Тана Френч - Мертвые возвращаются?.. Страница 6

— Дамы идут первыми, — галантно произнес он.

Я сняла очки, сделала глубокий вдох и шагнула вперед.

Этой комнатке полагалось быть тихой и печальной. Сквозь дыры в крыше и колыхание ветвей за окнами в нее проникали, слегка подрагивая, словно солнечные блики на воде, длинные узкие полоски света. Моему взору предстал семейный очаг, потухший добрую сотню лет назад; в нем высились кучи птичьих гнезд, провалившихся через дымоход. Над очагом торчал ржавый крюк, на который когда-то подвешивали котел. Где-то поблизости ворковал лесной голубь.

Если вы когда-нибудь видели мертвое тело, то знаете, как меняется все вокруг. Отсутствие жизни столь же всесильно, как черная дыра космоса: повисает тишина, время замирает на месте, молекулы замерзают вокруг безжизненного объекта, познавшего последнюю тайну бытия, которую он уже никогда никому не расскажет. В большинстве случаев мертвецы — единственные, кто находится в комнате. Тишина повышается до оглушительного крика; воздух весь в потеках и отпечатках ладоней; тело буквально дымится печатью того, кто отнял у него жизнь: убийцы.

Первое, что поразило меня в заброшенном доме, это то, какой легкий, почти незаметный след оставил убийца. Я приготовилась увидеть жуткое зрелище: голое тело с раскинутыми в стороны руками, зловещие темные раны, которые просто невозможно сосчитать, разбросанные по углам комнаты конечности. Но эта мертвая девушка выглядела так, будто сама осторожно улеглась на пол и спокойно издала последний вздох — в том месте и в тот момент, когда хотелось именно ей, без всякой посторонней помощи. Она лежала на спине перед потухшим очагом. Лежала, я бы сказала, аккуратно: ноги вместе, руки спокойно вытянуты вдоль тела. На ней моряцкий бушлат, распахнутый на груди. Под ним я разглядела синие джинсы — до конца застегнутые на молнию, — кроссовки и синюю футболку с темной звездой на груди. Единственное, что казалось неестественным, были ее кисти, крепко сжатые в кулаки.

Фрэнк и Сэм подошли ближе и встали рядом со мной. Я бросила на Фрэнка вопросительный взгляд — в чем собственно дело? — но он лишь молча посмотрел на меня. И никакого ответа.

Она была среднего роста, примерно такого же телосложения, что и я. Стройная, похожая на мальчишку. Голова повернута в сторону, к дальней стене, и в полумраке я смогла разглядеть лишь короткие черные кудряшки и белую полоску кожи; высокую скулу и краешек щеки.

— Смотри.

Фрэнк включил фонарик и посветил на лицо мертвой девушки.

На секунду я растерялась — неужели Сэм солгал? — потому что я точно ее откуда-то знала, миллион раз видела это лицо. Я сделала шаг вперед, чтобы лучше рассмотреть, и весь мир погрузился в тишину, замер, оцепенел. Все перестало существовать. Все, кроме этого лица, потому что это была я. Нос, брови, каждая черточка свидетельствовали о том, что это я. Белое неживое лицо, посиневшие губы, под глазами черные тени. Я замерла на месте, не чувствуя рук и ног, не слыша собственного дыхания. На какой-то миг мне показалось, будто я плыву, оторванная от тела, и меня уносит куда-то вдаль сильным порывом ветра.

— Знаешь ее? — донесся откуда-то голос Фрэнка. — Никогда с ней не встречались?

Я словно внезапно ослепла, не в состоянии сфокусировать взгляд. Нет, невероятно; должно быть, галлюцинация, горячечный бред, такое противоречит законам мироздания. Я поймала себя на том, что напряглась, перенесла вес на пятки. Рука на полпути к кобуре. Каждая мышца готова биться насмерть, лишь бы победить наваждение.

— Нет, — ответила я. Собственный голос показался мне чужим, словно прозвучал откуда-то издалека. — Вижу впервые.

— Ты, часом, росла не в приемной семье?

Сэм испуганно повернул голову, и это резкое движение помогло мне вернуться в реальность словно щипок.

— Нет, — ответила я.

И на мгновение засомневалась. Но я же видела семейные фото, устало улыбающуюся мать на больничной койке со мной, новорожденной, у груди.

— На кого ты больше похожа?

— Что? — Я не сразу поняла вопрос, взгляд был по-прежнему прикован к девушке. Чему удивляться, что Догерти так тормозит. — Нет. На мать. Только не подумайте, мой отец не бегал по другим женщинам… нет.

Фрэнк пожал плечами:

— Неплохо бы проверить.

— Говорят, у каждого где-то есть двойник, — подал голос Сэм.

Оказывается, он молча стоял рядом, не иначе как для того, чтобы при случае не дать мне упасть.

Я не из тех, кто по поводу и без повода грохается в обморок. Вместо этого я, чтобы привести себя в чувство, прикусила побольнее нижнюю губу. В голове моментально прояснилось.

— У нее есть какие-нибудь документы?

Прежде чем кто-то из них ответил мне, я по возникшей заминке поняла: что-то не так. Черт, подумала я, ощущая, как ко мне возвращается дурное предчувствие, не иначе как дело связано с кражей документов. Одного взгляда на меня было достаточно, чтобы предположить: убитая девушка вполне могла воспользоваться моим паспортом и купить себе «БМВ» по моей кредитной карточке.

— У нее с собой был студенческий билет, — пояснил Фрэнк. — Связка ключей в левом кармане куртки, фонарик — в правом. В правом переднем кармане джинсов — бумажник. Двенадцать фунтов и мелочь, карточка для банкомата. Пара старых квитанций и вот это.

Он вытащил из какой-то кучи в углу пластиковый мешочек для вещдоков и протянул его мне.

Студенческий билет Тринити-колледжа, гладкий и оцифрованный, а не обычная закатанная в пластик «корочка», какая когда-то была у меня. Девушка на фотографии казалась лет на десять моложе, чем то бледное, безжизненное существо, лежащее в углу. Она улыбалась моей улыбкой. На голове у нее красовался полосатый пекарский колпак, сбитый набок. В голове тотчас мелькнула мысль: у меня никогда не было такой полосатой штуки, когда я… Я поспешила повернуться спиной к остальным, сделав вид, будто подношу карточку к свету, чтобы прочитать имя убитой. Мэдисон, Александра Дж.

Все тотчас стало на свои места: это наше с Фрэнком создание, дело наших рук. Мы создали Лекси Мэдисон, даровали ей плоть и кровь; сотворили до последней клеточки организма, крестили ее, затем в течение нескольких месяцев творили внешний облик, а когда избавились от нее, Лекси захотелось большего. Она четыре года пыталась вернуться из темной земли и ночного ветра, а затем позвала нас сюда, чтобы мы увидели, что наделали.

— Что еще за чертовщина?! — вырвалось у меня, как только вернулось дыхание.

— Когда полицейские пропустили ее имя через компьютер, — сказал Фрэнк, забирая пакетик, — выяснилось, что напротив ее имени стоит пометка: что бы ни случилось с этой девушкой, сообщите мне как можно скорее. Я так и не озаботился убрать ее имя из списков, вдруг понадобится — чем черт не шутит. Всякое ведь случается.

— Да уж, — согласилась я. — Какие тут шутки. — Я перевела взгляд на мертвое тело, а сама тем временем внушала себе: никакой это не голем, а самая настоящая мертвая девушка. — Сэм! — позвала я. — Что мы имеем?

Сэм смерил меня оценивающим взглядом. А когда понял, что я не разревусь, не сорвусь с катушек и не впаду в истерику, коротко кивнул. Теперь он снова был похож на себя прежнего.

— Белая женщина, — начал он. — Возраст — от двадцати пяти до тридцати с небольшим. Убита ударом ножа в грудь. Купер считает, что она умерла в полночь плюс-минус час. Он пока не может назвать точное время и затрудняется дать другие детали: силу удара, температуру окружающей среды, что она делала до того, как умерла, и так далее.

В отличие от большинства коллег у меня неплохие отношения с Купером, но в данную минуту я была рада, что его здесь нет. В крошечном доме и без того было людно.

— Удар был нанесен здесь, в домике? — поинтересовалась я.

Сэм отрицательно покачал головой:

— Трудно сказать. Подождем, что скажет бюро. Вчерашний дождь все сильно подпортил — следов крови на дороге мы не найдем. В утешение скажу, что это не главное место преступления. Убитая оставалась на ногах еще какое-то время после того, как ей нанесли удар. Вот видишь? Кровь натекла из раны на джинсы. — Фрэнк переместил луч фонаря. — На коленях у нее пятна грязи, а одна штанина порвана. Видимо, она бежала и упала.

— Бежала в поисках укрытия, — произнесла я.

Мне представилась картина из давно забытого ночного кошмара: испуганная девушка бежит в темноте по извилистой дороге. Тяжелое дыхание. Страх смерти. Я почувствовала, как Фрэнк, молча отступив назад, теперь в упор рассматривает меня.

— Может быть, и так, — согласился со мной Сэм. — Возможно, убийца гнался за ней, или ей так показалось. Она вполне могла оставить следы, начиная от входной двери его дома. Во всяком случае, теперь их нет.

Я не знала, куда деть руки — то ли провести ими по голове, то ли потереть друг о друга, то ли коснуться губ. Да что угодно, лишь бы никто не заметил, что они дрожат. Я поспешила засунуть руки в карманы.