Дмитрий Луговой - Все и против всех Страница 7

Во вторник Анджелина проснулась в незнакомой комнате, с ужасной головной болью и отвратительной сухостью во рту.

– На, выпей! – раздался знакомый голос, и ей в руку вложили стакан.

Еще с трудом соображая, девушка поднесла его к губам, открыла рот, вылила содержимое себе в рот и… И тут же, поперхнувшись, выплюнула половину обратно в стакан.

– Что за гадость? – воскликнула она, глядя на мутновато-красную жидкость в стеклянной посуде.

– Мое собственное изобретение, – ответил ей тот же голос, и Анджелина признала в нем голос Тима.

Так, стало быть, она в его квартире! Теперь комната приобрела знакомые черты. Точно, это гостиная Тима! А она спит на диванчике, накрытая белым покрывалом с замысловатым узором посередине.

– Вкус, согласен, преотвратный, – присев на краешек рядом с девушкой, продолжал говорить Тим. – Зато голова сразу перестает болеть.

И впрямь, голова Анджелины пришла в норму. Девушка подняла к ней одну руку, покрывало сползло вниз, и агент поняла, что футболки на ней нет, один лифчик.

– Зачем ты меня раздел? – натягивая покрывало на грудь, спросила Анджнлина.

– Я тебя не раздевал, – покачал головой Тим. – Я лишь снял футболку, чтобы постирать ее.

– Зачем? – повторила вопрос девушка.

– Ты помнишь все события минувшего вечера? – прищурил один глаз мужчина.

Анджелина сморщила лоб, напрягая память, но ничего более конкретного, чем бутылки разной степени наполненности, ее разум не выдавал.

– Очевидно, что нет, – правильно истолковал молчание соседки Тим. – Тогда ограничимся общим заявлением. Тебе стало немного нехорошо, и твоя футболка оказалась испачкана.

– Хочешь сказать, меня стошнило? – уточнила девушка.

– Ну, можно сказать и так, – замялся мужчина. – Хотя это весьма мягкое слово.

Боже, неужели она налакалась так, что ее выворачивало наизнанку? Сознание Анджелины отказывалось выдавать какие-либо факты, подтверждающие это. Но, с другой стороны, зачем Тиму врать? Тем более, что, как убедилась, заглянув под покрывало, девушка, он и в самом деле снял только футболку.

– Наверное, нужно принести тебе какую-нибудь рубашку, – произнес, вставая, сосед Анджелины. – Я сейчас, – он вышел из комнаты, а спустя минуту вернулся с синей клетчатой рубашкой свободного покроя.

Девушка взяла из его руки рубашку, Тим деликатно отвернулся, и она быстренько надела ее и застегнула пуговицы.

– Можно поворачиваться, – произнесла Анджелина, принимая сидячее положение.

Мужчина повернулся и присел рядом. Некоторое время они молча сидели, не зная, что сказать, а потом, когда Анджелина уже хотела поблагодарить Тима за помощь и уйти, он вдруг неожиданно заговорил:

– Я соврал!

– По поводу? – посмотрела на него девушка.

– Это не я снял с тебя футболку, – признался мужчина.

– А кто? – сразу же напряглась Анджелина.

Тим отвел глаза в сторону телевизора и ответил:

– Ты сама это сделала.

– Что? – не поверила своим ушам девушка.

– Ты была очень пьяна, – вновь повернулся к ней мужчина. – Я никогда не видел тебя настолько пьяной. Когда я провожал тебя домой, ты еле волочила ноги, а в подъезде вдруг заявила, что хочешь меня.

Анджелина почувствовала, как запылало все ее лицо. Неужели она действительно такое сказала? Может, Тим, с какой-то одному ему понятной целью, обманывает ее?

– Я ответил, что ты себя не контролируешь, – продолжал тем временем ее сосед. – А ты разорвала на себе футболку и стала спрашивать, неужели мне не нравится твоя грудь. Тогда я сказал, что очень нравится и повел тебя в свою квартиру. Ты слегка успокоилась, правда, в гостиной продолжила попытки раздеться, но не успела. Отрубилась.

– А ты меня не обманываешь? – с надеждой в голосе произнесла Анджелина.

– Если тебе от этого станет легче, то можешь считать, что я тебе сейчас вру, – ответил Тим. – Но это была правда.

Они вновь умолкли. Анджелина пыталась переварить услышанное, а мужчина, видимо, не знал, что еще сказать в такой ситуации.

– Я, пожалуй, пойду, – девушка робко поднялась с диванчика. – Рубашку я тебе обязательно верну, – добавила она.

– Можешь себя не утруждать. У меня их полно, – махнул рукой Тим.

В душе Анджелина именно на такой ответ и рассчитывала. Она не могла себе представить, как после откровенных домогательств с ее стороны, хоть и совершенных в состоянии сильного опьянения, они смогут спокойно общаться, как будто ничего не произошло.

Девушка выскользнула из квартиры соседа и нырнула в свою. Заперев дверь, она прислонилась к ней спиной и медленно сползла на пол. Она уже потеряла лучшую подругу, а теперь по собственной глупости лишилась еще и хорошего друга.

***

С момента убийства Клариссы прошло уже больше пяти недель. Анджелина вернулась на работу, но Малкольм Корнер не разрешил ей приступить к совместной работе с Кларком, а перевел на бумажную работу без объяснения причин.

Такое решение стало еще одним своеобразным ударом для девушки. Она чувствовала свою вину в смерти подруги, ведь не будь она в тот роковой вечер с Джимом, она бы поехала к Клариссе, и та, возможно, осталась бы жива.

Плюс к этому Анджелина так и не сумела перебороть себя и теперь при каждой встрече с Тимом отворачивалась и убегала. А его общества ей очень не хватало.

И даже с Джимом у нее как-то не клеилось. Бедный парень всячески пытался помочь возлюбленной оправиться от потери подруги, но она никак на это не реагировала, и он начал постепенно отдаляться от нее.

Вот поэтому в этот день Анджелина, как и всегда в отвратном настроении, отправилась в обеденный перерыв в булочную напротив офиса. Раньше она никогда бы не позволила себе есть так много мучного в неделю, но теперь ей не хотелось следить за фигурой.

После пяти съеденных сдобных булочек с начинкой из сгущенного молока девушке пришла в голову мысль забить на осточертевшую работу и покататься по городу на машине. И с каким-то мазохистским удовольствием думая о грозящей ей потере работы, Анджелина села в свой автомобиль и отправилась на прогулку по городу.

Как всегда, на улицах Нью-Йорка было полно машин, и большую часть времени она проводила в пробках. Однако в противоположность обычному своему состоянию, девушка никак на них не реагировала, думая о своем.

И вот во время очередного стояния в пробке взгляд Анджелины вдруг упал на молоденькую девочку, школьницу, лет шестнадцати-семнадцати, которая шла по тротуару и нервно оглядывалась, а иногда даже застывала на месте. Прохожие задевали ее, толкали в плечо, ругались, но девчушка не обращала на них внимания.

Чувство тревоги пронзило все тело Анджелины, и она решила выйти из машины и поговорить с девушкой. Агент выбралась из автомобиля и захлопнула дверь.

Странно, но этот звук как будто привел в действие какой-то механизм. Школьница встретилась глазами с Анджелиной, выхватила из висевшей на плече сумочки пистолет и открыла стрельбу во все стороны.

Агент едва успела укрыться за стоявшим рядом с ее машиной такси, как пули пронзили то место, где она только что стояла. А среди прохожих возникла паника, и они бросились врассыпную.

Продолжали звучать выстрелы, время от времени кто-то вскрикивал и падал на землю, а школьница дико хохотала и выбирала новую мишень.

Анджелина вытащила из кобуры табельное оружие и, слегка высунувшись из-за такси, выстрелила девушке в колено. Пуля попала точно в цель, и школьница упала на тротуар. Агент выглянула из укрытия, думая, что больше стрельбы не будет, но она ошиблась. Девушка дважды нажала на курок, и пули прошли в считанных миллиметрах от головы Анджелины.

Тогда она прицелилась и выстрелила в руку, сжимавшую пистолет. Она попала в предплечье, и пистолет школьницы с лязгом упал на асфальт. Агент вышла из укрытия и, не опуская своего оружия, стала подходить к девушке.

– Ты не возьмешь меня живьем, животное! – прокричала школьница и, прежде чем Анджелина успела, что-либо сделать, выхватила из прически заколку и проткнула себе сонную артерию.

Агент бросила пистолет на пол, подскочила к девушке, зажала ей рану рукой и, оглянувшись вокруг, крикнула укрывшемуся в своем автомобиле таксисту:

– «Скорую» вызывай! Быстро!

Паренек кивнул и стал набирать номер.

***

– Итак, согласно найденным при ней документам стрелявшая – Пенелопа Таварес. Семнадцать лет, – произнес Кларк.

Он, Анджелина и их шеф Корнер стояли в самом центре оцепленного участка. Повсюду, как всегда, возились эксперты, но девушка смотрела не на них, а на лужи крови, разлившиеся по тротуару. Всех раненых и убитых, в том числе саму Пенелопу, уже увезли, но о разыгравшейся сегодня трагедии будут помнить еще долго.

– Нужно сообщить ее родителям, – глядя на засохшую кровь на тротуаре, где покончила с собой школьница, произнес Корнер.