Робин Кук - Метка смерти Страница 6

— Я непременно буду держать вас в курсе, — пообещала Лори, надеясь, что Макгиллины все же согласятся пойти домой. Проведя долгие часы в отделении судмедэкспертизы, они оба выглядели совершенно измотанными. — Я лично позабочусь о вашем сыне. — Произнося эту фразу, она отвела глаза, сознавая, что говорит неправду. Лори невольно взглянула на толпу репортеров в вестибюле, хотя все это время упорно старалась их не замечать, и до нее донесся оживленный гул — приветствовали появление кофе и пончиков. Лори поморщилась — в том, что, пока Макгиллины переживали свое горе, весь этот спектакль не прекращался, была какая-то несправедливость. И это горе могло показаться им еще невыносимее от того, что из соседнего помещения доносились шутки и смех.

— Там, внизу, в этом холодильнике правильнее было бы оказаться мне, — печально качая головой, произнес доктор Макгиллин. — Я уже пожил. Мне почти семьдесят. Мне довелось дважды перенести шунтирование, и у меня сильно повышен уровень холестерина. И почему я жив, а Шона-младшего больше нет? Невероятно. Он всегда был здоровым и жизнерадостным мальчиком, ему даже не было тридцати.

— А у вашего сына тоже был повышенный уровень холестерина? — поинтересовалась Лори. В отчете Дженис об этом совсем не упоминалось.

— Нет, абсолютно в норме, — ответил доктор Макгиллин. — В свое время я следил, чтобы он обязательно раз в год проверялся. А потом, когда его юридическая фирма заключила договор с «Америкер», включавший ежегодную диспансеризацию, я был уверен, что все под контролем.

Мельком посмотрев на часы, Лори встретилась взглядом с Макгиллинами — они сидели на коричневой кушетке прямо и неподвижно, сжимая в руках снимки своего мертвого сына. В окно стучал дождь. Супруги напоминали ей мужчину и женщину с картины «Американская готика». В них чувствовалась стойкость и сила духа. И это подкупало. Однако была заметна и какая-то пуританская ограниченность.

Благодаря штатному расписанию и своим должностным обязанностям Лори была защищена от эмоционального воздействия смерти и постепенно разучилась общаться со скорбящими родными и поддерживать их, помогая во время процедуры опознания. Это входило в обязанности других сотрудников. Этой защищенности также способствовало и ее академическое образование: будучи патологоанатомом, она рассматривала смерть как головоломку, которую надо разгадать, чтобы помочь живым. Свою роль играл и фактор привыкания: для большинства обычных людей смерть — нечастое явление; Лори же приходилось сталкиваться с ней ежедневно.

— Весной наш сын собирался жениться, — произнесла вдруг миссис Макгиллин. Она впервые заговорила с того момента, когда Лори представилась им минут сорок назад. — Мы уже мечтали о внуках…

Лори кивнула. Упоминание о детях затронуло в ее душе нежные струны. Она уже обдумывала, что сказать в ответ, но доктор Макгиллин вдруг резко встал и, взяв жену за руку, помог ей подняться.

— Я думаю, доктору Монтгомери надо работать, — сказал он и, словно в подтверждение своих слов, кивнул, убирая снимки в карман. — А нам лучше пойти домой. Мы оставим Шона на ее попечение. — Затем, достав из внутреннего кармана пиджака маленький блокнот и ручку, он что-то написал, оторвал листок и протянул Лори. — Здесь мой личный номер телефона. Буду ждать вашего звонка. Надеюсь, это будет где-то в районе полудня.

Удивленная таким неожиданным поворотом событий и чувствуя облегчение, Лори встала, взяла листок и проверила, разборчиво ли написан номер — он начинался с регионального кода 914.

— Я вам сразу же позвоню.

Доктор Макгиллин помог жене надеть пальто, затем оделся сам и протянул Лори руку. Она ответила на рукопожатие, отметив, как холодна его рука.

— Позаботьтесь, пожалуйста, о нашем мальчике, — произнес доктор Макгиллин. — Он наш единственный ребенок. — С этими словами он повернулся, открыл дверь в вестибюль и, пропуская жену вперед, вышел вслед за ней в самую гущу репортеров.

В предвкушении хоть каких-то новостей толпа как по команде выжидательно замолкла при появлении Макгиллинов. Все взоры устремились на них. Пожилая пара была уже на середине пути через вестибюль в сторону главной двери, когда в этой тишине кто-то крикнул:

— Вы не родственники Кромвел?

Не замедляя шага, доктор Макгиллин лишь покачал головой.

— А вы имеете какое-то отношение к делу о перестрелке с полицией? — раздался другой крик.

Доктор Макгиллин вновь покачал головой. После этого репортеры переключили свое внимание на Лори. Очевидно, признав в ней судмедэксперта, некоторые из них умудрились ввалиться в комнату опознания и набросились на нее с вопросами.

Поначалу Лори старалась игнорировать всю эту сутолоку и, поднявшись на цыпочки, следила, как Макгиллины добирались до выхода из здания. И только потом она обвела взглядом сгрудившихся вокруг нее людей.

— Извините, — сказала она, отодвигая от себя микрофоны, — я не в курсе этих дел. Вам придется подождать руководство. — По счастью, в этот момент в вестибюле появился один из охранников службы безопасности ОГСМЭ, и ему удалось выпроводить репортеров.

Как только за ними закрылась дверь, в помещении воцарилась относительная тишина. Какое-то мгновение Лори продолжала стоять опустив руки: в одной она держала карточку на Шона Макгиллина-младшего, в другой — записку с телефоном его отца. Учитывая ее собственное психологическое состояние, общение с пожилой парой далось ей нелегко. Однако было в нем и кое-что позитивное. Довольно хорошо зная себя, она верила, что подобная эмоциональная встряска поможет ей на некоторое время забыть о личных проблемах. Занятая голова надежно уберегала ее от возвращения к тому, что она определила для себя как «неприемлемый статус-кво».

Приободрившись, Лори направилась в отдел опознания, на ходу убирая в карман телефон доктора Макгиллина.

— А где все? — поинтересовалась она у Ривы, все еще занятой составлением рабочего графика.

— Да пока здесь только вы с Джеком, не считая Бингема, Вашингтона и Фонтуорта.

— Я имела в виду, где детектив Солдано и Винни?

— Джек увел их с собой — детектив попросил Джека заняться делом Кромвел.

— Странно, — удивилась Лори. Джек обычно старался избегать дел, привлекавших внимание прессы, а дело Кромвел было именно из этой категории.

— Кажется, он им искренне заинтересовался, — продолжала Рива, словно читая мысли Лори. — А еще он вдруг неожиданно попросил и «двойное самоубийство». И я подозреваю, у него есть на это какие-то свои, неведомые мне причины.

— А не знаешь, здесь есть кто-нибудь еще из технического состава? Я уже приступила к делу Макгиллина.

— Несколько минут назад я видела Марвина — он налил себе кофе и пошел вниз.

— Отлично, — сказала Лори. С Марвином ей работалось превосходно. Обычно он бывал по вечерам, но недавно его перевели в дневную смену. — Если что, я внизу.

— Боюсь, тебя сегодня ждет еще как минимум одно вскрытие. Понимаю, многовато. Тем более ты говорила, что не выспалась. Но у нас запарка.

— Ничего, все в порядке, — отозвалась Лори, подходя за новой карточкой. — Работа хорошо отвлекает от собственных проблем.

— Проблем? А что у тебя случилось?

— Ничего нового — у нас с Джеком все та же старая песня, — отмахнувшись, ответила Лори. — Сегодня я опять пыталась с ним поговорить. Знаю, что я — как испорченная пластинка, но все же поставила вопрос ребром. И я переезжаю к себе. Ему все-таки придется что-то решить.

— Молодец, — ответила Рива. — Может, это придаст сил и мне.

Работая в одном офисе, Лори и Рива сумели подружиться. Друг Ривы своей несговорчивостью в этом же вопросе — хоть и подругам причинам — был похож на Джека. Так что им с Лори было что обсудить.

Секунду поколебавшись, пить или не пить кофе, и решив воздержаться, так как это может вызвать у нее лишнюю нервозность, Лори отправилась на поиски Марвина. Несмотря на то, что ей предстояло спуститься лишь на этаж, Лори направилась к лифту. От недосыпа она чувствовала себя разбитой. Однако вместо обычного для себя в такие моменты раздражения Лори испытывала удовлетворение. Пусть она не ощущала себя счастливой из-за своего отношения к Джеку и предстоящего одиночества, но ей казалось, она поступила правильно, и поэтому она была горда собой.

Проходя мимо офиса криминалистов, Лори заглянула внутрь — узнать, ушла ли Дженис. Ответив утвердительно, Барт Арнолд — старший криминалист — поинтересовался, не может ли он чем-то помочь. Сказав, что поговорит с ним в другой раз, Лори пошла дальше. Она всего лишь хотела рассказать Дженис о своей беседе с Макгиллинами. Ей подумалось, что Дженис это было бы небезынтересно. Сам факт, что это дело чем-то проняло обычно непрошибаемую в эмоциональном отношении Дженис, показался Лори любопытным.