Роберт Брындза - Девушка во льду Страница 7

– Полегче, Фостер. Не надо лезть на рожон, сразу выдвигать версию о том, что Андреа отправилась туда на некую непристойную оргию.

– Я ничего не говорила про посещение непристойных…

– Не забывайте, это уважаемая семья.

– Мне не впервой, сэр.

– Да. Но помните, с кем вы имеете дело.

– Помню. Со скорбящими родственниками. И мне придется задать им традиционные вопросы, сэр.

– Да, но это приказ. Не прите на пролом.

Эрика отключила трубку, злясь на Марша. Что всегда ее возмущало в Британии, так это здешняя классовая система. Марш требовал, чтобы даже при расследовании убийства к родным погибшей девушки относились как к VIP-персонам.

Из палатки вышли Мосс, Питерсон и еще один полицейский в форме, и все вчетвером они, обойдя озеро, вышли к утопленному саду. Видели ли эти пустоглазые статуи, размышляла Эрика, как мимо волокли Андреа, взывавшую о помощи что было мочи?

На отвороте куртки сопровождавшего их полицейского затрещала рация.

– В кустах на Лондон-роуд мы только что нашли маленькую розовую сумочку, – сообщил металлический голос.

– В какой стороне Лондон-роуд? – спросила Эрика.

– Это – центральная улица. – Полицейский показал куда-то за деревья.

После долгих месяцев бездействия Эрика силилась настроить мозг на рабочий лад. Каждый раз, закрывая глаза, она видела в воображении истерзанную, избитую Андреа с пустотой в широко открытых глазах. Расследование убийства – это бездна различных вариаций и тонкостей. На полный осмотр среднестатистического дома у криминалистов порой уходило несколько дней, а здесь площадь места происшествия составляла семнадцать акров, вещественные доказательства были разбросаны по общественной территории, укрыты толстым слоем снега.

– Принесите ее к туристическому центру, к «скорой», – велела Эрика полицейскому, и тот поспешил прочь. Спустя несколько мгновений из-за живой изгороди появились Мосс и Питерсон. У подножия покатого, занесенного снегом склона высилась футуристическая стеклянная коробка туристического центра. Двор перед зданием центра был исполосован колесами машины «скорой помощи», стоявшей с открытыми задними дверцами. В машине, укутанный в одеяла, сидел парень лет двадцати с небольшим. Лицо у него было посеревшее, сам он дрожал. У открытых дверей «скорой» стояла невысокая женщина, наблюдавшая, как один из криминалистов в резиновых перчатках обрабатывал одежду парня, маркируя и рассовывая по специальным прозрачным пакетам его грязные вещи – теплый спортивный костюм, свитер и кроссовки. Брови у женщины были такие же лохматые, как и у парня, а вот лицо – с кулачок, с заостренными чертами.

– Дайте мне расписку, – требовала она, – и чтобы каждая вещь была указана. Спортивные штаны Ли купил только в ноябре, и кроссовки тоже новые – нам еще платить за них тринадцать недель. Надолго вы забираете его вещи?

– Все это теперь вещественные доказательства в деле об убийстве, – сказала Эрика, когда они подошли к машине «скорой помощи». – Я – старший инспектор Фостер, а это – инспекторы Мосс и Питерсон. – Все трое раскрыли перед женщиной свои удостоверения. Та пристально воззрилась на их фото глазами-бусинками.

– Как вас зовут? – осведомилась Эрика.

– Грейс Кинни. А мой Ли, он ведь ничего плохого не сделал – просто пришел на работу. И из-за того, что ему приходится ждать на холоде, он заболеет, и ему перестанут платить пособие.

– Ли, ты можешь рассказать нам, что произошло?

Парень, бледный, с обезумевшим взглядом, кивнул. Он объяснил, что явился на работу, а потом услышал телефонный звонок, пошел на звук и обнаружил подо льдом тело Андреа. Его рассказ прервал полицейский, возникший у дверей «скорой» с маленькой розовой сумочкой в прозрачном полиэтиленовом пакете. В другом таком же пакете лежало содержимое сумочки: шесть банкнот по пятьдесят фунтов, два вагинальных тампона, тушь, помада и духи-спрей.

– Это вещи той девушки? – спросила Грейс, глядя на пакеты. Полицейский поспешил спрятать их за спину.

– Она уже увидела, – отчитала его Эрика. – Мисс Кинни, – обратилась она к матери Ли. – Вы должны понимать, что это вещественные доказательства в расследовании по весьма деликатному делу, и…

– Не волнуйтесь, я буду держать рот на замке, – пообещала Грейс. – Хотя одному богу известно, что тут забыла девушка с модной сумочкой и пачкой пятидесяток.

– Как вы думаете, что она тут забыла? – осведомилась Эрика.

– Я не собираюсь делать за вас вашу работу, – отвечала Грейс. – Только ведь и так ясно, что она проститутка. Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы это понять. Клиента, наверно, с собой привела, а потом у них что-то не заладилось.

– Ли, ты узнал мертвую девушку?

– С какой стати мой Ли должен узнавать проститутку?

– Мы не думаем… мы не думаем, что она была проституткой.

Грейс, казалось, не замечала страданий сына. Ли плотнее укутался в одеяло и наморщил лоб, сдвинув густые брови.

– Она была прекрасна, – тихо произнес он. – Даже мертвая, подо льдом… Ее настигла страшная смерть, да?

Эрика кивнула.

– Я увидел это в ее лице, – сказал Ли. – Простите, что вы спросили?

– Ты узнал ее, Ли? – повторила свой вопрос Эрика. – Видел ее здесь раньше?

– Нет. Прежде я никогда ее не видел, – ответил парень.

– Мы думаем, что в день исчезновения она приходила в один из пабов на центральной улице. Какие из здешних пабов привлекают молодежь? – спросил Питерсон.

Ли пожал плечами.

– По выходным в «Уэзерспунсе» много народу… в «Свинье и свистке». Это недалеко от станции.

– Ты часто наведываешься в пабы, Ли? – осведомился Питерсон. Ли снова пожал плечами, и Питерсон продолжал: – «Уэзерспунс», «Свинья и свисток». Еще какие?

– Он не шастает по злачным местам, правда? – Грейс бросила на сына многозначительный взгляд.

– Да, да. То есть нет. Я в такие места не хожу, – подтвердил Ли.

– Раньше здесь был хороший район, – продолжала Грейс. – Не шикарный, но милый. На месте дрянного старого «Уэзерспунса» стоял чудесный кинотеатр «Одеон». Самые мерзкие – «Клееварка» и «Олень». Я так скажу: если случится всемирный потоп и на поверхности останутся только те две пивнушки, меня вы ни там, ни там не найдете. Они кишат иммигрантами, чтобы им пусто было, – без обид, лапочка, – добавила Грейс, обращаясь к Питерсону. Эрика увидела, что Мосс подавила усмешку.

По-прежнему не замечая плачевного состояния сына, Грейс продолжала:

– Говорю вам, идешь по главной улице и чувствуешь себя иностранкой в родной стране: поляки, румыны, украинцы, русские, индийцы, африканцы… А Ли говорит, что они все толкутся у центра занятости с протянутой рукой, соглашаются на любую работу. Устроили бы рейд по тем пабам на главной улице. Они все там работают за стойкой, а в перерыв бегут в центр занятости, чтобы зарегистрироваться. Но нет, этого никто не видит. Зато моему Ли приходится ишачить на улице в любую погоду сорок часов в неделю, чтобы его не лишили пособия в шестьдесят фунтов. Безобразие.

– Ты давно работаешь в музее? – спросила Эрика парня.

Ли пожал плечами: – Начал за месяц до Рождества.

– Так что же, он теперь и работать не сможет? И все потому, что какая-то шлюха…

– Прекратите, – одернула женщину Эрика.

Грейс, казалось, устыдилась своего поведения.

– Ну да, она ведь тоже чья-то дочь. Вы знаете, кто она?

– Пока не знаем.

Это подстегнуло интерес Грейс.

– Случаем, эта не та девушка, из богатеньких, что пропала? Как ее звали, Ли? Энджела? Она похожа на ту девушку из газеты?

Ли невидящим взглядом смотрел перед собой, вероятно, заново переживая тот момент, когда он вдруг лицом к лицу столкнулся с Андреа, застывшей подо льдом.

– Как я уже сказала, личность жертвы устанавливается. – Эрика обратилась к парню: – Ли, мы свяжемся с центром занятости, объясним, что произошло. Из города не уезжай. Возможно, нам придется еще раз тебя допросить.

– По-вашему, он из страны собрался уехать? – вспылила Грейс. – Эх, если бы была такая возможность… хотя из всех здешних, пожалуй, мы только бы одни и уехали!

Бригада «скорой помощи» собиралась к отъезду; Эрика, Мосс и Питерсон пошли прочь.

– Боевая старушка, – усмехнулась Мосс.

– Зато сообщила нам гораздо больше, чем Ли, – заметила Эрика. – Давайте-ка проверим те пабы. «Клееварку», «Оленя». Может быть, Андреа заходила в один из них в день своего исчезновения?

Глава 6

Когда они вышли с территории музея, снова повалил снег, поэтому они бросили машину и на электричке доехали до Лондон-бридж, где пересели на метро до Чизика. В вагоне было тесно и жарко, им пришлось стоять всю дорогу в плотной толпе. Эрика была зажата между своими новыми коллегами. Худощавая фигура Питерсона являла собой разительный контраст с кряжистой пухлой Мосс, прилипшей к ней с другого бока. Эрика жалела, что не может хотя бы пять минут побыть одна. Ей нужны были пространство, свежий воздух, чтобы собраться с мыслями. За двадцать пять лет службы в полиции она, наверно, сотням людей сообщила о смерти их близких, но с тех пор, как сама потеряла любимого человека, к этой обязанности стала относиться по-другому. Боль утраты все еще была острой. И вот совсем скоро ей придется уведомить о гибели Андреа ее родителей и смотреть, как их поглощает теперь уже знакомое ей горе.