Илья Деревянко - Иудино наследство Страница 8

– Не умеешь стрелять, не берись! – бесновался Степан. – Промахнуться с двух метров! Кретин косоглазый! Связался я с тобой на свою беду!

– Заткнись! – огрызался Василий. – Если б не я, давешний мужик оторвал бы твою дурную башку. Киллер х...в! Даже бабу трахнуть не сумел, коленом по яйцам схлопотал! Ха-ха-ха!

– У-у, сука!!! – стиснул кулаки оскорбленный Степан. – Да ты... – Тут он поперхнулся фразой. Большая груда валежника неожиданно зашевелилась. Из нее выполз на коленях бледный, перемазанный кровью Полтинников.

– Р-ре-бята, п-прос-тит-те! – заикаясь взмолился Сергей. – Я никому не скажу! Честное благородное слово! А золота мне не надо, ни грамма! Заберите все! Только не губите... – он захлебнулся рыданиями. Братья переглянулись. Разногласия были на время забыты.

– В-вася, С-степ-па, ну, п-пожалуйста! – продолжал хныкать Полтинников. По лицу его текли крупные слезы.

– Заходи сзади, – шепнул Степан, поднимая толстую, увесистую палку.

Свою ошибку Сергей осознал слишком поздно. Рванув за шиворот, Василий опрокинул бывшего компаньона на спину, а Степан, положив ему на горло палку, обоими коленями изо всех сил надавил на края. Полтинников забился в агонии. Рот разинулся в немом крике, глаза выкатились из орбит, лицо налилось синевой, скрюченные пальцы загребали землю... Умирал он на удивление долго, по крайней мере так казалось убийцам. Наконец душа Сергея неохотно покинула земную оболочку и в сопровождении злорадствующего демона отправилась в уготованную ей вечную обитель. Тело, содрогнувшись последний раз, застыло.

– Сдох! – хрипло сказал Степан, поднимаясь и отряхиваясь. – Где спрячем?

– Могила давно готова, – хихикнул Василий. – Он сам ее копал!

Мертвеца схватили за ноги, приволокли на поляну и бросили в яму. Следом полетели кости Федюка.

– Вдвоем не соскучатся! – сострил Василий. – Давай засыпем их да и поделим золотишко! Гы-гы-гы!!!

Глава 10

Дележ затянулся надолго. Родственники рычали, как цепные псы, норовя урвать кусок побольше. В глазах светилось безумие. Потные руки тряслись. На губах пузырилась пена. В воздухе висел многоэтажный мат. Лишь под вечер страсти более-менее утихли. Золото погрузили в рюкзаки, вышвырнув оттуда все содержимое за исключением небольшого количества продуктов. Лишние вещи вместе с палаткой-уликой сложили в кучу и подожгли. Поляна заполнилась вонючим, черным дымом.

– Когда п-пойдем... к-х-к-х... обратно? – надрывно кашляя, спросил Василий.

– На рассвете, – с минуту поразмыслив, ответил Степан. – Скоро стемнеет, заблудиться можем, да и волки по лесу шастают... Патронов у нас мало, а стрелок ты паршивый. Так что лучше отсидеться у костра. К огню звери побоятся приближаться...

Постепенно дым рассеялся. Братья запаслись топливом и разложили костер прямо на том месте, где были зарыты труп Полтинникова и скелет Федюка.

– Пусть Сережа погреется! – усмехнулся Степан. – Холодно небось в мо-гиле?!

Наступила ночь. В небе появилась красноватая, будто пропитанная кровью луна. Пламя костра, жадно потрескивая, пожирало сухой хворост. Овчаренки полулежали на траве, облапив рюкзаки с золотом. Обоих клонило ко сну. Сказывалась накопленная за последние дни усталость. Первым задремал Степан. «Теперь могу отдохнуть и я, – подумал Василий. – Или... не стоит?! Вдруг Степка притворяется».

Он пристально вгляделся в лицо брата: «Слишком демонстративно храпит, сука! Ждет, пока я усну, а потом...» Василию вспомнился виденный накануне поездки сон: Степан, подкрадывающийся к его постели с острым ножом в руке. По телу забегали мурашки. «Нужно предпринимать решительные меры, иначе навеки останусь здесь, составив компанию Полтинникову с Федюком! Степка обязательно попытается захапать клад целиком, как захапал квартиру покойного деда!»

Обуянный алчностью, наполовину свихнувшийся, Василий начисто забыл о том, что совершенно не умеет водить машину, что вряд ли сумеет в одиночку добраться до Москвы. Взяв карабин, он осторожно поднялся, приблизился к спящему брату и передернул затвор. Степан открыл глаза.

– Ты говорил, я паршивый стрелок, – скривился в дьявольской гримасе Василий. – Ну-ну, проверим!

Грохнул выстрел. Пуля попала точно в грудь. Степан захрипел. Изо рта потекла струйка крови... Василий стрелял, пока не кончились патроны. Затем швырнул ружье рядом с трупом.

– Вот так-то лучше! – прошептал он.

Четвертый день Василий Овчаренко брел по лесу. Один рюкзак он взвалил на плечо, другой волоком тащил по земле. Через каждые двадцать-тридцать шагов Овчаренко останавливался, судорожно втягивая воздух запекшимся ртом. Василий шел не один. Всю дорогу его сопровождали призраки. Они вели себя по-разному. Изрубленные топором Виктор с Любой лишь смотрели с презрением, Полтинников хватал за горло полуразложившимися руками и шепеляво ругался. Степан злобно требовал поделиться, а скелет Федюка, высовываясь из-за деревьев, гремел костями и гадко хихикал. Сперва Овчаренко орал на привидения матом и кидался в них чем попало, затем смирился.

– Думаете, я вас боюсь? – время от времени бормотал он. – Нет! И делиться не стану! Все мое! Все!!! Степка, блин! Не зуди над ухом. Ты мертв! На хрена тебе золото?

– Не твое собачье дело, – шипел мертвец. – Отдавай половину!

– У-у-у!!! – яростно выл Василий. – Отвяжись! – И одновременно свободной рукой отдирал от шеи гниющие пальцы Полтинникова. Приплясывающий в отдалении Федюк заливался глумливым смехом. Виктор с Любой хранили брезгливое молчание... Внезапно покойники исчезли. Василий облегченно вздохнул и вдруг замер как вкопанный. Перед ним соткался из воздуха уже знакомый красноглазый демон.

– Привет, засранец! – как ни в чем не бывало, поздоровался он. – Буль-буль, ням-ням!!!.

– Что-о-о!!! – опешил Овчаренко.

– Буль-буль! Ням-ням! – повторил черт. – Неужели не понял?

– Сгинь, галлюцинация! – взвизгнул Василий. – Тебя не существует на самом деле!

Монстр не на шутку развеселился.

– Ну дурак! Ну кретин, – гоготал он, хлопая себя лапами по бедрам. – Давно таких не встречал!

Овчаренко охватила паника. Уронив на землю один из рюкзаков, он попытался бежать и тут почувствовал, как почва уходит из-под ног.

– Что, что такое?! – залепетал Василий.

– Это болото, – снисходительно пояснил демон. – Ты тонешь в нем! Я же говорил: «буль-буль, ням-ням». Ладно, подыхай пока, я скоро вернусь!..

Болото стремительно засасывало Овчаренко. Быть может, он и сумел бы как-нибудь выкарабкаться, но мешал висящий за спиной сорокакилограммовый рюкзак. Липкая жижа достигла уровня груди. Неожиданно в отдалении послышались тяжелые шаги, надсадный кашель, сопенье, и из-за деревьев появилась фигура Жи-лина. В сердце Василия затеплилась надежда.

– Помоги, дай руку!!! – крикнул он.

Ефрем, заметив утопающего, недоуменно приподнял брови и почесал опухшую небритую физиономию. Мучимый зверским похмельем, он не смог найти в деревне «лекарство» (жена денег не дала, а в долг ему больше не верили) и потому направился в лес, надеясь отыскать родственника бабки Марьи, у которого, как надеялся алкаш, должна быть припасена самогонка.

– Помоги! – умоляюще повторил Овчаренко. – Озолочу!

– Чем? – прищурился Жилин.

– Открой рюкзак! Половина твоя!

Ефрем, недоверчиво хмыкнув, распутал завязки, увидел тускло мерцающий металл и обалдел. Василий между тем погрузился почти по горло.

– Теперь ты веришь? – простонал он. – Помоги!!!

Губы Ефрема растянулись в широкой улыбке.

– Мне не нужна половина!!! – злорадно ответил он. – Мне нужно все! А тебя, щенок, никто никогда не найдет!

Усевшись на траву, Жилин хладнокровно наблюдал, как медленно исчезает в трясине голова Василия...

Эпилог

Дождавшись, пока болото засосет Овчаренко, Жилин, плотоядно урча, запустил обе руки в рюкзак.

«Я богат!!! Богат!!! Богат!!! – металась в проспиртованных мозгах восторженная мысль. – Куплю новый дом, море выпивки, если, конечно, Зинка, стерва, не наложит лапу на мои денежки... Зинка!!! Курва старая!!! Надоела хуже горькой редьки!!! А не проломить ли ей башку?!!» Машинально перебирая зубные коронки, Ефрем постепенно укреплялся в этом намерении...

Собирают ли с терновника виноград или с репейника смокву? Так всякое дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево и плоды худые.

Евангелие от Матфея, 7, 17—18.

Примечания

1

В данном контексте – выставлял на продажу свой собственный товар и с хозяином палатки не делился. (Здесь и далее примечания автора.)

2

С 1 июля 1997 г. в коммерческих палатках запрещено продавать спиртные напитки крепостью свыше двенадцати градусов. Но Овчаренко этим не ограничится. Он подкупит крепких ребят, и те до полусмерти или лучше до смерти забьют ногами Олега Юрьевича. На губах Василия расплылась блаженная улыбка.