Морок - А. Норди Страница 6

– А вы? – с недоумением спросил Виктор. – Почему вы остались?

Губы старухи дрогнули. Из мутного глаза скользнула слеза, оставляя влажный след на заскорузлых ожогах.

– Потому что он меня вернул, – промолвила она. – Когда я была маленькой девочкой, я опрокинула на себя ведро с кипятком. Ожоги съели лицо и руки. Я выжила, но здоровье мое уже никогда не было прежним. Любая хворь цеплялась ко мне, я сильно и подолгу болела… Пока Владыка не вернул меня к жизни.

– Почему он это сделал?– Мой отец попросил его. Умолял вернуть дорогую доченьку Марту. Владыка исполнил просьбу отца, но взамен забрал у него глаза. Превратил их в гной. Мы уехали из Хильяйнена, я жила в городе, но однажды Владыка змей явился ко мне во сне. Приказал вернуться. Он спас меня, и теперь я была перед ним в вечном долгу. Я бросила семью и вернулась в Хильяйнен. Все эти годы ухаживала за Владыкой, кормила. Иногда он использовал меня. И все время просил отпустить, но я сопротивлялась. До сих пор сопротивляюсь. Зло должно оставаться на привязи, даже если я навсегда в долгу перед ним.

– Он так и сидит на цепи? – поразился Виктор.

Марта кивнула. Она отвела взгляд от сумрака за окном и посмотрела на Виктора.

– Теперь ему нужен ты.

– Но почему? – Виктор повысил голос. – До меня в заповедник приезжали десятки ученых и инспекторов, никто из них не сталкивался со всей этой чертовщиной!

– Потому что ты для него особенный. – Старуха вперилась рыбьими глазками в Виктора. – Владыка чувствует твою боль. Даже на расстоянии. Такая боль – как запах крови для хищника. И поэтому он выманил тебя.

Виктор резко выдохнул и покачал головой, словно отгоняя услышанные слова.

– Падеж лисиц… – пробормотал он, осознавая правду. – Это была ловушка для меня… Он хотел, чтобы приехал именно я?

Марта прикрыла глаза: голые веки сомкнулись, делая ее похожей на мертвеца. Отвернулась к окну и качнулась в кресле.

– Ты попался на крючок.

Скрип-скрип.

* * *

Серые сумерки растеклись по Хильяйнену, превратив хутор в призрачные, словно сотканные из паутины, декорации из кошмарного сна. Виктор брел по тропе вдоль разрушенных домов. Бандит исчез, его нигде не было видно. Справа у остова сгоревшей избы мелькнуло сиреневое платье.

– Лина, постой! – выкрикнул Виктор и бросился к девочке.

Платьице исчезло за углом – так же быстро, как и появилось. Виктор, огибая гнилые доски и груды мусора, разбросанные по земле, завернул за дом. Лина бежала впереди метрах в пятидесяти, приближаясь к околице хутора: вдалеке в сумраке тонула покосившаяся изгородь. Виктор помчался следом по укрытой снегом лужайке, стараясь не упустить из виду сиреневое пятнышко.

Девочка вспорхнула над оградой – словно была невесомой – и сгинула в темных зарослях ельника. Тяжело дыша, Виктор подбежал к изгороди и, перепрыгнув через нее, бросился в царство елей. Он буравил колючее пространство, не обращая внимания на обжигающие удары веток по лицу и рукам. Впереди, ловко скользя между раскидистых елей, маячил силуэт в сиреневом платье. И как бы Виктор ни ускорял шаг, девочка все равно оставалась впереди – словно дразнила его, не давая ни малейшего шанса приблизиться.

Лес резко сменился: вместо елей выросли десятки, сотни покосившихся крестов – деревенское кладбище. Виктор сбавил шаг и, стараясь восстановить дыхание (изо рта вырывался пар), побрел вдоль рядов могил, заросших жухлой травой. Чуть поодаль, у одной из них, спиной к Виктору застыла девочка в сиреневом платье.

– Лина, – прошептал он. – Лина, не убегай.

Виктор сделал шаг – и девочка исчезла, словно растворилась в воздухе. Он тяжело задышал. Согнулся пополам, уперев руки в колени. Сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться, – и снова посмотрел на могилу, где мгновение назад стояла девочка. Но ее там не было. Виктор огляделся: ни следа сиреневого платья. Немного помешкав, он подошел к могиле.

В земле, едва припорошенной снегом, черным провалом зияла разрытая могила. Виктор, вытянув шею, заглянул внутрь – и отскочил как ошпаренный: могила кишела змеями. Жирные гады, поблескивая глянцевыми спинами, скользили друг по другу и грозно шипели.

Виктор посмотрел на памятник возле могилы. «Марта Латту. 1919 – 1932» – гласила полустертая надпись на сером камне. Рядом белел овал фотографии: девочка лет тринадцати с изуродованным ожогом лицом и глазками, похожими на рыбьи.

– Какого черта? – только и смог вымолвить Виктор, разглядывая детскую фотографию старухи из Хильяйнена.

Наклонив голову, он постоял еще немного, пытаясь осознать увиденное. И только лишь спустя некоторое время, глядя себе под ноги, Виктор заметил темные капли на снегу. Он присел и дотронулся до них. Кровь. Цепочка багровых пятен уходила за территорию кладбища, в густой ельник.

* * *

Ступая вдоль капель на снегу, Виктор пробирался сквозь заросли елей. Вскоре пятна вывели его к пролеску. Кровавая цепочка заканчивалась возле распластанного на земле Бандита. Виктор приблизился к лису. Зверь не дышал, шерсть его заиндевела. Из пасти вывалился иссиня-черный язык, остекленевшие глаза уставились куда-то вдаль, словно лис до последнего вздоха не сводил взгляда со своей цели.

Виктор посмотрел в ту сторону, куда направлялся лис: на опушке горбилась насыпь с темным провалом посередине, сзади возвышались могучие силуэты елей. Знакомая картина: то же самое Виктор видел на фотографии с колдуном, которую показывала ему старая Марта.

Виктор, помешкав, направился к зиявшей дыре. Ему пришлось согнуться, чтобы пройти в жилище Владыки змей. Опасливо озираясь, Виктор продвигался по короткому туннелю, вырытому в земле. На влажных стенах блестели жирные слизняки. Спертый воздух вонял гнилью, и Виктор, подавляя рвотные позывы, прикрыл нос рукой.

Еще пара шагов – и своды тоннеля раздвинулись, открывая внутреннее пространство землянки. Подземная нора тонула в полумраке: тусклый свет масляной лампы, висевшей под потолком, дрожал по стенам. Но полу разлагались зловонные туши полевок, зайцев и лисиц. В углу, в сгущенной тьме, угадывалась сгорбленная фигура, возле которой извивались клубки шипящих змей.

– Не бойся, – проскрежетал голос из угла. – Они не кусаются.

Фигура шевельнулась, выдвигаясь ближе к свету лампы. Залязгали цепи. Мгновение спустя Владыка змей явил себя Виктору.

Дряхлый старик, опираясь ладонями о землю, стоял на коленях – словно зверь. На его куриной шее болтался железный ошейник, от которого в сторону крюка, вбитого в каменный пол, уходила массивная цепь. Костлявое тело белело сквозь рваное рубище, служившее одеждой. Конечности колдуна походили на сломанные палки с развешанным тряпьем: дряблая кожа свисала с тощих руки и ног, суставы распухли и выпирали буграми. Одна половина черепа облысела: сквозь проплешины просматривались сочащиеся гноем язвы. С другой половины свисали седые