зрения. Уж не хочешь ли ты сказать мне, что вы… не всегда говорили нам правду?

Будь Нагумо христианином, он непременно бы воскликнул мысленно «Господи!», но его религия была анимистической, и в душе он реагировал по-другому, хотя смысл был тот же. Его только что обвинили во лжи, и хуже всего то, что это обвинение было… справедливым.

Смысл законопроекта Трента, превратившегося теперь в закон о реформе торговли, разъяснили американскому народу в тот же самый вечер, после того как выступающие получили возможность проанализировать его. Он был изящен своей философской простотой. Представители администрации президента и сам Эл Трент, сославшийся на прецедент «Макнила и Лерера», рассказали о том, что в соответствии с этим законом создан небольшой комитет из юристов и экспертов по торговле технической продукцией из Министерства торговли при содействии специалистов по международному праву из Министерства юстиции. Этому комитету будет предоставлено право изучить законы иностранных государств о международной торговле, разработать американские правила торговли, с максимальной точностью соответствующие этим законам, и затем представить разработанные ими рекомендации министру торговли, который даст их на рассмотрение президента. Президент, в свою очередь, получит право ввести в действие эти правила путем подписания исполнительного распоряжения. Это распоряжение может быть отменено простым большинством обеих палат Конгресса, чье право закреплено в Конституции страны; – это положение позволит избежать судебного разбирательства по обвинению в разделении законодательной и исполнительной власти. Более того, законом о реформе торговли предусмотрено «условие заката». Это означает, что по истечении четырех лет после вступления в силу закон автоматически перестает существовать, если только он не будет заново утвержден Конгрессом и не получит одобрения президента, возглавляющего в тот момент администрацию страны. Такое условие создавало впечатление, что закон носит временный характер и его единственной целью является защита принципа свободной международной торговли. Это было очевидной ложью, но она казалась правдоподобной даже для тех, кто разбирался в сути дела.

– Подумайте, что может быть более справедливым? – задал Трент риторический вопрос, выступая по общественному телевидению Ти-би-эс. – Мы всего лишь в точности повторяем уже существующие законы других стран. Если эти законы справедливы по отношению к американским товарам, значит, они справедливы и по отношению к товарам остальных государств. Наши японские друзья, – он улыбнулся, – в течение многих лет уверяли нас, что их законы не носят дискриминационного характера. Мы будем пользоваться их законами по отношению к японским товарам точно так же, как они пользуются ими по отношению к нашим.

Для Трента было очень интересно наблюдать, как смущенно ерзает на стуле человек, сидящий напротив. Бывший заместитель госсекретаря, получающий ныне ежегодно более миллиона долларов в качестве главного лоббиста японских корпораций «Сони» и «Митсубиси», смотрел на него, пытаясь найти разумные доводы, которые могли бы опровергнуть заявление конгрессмена, и Трент читал его мысли, как открытую книгу. Возразить было нечего.

– Но ведь это может привести к началу торговой войны… – начал было он, но Трент тут же оборвал его:

– Послушай, Сэм, разве Женевская конвенция привела к войне? Она просто потребовала применения одинаковых правил поведения от всех участников военных конфликтов. Если ты считаешь, что применение строгих правил, аналогичных японским, в американских портах приведет к войне, это значит, что война уже идет и ты служишь нашему противнику, верно? – За его молниеносным обвинением последовало несколько секунд неловкого молчания. Ответить на это тоже было нечего.