Константин Кривчиков - Кукла для кандидата. Детективный триллер Страница 9

Чего они могли пробить? – подумала Ника. Я даже номера машины не знала. Впрочем, какая мне разница?

Джип остановился у подъезда.

– Ну, всё, Ника, до понедельника. Алвина Яновна ждёт тебя в два часа. Не опаздывай.

– Я никогда не опаздываю, – самоуверенно сказала Ника. Ей хотелось петь и кричать от восторга во весь голос. Как удивительно и кардинально повернулись события всего за несколько часов. Выходя от Геворкяна, она находилась на грани отчаянья и надеялась лишь на чудо. И чудо случилось, благодаря Леди. Вот образец для подражания – человек, для которого нет преград. Интересно, какое задание ей приготовила Леди? Но она возьмётся за любое задание. И обязательно справится…

Весь вечер она почти ничем не занималась, валяясь на диване и размышляя. Да, эта Протасова крутая штучка. Лишь сейчас Ника обратила внимание на одно странное обстоятельство. Когда она перелопачивала информацию о Леди, то ни разу не наткнулась на сообщения о событиях у АЗС. Ни одно СМИ, блогер, зевака какой-нибудь, в конце концов, ни словом не обмолвились о довольно-таки «громком» происшествии со стрельбой и трупами.

Ну, дело, предположим, случилось вечером в воскресенье, за городом, трасса не магистральная, машин у заправки почти не было. Да и перестрелка длилась минуты три от силы – это ей тогда происходившее показалось вечностью. Но журналисты-то всё равно должны были о подобном пронюхать – ведь Протасова человек известный. Если молчат – значит, их кто-то очень сильно «попросил» не раздувать сенсацию. Это ж каким влиянием надо обладать, чтобы перекрыть утечку информации?

Большие люди, ох, большие! А она теперь, получается, в одной команде с ними? Ну, почти в одной. Что-то страшновато…

В понедельник утром позвонил следователь, спросил, не может ли она подойти для беседы? Ника даже не напряглась – после встречи с Леди она впала в такую эйфорию, что хоть зубы лечи без наркоза. Спросила, где находится управление? Когда следователь объяснил, прикинула – вроде бы недалеко от офиса Леди.

– Я смогу не раньше трёх. А лучше – после четырёх.

А что, она свои права знает. Раз не прислали вовремя повестку – сами виноваты.

Следователь посопел в трубку.

– Ну, хорошо, давайте тогда сразу в четыре часа. Назовёте дежурному мою фамилию, вас пропустят.

Ника тут же перезвонила адвокату. Всё по инструкции Ускова.

– Я понял, – неразборчиво, сквозь уличный шум, отозвался Штейнберг. – Время ещё есть, я с вами свяжусь.

На этот раз они сидели не на диванчиках, а за большим столом для совещаний. Леди – в кресле, за своим «перпендикуляром», как его про себя окрестила Ника, а Ника – наискось, на стуле.

– Я тебя должна предупредить о нескольких принципиальных вещах, – начала Протасова. – Всё, о чём я тебе расскажу, должно остаться сугубо между нами.

Ника кивнула. Её распирало от чувства ответственности и причастности к чему-то необычайно важному. Это не шло ни в какое сравнение с тем, что происходило в её недавней, предыдущей жизни. Чего, если подумать, ей доводилось делать ответственного раньше? Ну, ставила когда-то больным капельницы… А так – за кого или за что она отвечала?

– Второе. В ходе выполнения задания ты можешь получить доступ к важной информации. Такой, которая способна нанести вред многим людям и существенно повлиять на их судьбу. Поэтому ты не должна этого ни с кем обсуждать, кроме как со мной. Ну, или с моими доверенными людьми. А если сболтнешь лишнего – пеняй на себя. Последствия будут на твоей совести. Понимаешь?

Ника кашлянула.

– Понимаю.

– Третье. Это рискованное задание. Риск, разумеется, ограничен, но форс-мажорные обстоятельства не исключены. Я не дам тебя в обиду. Но ты должна быть готова к ситуациям, когда предстоит действовать быстро, решительно, дерзко и с определенным риском э-э… для здоровья. Понятно?

Ника непроизвольно сделал глубокий вдох. Блин! Она что меня, в космос посылает?

– Понятно.

– И последнее. Пока последнее. Задание имеет очень важное значение. Если ты за него возьмёшься, а потом по каким-то причинам отступишься, то сильно меня подведёшь. Поэтому ты должна тщательно взвесить свои возможности. Обратной дороги не будет. В том смысле, что ты должна идти со мной до конца. Понятно?

– Я понимаю. Только, что делать-то?

– Не торопись, сейчас узнаешь.

Леди нажала на кнопку селектора.

– Тамара, нам два кофе… Так вот, тебе предстоит работать сиделкой у одной женщины. Зовут её Клара. – Видимо, у Ники вытянулось лицо, потому что Леди тут же добавила: – Но сиделка это так, для простоты обозначения. На самом деле всё гораздо сложнее. Муж Клары – весьма важная персона, известный политик. Сейчас он не в первых рядах, но это видимость. Клара его моложе на двадцать с лишним лет. Когда-то она считалась одной из самых красивых девушек страны. Выиграла конкурс «Мисс Россия», участвовала во всемирном конкурсе. Какое-то время работала фотомоделью, вела ток-шоу на телевидении. Наш политик её тогда и приметил. Жена у него незадолго до этого погибла в автомобильной катастрофе, вот он на Кларе и женился.

А через несколько лет несчастье случилось уже с молодой женой. История тёмная, но по полуофициальной версии Клара свалилась с лестницы в доме политика. Вроде как пьяная была или обдолбаная, вот и спикировала через перила. Угодила прямо на стеклянный столик, сломала ногу, да ещё позвоночник повредила. Сомнительная, разумеется, версия, но иной не располагаем.

С тех пор, объяснила далее Леди, Клара почти всё время проводит в доме политика в Ольгино. После падения сильно хромает, с позвоночником тоже не всё в порядке. Да ещё шрамы остались на лице от осколков стекла. Пластические хирурги, конечно, постарались, но для девушки с таким блестящим прошлым она выглядит не шибко. Вот и затворничает.

За собой следит – ежедневный массаж у неё в обязательной программе, плюс физиотерапия. А ещё ей периодически надо ставить уколы: в рамках процедур и в зависимости от состояния. Из-за позвоночника её мучают хронические боли. Вот почему ей требуется что-то вроде сиделки широкого профиля – не только для процедур, но и каких-то женских разговоров по душам. Надо ведь иногда поплакаться в жилетку? Верно?

Леди замолчала, отхлебнула из чашечки кофе.

– У тебя почти оптимальный набор качеств, даже по возрасту и внешности. Кларе нравятся молодые женщины твоего типа: женственные, но спортивные и подтянутые, безо всяких там… выступающих излишеств. И покладистые. Потому что сама она особа нервная и не вполне адекватная. Большой покладистостью ты, судя по всему, не отличаешься, но это вопрос самоконтроля. Ради общего дела можно нрав и усмирить, верно?

Она хмыкнула и посмотрела на Нику.

И это всё? – чуть не вырвалось у той. Я должна проводить сутки напролет с больной психопаткой? Да ещё подстраиваться под её капризы? Нет, это, разумеется, тоже непросто. А ради хороших денег можно и потерпеть. Но чего в этой работе уж такого важного и секретного? И причём тут разговоры об успехе? Или Леди считает, что моё призвание – находиться в приживалках у богатых дам? Тогда уж проще податься в любовники к миллионеру.

Ника еле сдерживала разочарование. Будь она года на три моложе, тут же высказала бы все свои сомнения. Однако накопленный опыт подсказал – держи язык за зубами.

– Я смотрю, тебе пока всё ясно?

– Да, – четко отреагировала Ника. – Мне пока всё понятно. А что, у этой женщины сейчас нет сиделки?

– Это, собственно, внешняя сторона, – продолжила Леди, словно не заметив вопроса. – Теперь переходим к главному. Здоровье Клары, как физическое, так и душевное, мне, строго говоря, до фени. За что боролась, на то и напоролась.

У Леди была своеобразная привычка вставлять в свою речь просторечные и даже матерные выражения. Ника обратила на это внимание ещё во время первой встречи у автозаправочной станции.

– Хотя игнорировать этот фактор мы, разумеется, не должны. Более того – обязаны использовать. У Клары потеряна точка опоры, а в таком положении человек уязвим. Но главный твой объект не Клара, а её муж. Его зовут Ефим Борисович Эйдус.

Леди говорила громко и отчётливо, но Нике показалось, что она ослышалась. Ника смотрела на Протасову, а та на неё.

Нет, не может быть! Она что, смеётся???

Но лицо у Леди было очень серьёзным. И она явно ждала реакции Ники.

– Эйдус?

– Совершенно верно. Эй-дус. Что, знакомая фамилия?

Ника сглотнула слюну. Нет, она не ослышалась. Вот это сюрприз, ёжик в тумане!

– Да, знакомая.

Ещё бы ей не знать фамилию человека, из-за которого отец угодил в колонию строгого режима…

Это случилось десять лет назад, когда Нике только что исполнилось тринадцать. Вот и не верь после этого в приметы. Отца внезапно арестовали, но она об этом не сразу узнала. Сначала в квартиру завалилась целая куча милиционеров и людей в гражданском. Спросили – где мать? Ника ответила, что на работе.