Роберт Ладлэм - Заговор Кассандры Страница 8

И слава богу, —сказала себе Меган, вспомнив, что имеет дело с лихорадкой легионеров.

Перчатки казались толстыми и грубыми, но на самом деле они позволяли работать с невероятной точностью. Меган протянула руку к клавиатуре, расположенной внутри ящика, и аккуратно набрала комбинацию из трех цифр. Практически мгновенно вперед выдвинулся один из пятнадцати лотков размером не больше отсека для компакт-дисков. Однако в его углублении находился не диск, а круглый стеклянный сосуд восьми сантиметров в диаметре и шести миллиметров глубиной. Даже без микроскопа Меган видела на его дне зеленоватую жидкость — культуру лихорадки легионеров.

Научная подготовка и опыт работы научили ее относиться к объектам своей деятельности с величайшим почтением. Даже в условиях высшей защиты Меган ни на секунду не забывала о том, с чем имеет дело. Она осторожно взяла чашку Петри с лотка и сняла крышку, отделявшую бактерии от окружающего пространства.

В наушниках послышался голос Рида:

— Часы запущены. Не забывай, в частичной невесомости у тебя есть лишь тридцать минут на каждый эксперимент. Зато в космосе ты сможешь работать сколько угодно.

Его профессионализм порадовал Меган. Рид никогда не отвлекал исследователей в ходе эксперимента. Как только Меган открыла образец, она осталась наедине с собой.

Меган выдвинула микроскоп, укрепленный над ящиком, и глубоко вздохнула, не спуская взгляд с образца. Ей и прежде доводилось работать с этой лихорадкой, и теперь она словно смотрела на старого приятеля.

— Ну что ж, друзья, — произнесла она вслух. — Посмотрим, как вы будете себя чувствовать при таком малом весе.

Она нажала кнопку, включавшую видеомагнитофон, и углубилась в работу.

Два часа спустя Меган Ольсон вернулась из лаборатории на среднюю палубу, где располагались хранилища продуктов питания и иных припасов, спальные отсеки и туалеты. Отсюда она по лестнице поднялась в рубку управления, пока еще безлюдную, и приблизилась к интеркому.

— Все в порядке, парни, выпускайте меня отсюда.

Ей пришлось пережить несколько неприятных минут, пока давление воздуха в макете приходило в норму. После половины дня, проведенной в условиях частичной гравитации, ее тело казалось невероятно тяжелым. Меган так и не смогла до конца привыкнуть к этому ощущению. Ей пришлось успокаивать себя тем, что у нее идеальный вес — сорок восемь килограммов, — который почти целиком приходится на прекрасно тренированные мышцы.

Как только давление выравнялось, люк кабины распахнулся. Внутрь хлынул поток кондиционированного воздуха, от которого одежда Меган прилипла к ее коже. По окончании тренировок ей в голову первым делом приходила одна и та же мысль: слава богу, я могу принять настоящий душ.На борту макета она обходилась “ванной” из влажных полотенец.

“Ты привыкнешь к мокрым полотенцам, если вообще отправишься в космос”, — напомнила она себе.

— Ты прекрасно справилась.

Дилан Рид, высокий статный мужчина лет сорока, встречал Меган у выхода.

— Результаты уже распечатаны? — спросила она.

— В эту самую минуту компьютеры переваривают данные.

— Это уже третий эксперимент с лихорадкой легионеров. Я готова спорить на обед в “Шерлоке” — результат будет тот же, что в первых двух. Бактерии размножаются с ошеломительной скоростью даже при тех небольших поправках к силе тяжести, которых нам удалось достичь. Представь, что будет, когда мы начнем эксперименты в условиях полной невесомости.

— Уж не надеешься ли ты, что я приму твое пари? — Рид рассмеялся.

Меган вслед за ним пересекла платформу и вошла в лифт, который доставил их на первый этаж. Выйдя из кабины, она остановилась и посмотрела на макет, выглядевший весьма внушительно в свете тысяч ламп.

— Точно так же он выглядит в открытом пространстве, — негромко произнесла она.

— Когда-нибудь ты сама отправишься в космос и увидишь все собственными глазами.

— Когда-нибудь... — сказала Меган упавшим голосом.

Она входила в состав дублирующего экипажа и отлично знала, что ее шансы отправиться в очередную экспедицию, которая должна была стартовать, через неделю, близки к нулю. Участники исследовательской группы Рида находились в прекрасной форме. Для того чтобы Меган оказалась на борту, кто-нибудь из них должен был сломать руку или ногу.

— Космическая прогулка подождет, — сказала она, шагая вместе с Ридом к жилым комнатам экипажей. — А пока мне нужно принять горячий душ.

— Чуть не забыл, — отозвался Рид. — У нас объявился один твой знакомый.

Меган нахмурилась:

— Я никого не жду.

— Это Джон Смит. Он приехал буквально только что.

Через два часа после того, как шасси “Гольфстрима” оторвались от полосы венецианского аэропорта Марко Поло, в салон вошел пилот с сообщением для Смита.

— Ответ будет? — спросил он у пассажира. Смит покачал головой:

— Нет.

— Вместо базы Эндрюс мы летим в Хьюстон. По садка откладывается на пару часов. Если хотите, можете вздремнуть.

Смит поблагодарил пилота, потом заставил себя съесть холодный обед и немного фруктов из бортовой кухни. Послание Клейна было немногословным. Принимая во внимание кровавые события в Венеции и важность сведений, которые вез с собой Данко, он решил встретиться со Смитом с глазу на глаз. К тому же в Хьюстоне сейчас находился президент, который приехал сюда, чтобы лично объявить о поддержке космической программы, и Клейн хотел быть неподалеку на тот случай, если полученные Смитом сведения придется немедленно передать главе государства.

Покончив с обедом, Смит подготовился к докладу. Он также наметил очередные шаги, которые, как ему казалось, следовало предпринять, и подкрепил их своими соображениями. Он даже не заметил, как самолет развернулся над Мексиканским заливом, снижаясь для посадки на аэродром НАСА.

Как только в иллюминаторах появились огромные ангары, Смит вспомнил о Меган Ольсон. При мысли о ней на его губах появилась улыбка, и ему внезапно захотелось вновь увидеться с нею. После крови и ужасов последних суток он жаждал покоя, хотя бы на минуту.

Пилот подогнал машину к охраняемой площадке, на которой стоял самолет “ВВС-1”. Сержант военной полиции, дожидавшийся Смита у трапа, повел его в Центр посетителей. Уже на расстоянии Смит заметил трибуны, на которых собрались сотрудники НАСА, слушавшие речь президента. Внимание окружающих было целиком приковано к главе государства, и Смит сомневался, что Клейна можно будет найти где-нибудь поблизости.

Сержант проводил Смита в небольшой кабинет, расположенный в отдалении от выставочных залов. Помещение казалось пустым; здесь были только несколько кресел и письменный стол. Клейн закрыл ультрасовременный портативный компьютер, за которым работал, и вышел навстречу Смиту.

— Хвала всевышнему, ты жив, Джон.

— Благодарю вас, сэр. Поверьте, я целиком разделяю ваши чувства.

Клейн никогда не уставал изумлять Смита. Стоило ему решить, что в жилах шефа “Прикрытия” вместо крови течет ледяная вода, и тот вдруг проявлял искреннее беспокойство о “мобильном невидимке”, которого не так давно послал навстречу смертельной опасности.

— Президент отбывает меньше чем через час, Джон, — сообщил Клейн. — Расскажи мне, что произошло, и я решу, стоит ли вводить его в курс дела. — Увидев, что Смит оглядывается по сторонам, он добавил: — Контрразведчики проверили помещение. “Жучков” нет. Можешь говорить свободно.

Смит минута за минутой описал события, случившиеся с того мгновения, когда он заметил Данко на площади Св. Марка. Он увидел, как поморщился Клейн, когда речь зашла о стрельбе. А когда он упомянул о “Биоаппарате”, Клейн был явно потрясен.

— Успел ли Данко что-либо сообщить тебе, прежде чем умереть?

— Нет. Но он привез с собой вот это. — Смит протянул Клейну записку, начертанную рукой Юрия.

“Биоаппарат” не может перейти от стадии 1 к стадии 2. Дело не в финансировании, а в отсутствии необходимого оборудования. Тем не менее циркулируют настойчивые слухи, что вторая стадия будет осуществлена, хотя и не здесь. Курьер с грузом отправится из “Биоаппарата” не позднее 4/9.

Клейн посмотрел на Смита:

— Кто этот курьер? Мужчина или женщина? На кого он работает? Все это звучит крайне неубедительно. И что такое стадии 1 и 2?

— Как правило, имеются в виду этапы работы с вирусами, — ответил Смит и добавил: — Я также хотел бы знать, что именно повезет курьер. И куда.

Клейн подошел к окну с великолепным видом на заправочную станцию.

— Ничего не понимаю. Почему Данко бежал, располагая лишь столь скудными сведениями?

— Именно этот вопрос я задаю себе, сэр. Предположим следующее: Данко узнал о курьере, когда пришла его очередь работать в лабораториях “Биоаппарата”. Он начал выяснять, в чем дело, и копнул глубже, чем следовало. Кто-то его заподозрил, и он был вынужден уносить ноги. Однако у него не было возможности, либо он попросту не решился — записать все, что сумел выяснить. Даже если Данко знал, кто этот курьер, какой груз он повезет и куда, эти сведения умерли вместе с ним.