Эрик Ластбадер - Сирены Страница 60

— Вы знакомы с Дайной? — спросил он.

— Ага, — ответил Кроуфорд. Понделл молча кивнул. Он сразу же почувствовал себя неуютно и продолжал стоять, лихорадочно перебирая пальцами рук. Кроуфорд, наоборот, преспокойно уселся на кушетку напротив камина, закинув ногу на ногу. Он был одет в льняной костюм оливкового цвета, из-под которого торчал распахнутый ворот серо-желтой полосатой рубашки.

В противоположность ему Понделл вырядился в вытертые джинсы, изношенные кроссовки и желтую майку с надписью «Пиво Курс», выведенной синей краской на груди. В такой майке он казался еще массивней, чем был в действительности.

— Хотите чего-нибудь выпить? — предложил Рубенс, зайдя за стойку бара.

— Отличная идея! Понделл оживился, глаза его заблестели. — Давай пива, — когда он открывал рот, лицо его превращалось в резиновую маску.

— Майкл?

Кроуфорд поболтал в воздухе ногой, лежавшей на костлявом колене.

— Мне скотч-виски. Неразбавленный, пожалуйста. Выполнив их заказы, Рубенс вышел из-за стойки.

— В чем, собственно говоря, дело, черт возьми? — начал Понделл, жадно прикладываясь к бутылке. — Мы должны снимать, а не протирать здесь штаны, как члены какого-нибудь вонючего клуба. У нас до черта работы!

Потягивавший свой скотч, Кроуфорд нахмурился.

— Нет, Бенни, — возразил он, не глядя на Понделла, — надо уметь проявлять терпение. В конце концов, весьма возможно, что у мистера Рубенса есть хороший повод для проведения нашей встречи.

— Таких поводов вообще не существует в природе, — отозвался Понделл. Влив в себя остатки содержимого бутылки, он громко рыгнул и спросил. — Можно еще?

— К твоим услугам, — Рубенс указал рукой на бар.

— Но ты знаешь, — медленно протянул Кроуфорд, словно тщательно обдумывая каждое слово, — Бенни все же смотрит в корень. Нам предстоит еще целая гора работы над фильмом.

Дайна поняла, что попала на спектакль бродячей труппы. Впрочем, следовало признать, что они оба отлично исполняли свои роли. И тот, и другой отпускали свои замечания, не задумываясь.

— Да, кстати, насчет работы, — вступил Рубенс, словно дождавшийся своей очереди. Он умудрялся каким-то образом смотреть одновременно на обоих гостей. — Боюсь, что ее придется подсократить.

Казалось, на мгновение эти слова повисли в воздухе, точно на лету замершие капельки дождя. Затем в гробовой тишине раздался смех. Смеялся Кроуфорд, и Дайне никогда еще не доводилось слышать звуков более странных, чем те, которые он издавал — высоких и пронзительных.

Хлопнув себя по ноге, он весело заметил, обращаясь к товарищу.

— Вот это умора, Бенни, а? Надо же отмочить такое! У Понделла, однако, был такой вид, будто он собирался разбить свою бутылку о чью-то голову.

— Нет, Майкл, я не шучу, — невозмутимо сказал Рубенс. — Шуйлер показывал мне смету за шесть месяцев. Положение из рук вон плохо.

— Да что этот шут понимает в нашем деле, — вставил Понделл. — Мы создаем настоящий шедевр, черт побери. Все должно быть, как полагается.

— Нет, — возразил Рубенс, — все должно укладываться в бюджет.

Кроуфорд громко откашлялся и, не давая Понделлу возможности открыть рот, заговорил.

— Я полагаю, что то, о чем ты просишь нас, трудно осуществимо, — голос его звучал уверенно и спокойно. — Этот фильм родился из определенного зрительского образа. Бенни и я подписали контракт с тобой, потому что мы были уверены, что ты в состоянии обеспечить нам, гм, необходимые условия для воплощения этого образа.

— Вы уже почти на четыре миллиона превысили бюджет, Майкл.

— О, господи, это всего лишь деньги! — воскликнул Понделл, вскинув от отвращения руки.

— Я думаю, — произнес Кроуфорд, поднимаясь с кушетки — ему явно надоел вид возвышающейся перед ним фигуры Рубенса, — что Бенни вполне верно уловил суть момента. Мы принялись за эту ленту не для того, чтобы кто-то навязывал нам свою волю.

— Наверное, ты не понял, о чем я говорю, Майкл, — возразил Рубенс. — Если бы вы, ребята, взяли ситуацию под контроль вместо того, чтобы позволять художнику-оформителю заказывать неоновую иллюминацию стоимостью в четверть миллиона...

— Ты видел этот дубль? — завопил Понделл. — Он чертовски хорош!

— Если бы вы подходили к делу ответственно, — продолжал Рубенс так, словно его никто не перебивал, — то никто бы ничего вам не навязывал.

— А ты видел сцену, о которой идет речь? — Кроуфорду с каждой секундой становилось все труднее сдерживать себя.

Рубенс кивнул.

— Она не стоит полумиллиона баксов, потраченных вами в тот день.

— Сколько же она, черт возьми, по-твоему стоит? — поинтересовался Понделл.

— Ее вообще не следовало снимать, — последовал ответ.

— Мне кажется, Бенни, мистер Рубенс слегка преувеличивает, чтобы подчеркнуть значение своих слов. — Кроуфорд медленно поднялся по ступенькам из углубления, в котором стояла кушетка. — Теперь, когда он надлежащим образом высек нас, мы вполне вольны уйти.

— Майкл, — осторожно сказал Рубенс, — ты все еще не понял. Никто не уйдет отсюда, пока бюджет всего фильма не будет пересмотрен. В съемочной группе надо навести порядок.

— Ты сошел с ума! — заорал Понделл. — За кого ты нас принимаешь!..

— Погоди! — Кроуфорд положил руку на плечо партнера. — Я хочу внести ясность. Ты ставишь нам ультиматум? — обратился он к Рубенсу.

— Всего лишь говорю о том, что необходимо сделать, ребята, — уклончиво заметил тот. — Любой продюсер, ценящий свои деньги, поступил бы точно так же.

— О, господи, что за ахинею он несет! — Понделл был вне себя. — Я вовсе не обязан соглашаться на это.

Рубенс не удостоил его ответом, и после некоторой паузы заговорил Кроуфорд.

— Я склонен думать, Рубенс, что Бенни прав. — Он как-то по-особенному жалостливо улыбнулся. — Если мы прекратим работу над фильмом, ты попросту не досчитаешься десяти миллионов. — Он наклонил голову на бок. — Мне кажется это многовато для тебя. К тому же, если это произойдет, мы просто отправимся на «Уорнес». Они были готовы просто землю грызть, чтобы заполучить нас.

— Да, — Рубенс согласно кивнул головой. — Были, — ледяной тон, которым были произнесены эти слова, поразили Дайну. Кроуфорд же, в свою очередь, попытался просто отмахнуться от угрозы, таившейся в них.

— В любом случае, все сводится к деньгам.

— Возможно, — признал Рубенс. — Но вам не удастся найти работу на «Уорнес». Так же, как и на «Твентиз», «Коламбиа», «Парамаунте», «Филмвэйс», «Ю-Эй» ни в любом другом месте.

Понделл повернулся к Кроуфорду, и запустив пальцы в свои спутанные и грязные волосы, протянул:

— Я не пойму, о чем толкует этот ублюдок? Кроуфорд стоял неподвижно лицом к лицу с Рубенсом. Он вовсе не собирался сдавать свои позиции.

— Не бери в голову эти пустяки... — начал он.

— Пустяки! — взорвался Понделл.

— Бенни, он блефует.

Рубенс указал пальцем через плечо.

— Скатертью дорога, приятель.

— Ну, ну, ты неплохо держишься, Рубенс. Очень даже неплохо. Эй-Би-Си попытались проделать с нами то же самое по окончании первого сезона, когда мы потребовали большие суммы. В конце концов, мы имели на это право. Они здорово нажились на нас, и я думаю, ты согласишься: мы были вправе рассчитывать на соответствующую компенсацию. — Он опять наклонил голову. — Нет? Неважно. Они тоже не соглашались, но потом пошли на попятную, разумеется. У них ведь не оставалось выбора: им грозили слишком большие потери. — На его лице вновь появилась кроличья улыбка. — Так же, как сейчас тебе. Десять миллионов — не шутка.

— Я спрашиваю вас в последний раз, — произнес Рубенс так, словно не слышал ни единого слова, произнесенного Кроуфордом. — Собираетесь ли вы вместе со мной заняться пересмотром бюджета «Над радугой»?

— Рубенс, ты совершаешь очень большую ошибку, — холодно ответил Кроуфорд. Глядя на его стиснутые губы, Дайна решила, что хладнокровие начало изменять ему. — Мы уходим. Но когда ты вновь захочешь встретиться с нами, а мы оба — и ты, и я — знаем, что это непременно случится, нам придется заключить новый контракт. На большую сумму и с добавлением определенных пунктов. Не знаю, каких именно. Относительно этого ты должен будешь поговорить с нашим адвокатом. Тебе придется заплатить за подобное обращение с нами.

Он остановился, наблюдая за тем, как Рубенс, подойдя к столику у камина, снял верхнюю коробку с ближней стопки.

— Знаете, что это такое? — поворачиваясь к собеседникам, поинтересовался Рубенс.

— Жестяная банка с дерьмом, — Понделл фыркнул. — Пленка, пленка, пленка: мы имеем с ней дело каждый день.

Рубенс, перевернув коробку, показал им лицевую крышку.

— Постой-ка, — воскликнул Понделл. — Да ведь это, черт возьми, наш фильм. Давай его сюда немедленно, козел!

Кроуфорд, однако, удержал его на месте.