Наталья Андреева - Угол падения Страница 56

— Их здесь нет, — тихим, тусклым голосом сказала вошедшая в квартиру Лена.

— Куда вы ее дели? Она же тебе сестра! Родная сестра! — Леонидов вцепился в плотные Ленины плечи, раскачивая ее из стороны в сторону, пытаясь оторвать от пола.

— Она все равно сдохнет. Пусти! — Лена рванулась, треснул халат, посыпались пластмассовые пуговицы. Стягивая разошедшиеся полы, Лена прошла в кухню, Алексей за ней.

— Вам все равно конец, — убежденно произнес он. — Его сегодня возьмут или объявят в розыск. Думаешь, долго он сможет скрываться? У кого, где? А ты пойдешь под суд как организатор преступления, соучастница. Богатая у тебя фантазия, Елена Викторовна. Твоя ведь идея? Скажи, где Саша, я тебе все пообещаю, что хочешь. Ты сама ведь никого не убивала. Я тебе Л а ну прощу. О мальчике подумай, он тебе не чужой. Я люблю Александру. Если ты полжизни просидишь в тюрьме, я все равно тебя потом задушу. Выйдешь — и задушу. Хочешь, поклянусь собственной жизнью? Вы ее уже убили? — Алексею было страшно, жутко узнать правду, но он опять вцепился в Лену, сжимая ее горло, чтобы куда-то деть горевшие руки.

Она завизжала, стряхивая Леонидова с себя, метнулась куда-то вбок.

— Почему все всегда ей? Мне всю жизнь только обноски, только после нее. Ненавижу! Сука!

Лена ревела, вытирая сопли и слезы рукавом халата.

— Где Саша?! — орал Алексей. — Сделай для сест-1ры хоть что-нибудь раз в жизни!

— Да не знаю я! Она ушла. Пока я разговаривала по телефону, оделась и ушла. Я думала, что она с Сережкой возится, а она вещи собирала.

— Ты что, убийцу вызывала?

— Да, вызывала! Я бы сама ее голыми руками задушила, но она сильнее. Высокая, как же! Вцепилась, как тигрица, за своего змееныша. Сроду была тихоня, а тут характер появился. Все из-за гаденыша своего маленького…

— Когда она ушла?

— Ночью, около двенадцати. Я хотела ее задержать, но не смогла. Я только что по телефону звонила. Его не было.

— Понятно. Очень был занят. Свидетельницу убирал. Куда ушла Александра? Подруги у нее есть? Где она может быть?

— Не знаю. Сама бы хотела узнать.

«Балда! — Леонидов в который раз обругал себя последними словами. — Почему в школе не узнал, кто ее близкая подруга, с кем отношения поддерживает. Но она ушла. Поняла, что за штучка ее сестра, и ушла».

— Что она сказала вам перед уходом, Елена Викторовна?

— Она меня прокляла. Истеричка! Думает, я в Бога верю. Если бы и был на свете этот самый Бог, то. не допустил бы, чтобы одним доставалось все, а другим ничего.

— Какой там Бог! Ты дьяволу давно продалась.

— Давайте ведите! Наручники надевайте на слабую женщину. Преступница, как же! А все эти деньги проклятые. Ну зачем он их взял? Дурак — он и есть дурак. Все мужики уроды. Все! Надо было с Лилькой вдвоем все делать, без этого козла. Она бы свое получила, я свое.

Поняв, что Елена действительно не знает, где сестра, Алексей немного успокоился: значит, не в курсе и убийца. Он вызвал людей снизу.

Когда коллеги поднялись на седьмой этаж и вошли в квартиру, Леонидов сказал Игорю:

— Слушай, ты посиди пока с этой звездой или машину вызови, а мы сгоняем в одно место.

— Леонидов, где я тебе транспорт возьму? Эту даму надо срочно к Матвееву доставить, а ты поезжай на втором номере. Пешкарусом.

— Мне желательно пулей и с сиреной, чтоб подвывала. Времени у меня ноль, надо убийцу брать. А эту девушку можешь пока наручниками к себе приковать и везти в метро. Сейчас извращенцев много, подумают, что вы влюбленная пара с психическими отклонениями.

— Ладно, остряк-самородок. Одевайтесь, — бросил он Елене.

Она скрылась в спальне. Плечистый напарник Матвиенко поинтересовался:

— Не опасная? В окно не сиганет?

— Не, у нее жажда жизни еще не ослабела, надеется выкарабкаться. Я ее на вас оставлю, мужики, разбирайтесь. А я поеду брать главное действующее лицо.

— Слушай, Леха, а у тебя оружие есть? — поинтересовался на всякий случай Матвиенко.

— Нет, в сейфе на работе. Я там сегодня еще не появлялся.

— И ты хочешь, чтобы я тебя одного отпустил? Ну уж нет, не все же лавры должны тебе достаться. Твои мозги — мой пистолет. Устраивает?

— Давай, только бегом.

— Есть!

В машине Игорь спросил:

— Куда едем?

— Для начала в школу. Надо опросить всех коллег по работе Александры Завьяловой, может, она у близкой подруги отсиживается.

В учительской уже произошла смена состава. Из прежних утренних педагогов присутствовала только толстая дама, которая никого не хотела замещать.

— Здравствуйте еще раз, — смиренно произнес Леонидов, хотя в душе у него все кипело, как в жерле разбуженного землетрясением вулкана. — Извините, бога ради, не подскажете мне, где можно найти ту девушку, с которой вы утром так энергично вступили в дискуссию?

— Не знаю, никуда я не вступала. — Мадам не была настроена поддерживать диалог с представителем власти.

— Юноша, о ком вы говорите? — вмешалась в разговор завитая белым барашком бабулька.

— Да о математичке этой молодой, Танечке Савостиной. Представляете, Клара Леонидовна, она мне с утра так нахамила, так нахамила…

— Простите, эта девушка домой еще не ушла? — невежливо перебил ее Леонидов.

— Кажется, у нее урок в шестом классе. Второй этаж, сорок шестой кабинет, — прощебетала Клара Леонидовна.

Оставив двух дам дальше обсуждать проблемы современной молодежи, Алексей, перепрыгивая через несколько ступенек, кинулся искать сорок шестой кабинет. Шел урок, но он не постеснялся прервать занятия и энергично застучал в дверь математического кабинета.

Учительница не спешила выйти, и Леонидов, приоткрыв дверь, выразительно махнул ей головой в сторону пустого коридора. Она поспешно подошла.

— Татьяна, на минуточку. Александра Викторовна не объявлялась?

— Ой, звонила недавно. Сослалась на какие-то семейные неприятности и взяла два отгула.

— Кому звонила? Вы с ней говорили?

— Нет, что вы. Она говорила со своей подругой, Наташей Михайловой. А та уже передала нашему завучу.

— Где сейчас Наташа?

— В другом крыле, в тридцать девятом кабинете. За дверью уже нарастал гул, Танечка поспешно нырнула в класс, а Леонидов с низкого старта метнулся в другое крыло.

Наташа не хотела отрываться от урока. Она игнорировала все кивки незнакомого молодого человека, пока он не вошел в класс:

— Можно вас на минуточку?

— А в чем дело? У нас урок.

— Я из милиции.

— Из милиции?

Она поспешно вышла вместе с Алексеем.

— Где Александра? Наташа замялась.

— Я друг Александры Викторовны. У нее серьезные проблемы, и мне срочно надо ее увидеть.

— Это семейное дело.

— Уже не семейное. Где она?

— У меня дома. — Наташа покраснела. — Знаете, так странно, я сама ничего не понимаю. Пришла поздно ночью, вся в слезах, с Сережкой, он кое-как одет. Она просила никому ничего не говорить. Я позвонила ей два часа назад, потом не выдержала — сказала директору, а то нехорошо получается, все волнуются. У нас никто без веской причины занятия не пропускает. Все так за Сашу переживают. Ну, с кем не бывает, поругались, зачем же скрывать от коллектива.

— Ясно. Значит, уже вся школа знает, что Александра у вас.

— Ну… А что тут такого?

— Адрес ваш?

— Что?

— Адрес, адрес. Куда ехать, скажите.

— Это еще зачем?

— Девушка, я в уголовном розыске работаю. Жизнь вашей подруги в опасности, а вы еще этому поспособствовали.

Наташа покраснела еще больше и стала сбивчиво объяснять, где живет. Оставив недалекую простодушную подружку в коридоре, Леонидов бросился к машине. Выяснять, появлялся ли тут он, времени уже не осталось. Он ведь не дурак — никому и в голову не пришло, что именно ему нельзя говорить, где находится Александра, наоборот, должны были с охотой посодействовать.

«Будем надеяться, что два часа — приличный запас времени, не должен он меня опередить. Хорошо бы, у этой Наташи двери были такие же крепкие, как ее мозги, и телефон в порядке. Хотя звонить в милицию Саша не будет, это уж точно».

По улицам они гнали, врубив сирену и не обращая никакого внимания на цвета светофора. Район, как назло, был новым, жители путались в номерах домов и сразу не могли сообразить, куда послать сотрудников уголовного розыска. Пока нашли нужный дом, Леонидов уже успел раскалиться от злости на бестолковость людей, пугавшихся милицейской машины. Жутко хотелось набить кому-нибудь морду или, на худой конец, просто укусить. Как цепной пес, он кинулся к лифту, велев Игорю на всякий случай подниматься по лестнице. Выйдя из лифта, Леонидов сразу услышал его голос:

— Саша, я все равно войду. Открой. — Слышен был скрежет чего-то металлического о корпус замка.

На звук открывающейся двери лифта мужчина повернул голову. Леонидов сделал вид, что достает пистолет: