Уоррен Мерфи - Белые рабыни Страница 6

По тому, как стояли те двое, что были повыше, Римо понял, что у них при себе было оружие. Тело человека реагирует на оружие определенным образом – оно как бы чувствует его тяжесть, и это создает вокруг человека определенную атмосферу. Окруженные именно такой атмосферой и стояли эти двое.

– Римо Муллер? – спросил человек с портфелем.

– Да. Это я, – ответил Римо, выплевывая грязь. Эту фамилию ему дали всего лишь несколько недель назад. Он впервые услышал, как она звучит, и в общем-то не был уверен, как следует правильно ее произносить: «Муллер», что здорово смахивало на «мула», или «Мюллер».

– Надо говорить Мюллер, через "ю", – уточнил Римо – хватит ему на сегодня насмешек Чиуна.

– Я бы хотел поговорить с вами о статье, которую вы написали для журнала «Национальный Форум и взаимоотношения людей».

«Статья в журнале… Статья в журнале», – думал Римо. Иногда те, наверху, решали что ему нужна крыша, и, выдавая его за журналиста, помещали где-нибудь статейку за его подписью, но в последнее время никто ни о какой статье ему не говорил. Ему было ведено отдыхать.

Римо тупо уставился на пришедших. Ну что мог он им сказать? «Дайте-ка взглянуть на то, что я, как считается, сочинил», – больше нечего. Там, наверху, они всегда чего-то мудрили, с самого первого дня, когда бывший полицейский Римо Уильямс понял, что именно те, наверху, подстроили так, что он оказался на электрическом стуле, и они же устроили так, что он остался в живых, стал человеком, работавшим на агентство, которое вроде бы не существовало, и для которого, в свою очередь, он тоже вроде бы не существовал.

Объяснение было простым, таким же, как все объяснения, которые давались сверху. Конституция больше не действовала; страну поглотила волна преступности. Ответом на это было создание организации, которая действовала вне рамок конституции и делала то, что нужно было делать.

«Как я понимаю, – сказал тогда Римо, – я тот парень, которому предстоит заниматься грязными делами?»

«На тебя пал выбор», – ответили ему. Так начались занятия, под руководством Чиуна, Мастера Синанджу, которые длились вот уже десять лет, те десять лет, в течение которых он потерял счет убитым им людям, но зато помнил каждое свое движение.

– Не возражаете, если мы продолжим наш разговор в доме? – спросил Римо троицу.

Джентльмены ответили, что были бы только рады.

– Спроси, не знают ли они тех типов из Вашингтона, которые проводят опросы, – шепнул Чиун.

– Думаю речь пойдет о серьезном бизнесе, – сказал Римо, надеясь, что Чиун предпочтет на это время исчезнуть. Только три человека во всем мире знали о существовании тайной организации под названием КЮРЕ, созданной для борьбы с преступностью, и Чиун не входил в их число. Мастера Синанджу интересовали лишь две вещи: вовремя ли ему заплатили, и дошли ли его деньги до Синанджу – небольшой корейской деревушки, которую веками поддерживали Чиун и его предки, продавая свое мастерство искусных убийц. Важно, чтобы четко выполнялись эти условия, а на остальное ему было плевать – пусть даже его заказчиком будет организация девочек-скаутов Америки.

– Бизнес, бизнес, бизнес… – проворчал Чиун. – Вы – нация бизнесменов.

– Ваш слуга? – спросил тот, что с портфелем.

– Не совсем, – уклончиво ответил Римо.

– Вы знаете тех негодяев в Вашингтоне, которые проводят опросы? – вежливо поинтересовался Чиун.

– Не исключено, – ответил человек с портфелем.

– Ну пожалуйста, Чиун, мы же занимаемся делом, – сказал Римо.

– Вообще-то мы можем быть полезны во многих отношениях, – заявил обладатель портфеля.

– Он не нуждается в вашей помощи. Проходите пожалуйста, – сказал Римо, но Чиун, почувствовав, что появилась возможность каким-нибудь образом вернуть на экран телевизора его дневные мыльные оперы, проследовал вслед за всеми в дом. Он уселся, скрестив ноги, на полу, наблюдая за людьми, расположившимися в креслах и на диванах.

– Разговор будет конфиденциальным, – предупредил тот, что с портфелем. У него был уверенный вид человека, за которым стояли большие деньги.

– Считайте, что его здесь нет, – сказал Римо, кивнув на Чиуна.

– Ваша статья очень заинтересовала моего шефа. Я заметил, что вы удивились, когда я упомянул о ней. Вам, естественно, интересно, как мы увидели статью, которая будет опубликована только на следующей неделе.

Римо кивнул, как будто знал, о какой статье идет речь.

– У меня к вам вопрос, – сказал человечек. – Каковы ваши контакты с Бусати?

– Боюсь, что все мои источники информации конфиденциальны, – ответил Римо, не зная, кто или что такое Бусати, и где оно находится.

– Мне нравится ваша прямота, господин Мюллер. Позвольте и мне быть с вами откровенным: вы нам, возможно, понадобитесь.

– Для чего, например? – спросил Римо, заметив высунувшийся из портфеля уголок рукописи.

– Мы хотели бы пригласить вас в качестве консультанта для работы в наших учреждениях в Бусати.

– Это у вас там не моя рукопись? – спросил Римо.

– Да. Я хотел бы обсудить ее с вами.

Римо протянул руку за рукописью.

– Разрешите, я пробегу ее глазами, чтобы освежить в памяти, – сказал он.

Статья, подписанная его теперешним именем, привела его в замешательство. Он быстро сообразил, что Бусати – название страны. Судя потому, что он, якобы, написал, эта страна, сбросив цепи колониализма, успешно шла по пути социализма под руководством своего президента – генерала Дада «Большого Папочки» Ободе. Любые сообщения о межплеменных рознях являются ничем иным, как клеветническими измышлениями неоколониалистских фашистских империалистических держав, которым не по нутру просвещенное, прогрессивное руководство спасителя Бусати генерала Ободе, который провел электричество в деревни, покончил с преступностью в столице и впервые после того, как белый человек поработил маленькую нацию, предпринял реальные шаги по борьбе с нищетой. Почему капиталисты боятся Ободе? Да потому что его блеск грозит подорвать основы деспотического расистского правления Запада, и все западные страны просто дрожат от страха перед сиянием его гения.

Статья называлась «Непредвзятый взгляд на Бусати». Римо вернул рукопись.

– Вы, мистер Мюллер, довольно интересный парень, – сказал человек. – Мы заглянули в ваше досье и, откровенно говоря, не обнаружили в нем практически ничего. Совсем ничего. Даже отпечатков пальцев. Должны же быть где-нибудь отпечатки пальцев путешественника такого уровня, как вы. Так ведь нет! Не могли бы вы сказать нам, почему?

– Да, конечно, – сказал Римо. Он повернулся к Чиуну: – Что там у нас сегодня на ужин?

– Я еще не решил, – ответил Чиун.

– Ладно, ваше прошлое – ваше дело, – сказал человек с портфелем. – Мы всего лишь хотим предложить вам выгодную работу. Очень выгодную.

– Неплохо бы утку, – сказал Римо, – если, конечно, ты се правильно приготовишь.

– Утка была у нас вчера, – возразил Чиун.

– Послушайте, я здесь для того, чтобы сделать вам предложение, перед которым вы не сможете устоять, – сказал человек с портфелем и улыбнулся, показав при этом широкий ряд очень ровных белых зубов.

– Что?

– Предложение, которое вы не сможете отклонить.

– Я его отклоняю.

– Вы можете отказаться от двух тысяч долларов в неделю?

– Точно, – подтвердил Римо.

– Вы хотите, чтобы вашу статью разнесли во всех журналах страны? Заработаете репутацию чудака и сумасброда, и кто захочет печатать ваши статьи?

– Ну и плевать, – сказал Римо. Он подумал о статье, которую он якобы написал. Если то, что там написано, считается здравым смыслом, что же тогда журналы считают безумием?

– Послушайте, господин Мюллер. Я представляю Фонд Липпинкотта. Вы, несомненно, слышали о нас. Подписанный с нами годовой контракт на сто тысяч долларов даст возможность такому честолюбивому молодому человеку, как вы, основательно утвердиться в жизни. После этого за вами всегда будет стоять семья Липпинкотта.

Римо взглянул на него и на мгновение глубоко задумался.

– А что, собственно, плохого, если у нас два дня подряд будет утка? – спросил он Чиуна.

– Ничего плохого в том, что два дня подряд утки. Просто нет ничего хорошего в том, что утка два дня подряд, – проворчал Чиун.

– Господин Мюллер, я с вами разговариваю.

– Знаю, – сказал Римо. – Так почему бы вам не остановиться?

– Господин Мюллер – если вы действительно тот, за кого себя выдаете, – у нас в Бусати жизненно важные интересы. Единственное, чего мы хотим, – быть представленными руководству этой страны. Мы не можем воспользоваться официальными дипломатическими каналами, потому что все белые и азиаты были высланы из Бусати. Всего лишь быть представленными. Возможно, для этого вам потребуется день, а то и несколько часов. После этого вы – богатый человек. Откажетесь, вы – человек конченный. Ну так что же?