Анатолий Королев - Охота на ясновидца Страница 62

— Веретеном?

— Глупости! Лыжной палкой, которая валялась на крыше. Схватив палку, Сандрина, изо всех сил саданула тебя в лоб острием. Да так удачно, что ты слетел вниз, в просвет между бортом баржи и стеной. Но охрана была рядом. Офицеры видели как ты падал. Один сразу бросился в воду, а второй окликнул Саидрину. Оба были в форме и никак не походили на бандитов. Девочка разрыдалась и потеряла сознание. Мы отвезли ее домой. Тебя вытащили из воды. Машина была единственной опорной точкой твоего безумия, ты все время пытался вернуться к машине, поэтому я приказал уложить тебя на заднее сидение, чтобы ты чувствовал автомобиль, колоть тебя препаратами и катать по городу, пока ты не придешь в себя. Ты еле-еле выжил, бедняга. Когда твоя голова мысленно падала из космоса на крест Александровской колонны, я сам уже не верил, что ты вновь станешь человеком!

— Скажите, маэстро, а каким псом я себя вообразил?

— Тем самым. Черным. С острыми ушами. Догом в красном ошейнике… Мы вычистили всю гадость из баржи и доставили ее как наглядное пособие в институт.

Учитель подошел к муляжу убитой.

— А теперь спросим себя. Почему эта особа надела капроновый чулок на лицо? Ведь для изменения внешности можно было надеть парик, или закрыть лицо большими очками? К чему такие предосторожности? A 3aчeм мать похищенной подсовывала следствию вместо вещей Сандрины игрушки ее любимого пса? Ведь часики жертвы подобрал оперативный работник… А книжечку сказок Перро на французском? Чья рука захватила ее с собой, чтобы девочка могла читать в заточении любимую книжку? Тот, кто взял ее, знал французский язык, а заодно вкусы девочки!

Эхо глубоко погрузил указательный палец в дырку напротив сердца убитой.

— Ответ на эти вопросы может быть только один. Перед нами семейный заговор, Тёрман! Чулок одет потому, что девочка могла узнать лицо похитительницы. А чужие вещички подсовывались затем, что мать побаивалась экстрасенсов. В делах похищения обычно обращаются к ним за помощью. «Чем черт не шутит, — думала злая баба, — лучше подстраховаться». Одним словом, не буду тебя томить логикой поиска, — это заговор матери против отца Сандрины. А ее сообщницей стала родная сестра, тетка девочки. Это ее она укокошила из «Беретты». Почему мать выступила против отца? Потому что они уже были в тайном разводе. Три года! Но скрывали этот факт от ребенка, девочка была очень чувствительной и болезненной. Отец согласился скрывать развод от дочери, потому что очень ее любил. Но развод сделал мать девочки нищей. По ее меркам, разумеется. Заговор созрел в Париже, с участием сестры. Надо сказать, что все семейство не отличалось высокой нравственностью в делах, и сам отец был завязан с темными русскими фирмами. Поэтому в качестве фона был выбран Петербург, где сильна мафия, и где нет дотошной французской полиции. Злые бабы вступили в сговор с бандитской группировкой. Вот откуда взялась баржа контрабандистов с тропическим зверинцем. На 300 тысяч долларов выкупа отец дал согласие. Но впутал в дело милицию, о чем конечно же узнала жена, которая приехала в Питер вместе с девочкой на предмет ее похищения. Остальное известно: выкуп сорвался, банда с бабами перессорилась., Сестра взяла за горло мать Сандрины и кровавый клубок покатился к развязке. Девочку снова похитили. Злые решили прикончить ребенка, чтобы все концы в воду… но тут появился ангел-спаситель! Ты явился в последнюю минуту. Банда уже ехала к барже. Телефон не отвечал и они забеспокоились… они бы нашли Сандрину на крыше. А теперь, Герман, скажи, что мы можем сказать о нашем враге?

Взвесив все, что стало известно, я осторожно предположил:

— Если следовать вашей теории, маэстро, о том что мир — это серия взаимных отражений, то в судьбе Сандри-ны мы можем прочесть отражение судьбы той пассажирки из купе… там тоже все замешано на деньгах, на очень больших деньгах, раз. Там налицо такой же семейный заговор против дочери. И движет заговором мать жертвы. Возможно ложная мать, или мачеха… не знаю точно. Там тоже надо искать обманутого и брошенного отца. Там есть еще: развод, шантаж, сговор с мафией, похищение девочки, угроза гибели… и, возможно, замешаны злые сестры Золушки. Да! Нашего врага окружают разные гады.

— Отлично! А имя? Назови ее имя, Герман! Я не знал ответа на этот вопрос.

— Имя! — напирал с веселой злостью маэстро, офицер только что принес ему заветную чашечку кофе, и Эхо повесеЛел.

— Герман! Мне нужны только две вещи — имя и личная вещица врага. И я сразу увижу где он!

— Одну букву мы уже нашли, — 1 ответил я осторожно, — это "1". Пока все…

— Нет, Герман, мы уже нашли уже три буквы. Первая "1". Затем "С"… с нее начинается имя Сандрины, с нее же начинается имя Золушки: упомянутое автором в стихотворной морали после сказки, Сандрильона… и думаю, что не ошибусь если скажу, что последняя буква в имени врага — буква "А". Так заканчивается большинство русских имен. В том числе и у наших Сандрильон. Итак, "1", "С" и "А".

Эхо допил кофе и мы прошли в последнюю комнату. Я уже однажды описал ее — походная кровать, полка с технической литературой о судовождении, кресло, да большой несгораемый шкаф. Самая спартанская каюта капитана-контрабандиста.

И вновь меня охватило чувство тревоги:

— Сейф проверен?

— Да. Там одни деловые бумаги капитана. Он уже арестован.

Я подошел к сейфу.

— А нет ли в нем, например, кошки?

— Нет. Что за странная мысль!

— А вот посмотрите! — и я снял с железного шкафа маленькое блюдце со следами молока… снял и вдруг поймал себя на мысли, что где-то читал точно такие же слова. Сейчас Эхо скажет: «Кошек тут не держат»…

— Кошек тут не держат, — сказал Эхо, брезгливо разглядывая блюдце. Затем достал радиотелефон и переадресовал мой вопрос старшему офицеру охраны.

— Да, Герман, ты прав. На барже держат кота, ловить крыс.

— Сомневаюсь, что такое маленькое блюдечко способно удовлетворить жажду кота.

Тут мое внимание привлекла небольшая плеть с длинной ручкой, висевшая в углу кровати. На ее конце имелась петля. Я взял ее в руки.

— А что вы скажете об этом, Учитель?

— Ею капитан потчевал свою собаку, — Эхо был заметно раздражен моей дотошностью.

— Не скажите, — парировал я, — для собаки петля не. нужна.

Мое упорство окончательно вывело Эхо из себя. Мало того, что я вдруг глупыми вопросами перехватил инициативу разговора, я позволил выражать вслух опасения внутри тройного кольца охраны генерала, что выглядело как дерзкая выходка.

Глупец! Ты слишком многое себе позволяешь, — вскипел он, демонстративно распахивая стальной шкаф, чтобы показать насколько напрасны мои страхи.

И тут!

Забуду ли я когда-нибудь эти страшные минуты.

Рука отказывается описать то, что затем последовало.

Итак, дверца сейфа распахнута. Эхо стоял перед его раскрытым черным нутром, держась левой рукой за металл. Я стоял рядом, но чуть позади, за его правым плечом, машинально сжимая в руке непонятную трость с петлей на конце.

А что если б я повесил ее обратно на гвоздик?

Тут изнутри черноты, из сейфа, раздался неизвестный звук, нежный и тихий, словно вырывалась из котла тонкая струйка пара:

Тииисссс…

Сначала я подумал, что леденящий душу свист издает сам маэстро, но… но! Эхо вдруг помертвел.

— Гюрза! — вскрикнул маэстро с ужасом.

Из сейфа, змеясь и лоснясь тропической кожей вылетела пестрая лента шипящей ртути и молниеносно обвила руку, которой человек заслонился от ужасного свиста.

Я стоял, прикипев к месту, но руки мои проявили необычайную ловкость. Вскинув трость, я идеальным жестом змеелова поймал петлей граненую головку твари, — и! р-раз! — сдернул змею с руки покровителя, в тот самый миг, когда гадина распахнула кислую глотку, где от лилейного нёба отскочили вперед два прижатых ядовитых зуба.

Шлепнувшись на пол — еще в воздухе гюрза защелкнула пасть, — тварь мгновенно свернулась кошмарной пегой спиралью и пружинно вскинула вверх острие стиснутого копья, на котором горели два немигающих рубина, и вибрировал кончик жальца.

Взор змеиных глаз пылал адовой злобой.

Но меня тварь словно не замечала, она искала только маэстро.

Вертанув головой, исчадье прицелилось в лицо повелителя и, не давая опомниться, надула пятнистые щечки и плюнула ядом в глаз.

Яд — слезой жидкого янтаря — потек по стеклу круглых очков.

А если бы Эхо не надел их?

Генерал отшатнулся, делая слепой шаг назад.

За первым плевком тут же последовал второй — но гадина, заметив очки, уже целилась в рот человека и если бы не я… и — два! — моя рука вновь изумительно точно набрасывает петлю на дьявольский стебель и надламывает вниз ядовитый бутон.

Мимо!

Плевок яда — серьгой янтаря — повисает на мочке уха.

Я поражен собственной ловкостью. Я наблюдаю за своими руками как за руками фокусника в цирке.