Михаил Март - Приглашение на эшафот. Покрась в черное-2 Страница 9

«Домодедово» и в Москву ехать тоже без содействия турфирмы. Таким образом, ни Зибиров, ни турфирма не при чем, если с Милашкиной и ее детьми что-то случится. Я нашла Милашкину… Извините за неточность. Я опоздала. Валентина Милашкина вылетела в Амман с детьми вчера утром.

— Я тебя понял, — кивнул Трифонов, прохаживаясь по кабинету. — Как же ты хочешь увязать Милашкину и Эпштейна?

— Я опросила всех, кого смогла найти, начиная с соседей и кончая единственной подругой Валентины — Тамарой Саркисовой. Она рассказала о Марке. Валя встретила хорошего человека, доброго, отзывчивого, порядочного и решила дать согласие на предложение Марка выйти за него замуж. Тамара жениха не видела. Он стеснительный, видите ли, очень скромный. Вале он нравился прежде всего тем, что очень хорошо относился к ее детям и мог стать для них достойным отцом. Соседи видели Марка. Точнее, мужчину, который часто приходил к Вале, и они гуляли с детьми. Я показала им фотографию Зибирова, переснятую с его паспорта. Они его узнали. Ухажер на всех производил очень хорошее впечатление. Интеллигентный молодой человек, со всеми всегда здоровался, улыбался, носил сумки с продуктами. О поездке в Иорданию никто не знал. Однажды Валя сказала подруге, так, между прочим, мол, мы с Мариком собираемся ехать за границу к его родителям, недели на две. Тамара поняла так, что родители живут в Израиле.

— Непонятно, почему она улетела в Иорданию? — заметил Трифонов. — Я понимаю, что Иордания и Израиль граничат между собой и по нашим меркам расстояния там ничтожные.

— Тут все понятно, Александр Иваныч. Поездка в Израиль требует визы. Походы в посольство и тому подобное. Очень много всяких сложностей. Если бы Милашкина оформляла поездку одна, на себя и детей, то израильскую визу ей никто не дал бы. Женщинам-одиночкам до тридцати лет визы не дают, если в принимающей стране нет близких родственников. А через Иорданию в Израиль попасть ничего не стоит. Слишком прозрачные границы. Там нет погранзастав, колючей проволоки и овчарок.

— Хорошо. Допускаю, что через Иорданию легко проникнуть на территорию Израиля. Но она улетела без жениха. Мало того, Милашкина не могла знать о гибели Зибирова. Утечка информации исключена. Мы оградили это дело от прессы. Значит, женщина ничего не знает о своем женихе.

— А через родных?

— Чьих? Эпштейна? Эпштейн погиб четыре года назад, а человека по фамилии Зибиров она не знает.

— Мне кажется, я нашла ответ на этот вопрос. Две соседки видели, как позавчера утром Валя с детьми и вещами уезжала из дома. Женщины сидели во дворе. За Валей приехала машина. Бежевые «Жигули». Номер никто не запомнил. Высокий худощавый парень вышел вместе с ней из подъезда, они положили чемоданы в багажник, детей усадили на заднее сиденье и уехали. По времени все совпадает. Милашкина могла успеть на вчерашний рейс в Амман. И это подтвердили в аэропорту.

— Опять бежевые «Жигули» и высокий худощавый парень. Тот самый, которого видел отец Рамазанова, жители поселка. Его машина засвечена возле дачи профессора Грановского, где был повешен Рамазанов. А соседка Зибирова видела, как этот же парень прятал ключи под коврик у двери квартиры. Он что-то унес из дома Зибирова и видеоматериалы с дачи Рамазанова. Человек-иголка, которого мы пытаемся отыскать в стоге сена. Но если он же отвез Милашкину, то тогда, Наташенька, наша версия с мстителями-палачами рушится к чертовой матери.

— Почему?

— Долговязый парень может быть привязан только к группе палачей, мстителей или как угодно их назовите. Он принимал участие в уничтожении подонков, вывозящих наших женщин и их детей за пределы России, и те исчезали. Перед этим погибали мужья жертв, а после выезда продавались квартиры вывезенных простушек. Теперь мы выясняем, что мститель сам потворствует выезду женщин с детьми.

— Конкурирующая фирма, а не мстители. Вот что получается. Долговязый убил Зибирова и вывез Милашкину сам. Может быть, он тоже вылетел в Амман вместе с Милашкиной?

— Это можно выяснить. Нам понадобится список пассажиров рейса, которым вылетела Милашкина. Из списка придется отобрать всех мужчин в возрасте от тридцати до сорока лет и установить, у кого из них есть бежевые «Жигули» пятой модели. Не помешает проверить стоянку автомобилей возле аэропорта. Если долговязый играет роль сопровождающего, то он скоро вернется. Надо составить фоторобот этого типа и переслать его работникам аэропорта. В том числе и таможенникам. Загадочный малый. Пока я не могу найти объяснений его поведению.

— Вы отметаете идею с конкуренцией? Трифонов почесал подбородок:

— Вряд ли, — помолчав, ответил он, судя по всему, на какой-то свой вопрос. — Если этот парень делает обыски у своих жертв, то хочет замести следы и не Дать нам возможности докопаться до определенных материалов. Пока мы можем лишь предположить, что у него есть сообщница. Женщина. Идти войной против организованной банды двоим или даже троим конкурентам… Нет, это безрассудство. А они люди не глупые, если мы их не можем вычислить. Мало того. Этот парень действует по разработанной ранее схеме. Чужой схеме. Его вычислят очень быстро. Существует налаженный бизнес, продуманный и отработанный на практике, и, как мы знаем, существует не один год. Чтобы отнять такой лакомый кусок, требуется не только сила, но много чего еще. Двум-трем отчаянным головам такой орешек не по зубам. Есть другой вариант. Представим себе, что нет никаких мстителей и конкурентов. Существует только одна мощная организация, занимающаяся экспортом русских женщин за рубеж. Рамазанов и Зибиров — это лишь звенья в цепи. Они отрабатывают только свою определенную линию, и не более того. По какой-то причине эти работнички перестали устраивать руководство клана и от них решили избавиться. Попросту убрать. Выбрали парочку киллеров, которым поручили уничтожить неугодных работников. Киллеры взялись за дело. Они убивают бывших коллег по цеху, делают обыски, забирают компромат из квартир, не оставляют следов. И не дают остановиться конвейеру. Доделывают то, что не успели доделать убитые. В частности, вывозят Валю Милашкину без помощи Зибирова.

— Гениально, Александр Иваныч! — воскликнула Рогова.

Трифонов криво усмехнулся:

— Никуда не годится, милая Наташенька. Нельзя забывать о показательных казнях.

— Так это же для нас и устроено. Чтобы мы запутались. Они играют с нами, как кошка с мышкой. Можно считать случайностью, на которую никто не рассчитывал, перехваченное нами письмо Зибирову, где он просил отчет от агентства недвижимости. Кто мог такое предположить? Они вынесли из квартиры Зибирова весь компромат. А то, что у соседки важное письмо осталось, никто знать не мог. Благодаря агентству недвижимости мы и вышли на женщин.

— Ты права. Весь компромат забрали. Можно и к виселице отнестись философски или скептически. Мол, ребята решили шумихи понаделать и пыль в глаза пустить. Но существуют некоторые детали, перечеркивающие все эти радужные доводы.

— Какие же?

— Компромат и улики забрали, а паспорта на разные имена оставили в карманах повешенных. Мало того, еще и вырезки из газеты нам подбросили. Я не думаю, что преступники считают следователей дураками. Они оставили нам очень серьезные улики. И они знали — мы легко установим, что Зибиров не убивал Эпштейна, а Рамазанов — Маркина, чтобы овладеть их паспортами. Организация, занимающаяся таким опасным скользким бизнесом, не будет давать следователю наводку на саму себя. Если, конечно, собирается и дальше промышлять тем же. А судя по отправке Милашкиной в Амман, они не собираются сворачивать дела. Зачем же отдавать в руки нам паспорта, где стоят штампы иорданского аэропорта?

Рогова не нашла ответа. В кабинете повисла тишина. Неожиданно девушка встрепенулась, будто очнулась от страшного сна. Она открыла свою папку, перебрала какие-то бумаги и, найдя нужную, сказала:

— Я совсем забыла об одной детали, Александр Иваныч. Мне кажется, что с этим стоит разобраться отдельно. Возможно, еще одно из прошлых убийств имеет отношение к нашему делу.

— Из прошлых?

— Да, да. Я узнала об этом, когда искала газету с фотографиями, что были в карманах повешенных. Тогда меня этот факт очень насторожил, но все так закрутилось, и я забыла…

— Понимаю. А теперь, если возможно, переведите все сказанное на русский язык, пожалуйста.

Девушка покраснела:

— Извините, Александр Иваныч. Вот только факты. В мае девяносто восьмого года, по мнению экспертов, были убиты Марк Эпштейн, Лев Цейтлин и Александр Маркин. Их трупы были найдены дорожными рабочими в мае следующего года.

— Все это я хорошо помню. Огнестрельные ранения в голову и никаких документов в истлевшей одежде. Я занимался этим делом. Все, что нам удалось, так это установить личности погибших. И что?

— Один из убитых, Лев Цейтлин, был журналистом еженедельной газеты «Криминальная хроника». Мы установили, что снимки были вырезаны из той же газеты, вышедшей в свет двадцать четвертого июля девяносто девятого года. Ровно три года назад. Сегодняшние палачи, как мы их прозвали, где-то достали «Криминальную хронику» трехлетней давности, вырезали снимки убитых и подкладывали их в карманы своим жертвам, подчеркивая этим, что повешенные каким-то образом виновны в гибели настоящего Эпштейна и Маркина. Но речь о другом. В газете напечатана статья журналиста Охлобыстина. Судя по всему, Охлобыстин вел свое следствие параллельно нашему. Дело в том, что Цейтлин — из той же редакции, они были знакомы. Вполне понятно, что журналист такого издания, как «Криминальная хроника», не может оставаться в стороне, когда убивают его коллегу.