Пол Кристофер - Евангелие от Люцифера Страница 9

Перед мысленным взглядом Финн предстал Хилтс со своим маленьким черным пистолетом в руке, но Хилтс находился парой этажей ниже, рядом же с ней, на тумбочке, как показал беглый взгляд, лежали только ключи, бумажник да цифровая камера, которой ей так и не привелось воспользоваться. Ничего пригодного для обороны, не говоря уж о том, что она спала обнаженной. Вспомнив об этом, Финн отодвинулась к изголовью кровати и поплотнее запахнула простыню. Как вообще попал сюда этот тип? В здешнем «Хилтоне», как и во всех подобных отелях мира, использовали электронные ключи.

— Я подкупил горничную. У них у всех есть универсальные ключи, — прозвучал из темноты голос, как будто незваный гость прочел ее мысли. Огонек сигареты отражался в заключенных в проволочную оправу стеклах его очков. — Если вы пробудете в Египте подольше, то со временем поймете, что за взятку здесь можно решить практически любой вопрос. «Бакшиш», так они говорят.

Произношение мужчины, видимо, когда-то было британским, но по прошествии весьма долгого времени, проведенного вне родины, от него остался лишь слабый намек.

— Знаете, это весьма широкое понятие. Так называют милостыню, дар. Бывает еще…

— Вы можете мне сказать, что вы делаете в моей спальне? — прервала его Финн. — И может быть, кто вы такой?

— Я ведь не представился, верно? Прошу прощения. Меня зовут Симпсон, Артур Симпсон. Я бы дал вам мою визитную карточку, но, похоже, они у меня кончились.

Он снова затянулся резко пахнущей сигаретой, потом скрестил ноги и стряхнул пепел в манжету своих брюк.

— Я своего рода гид. Организую экскурсии к Великой пирамиде и Сфинксу, перевожу для немцев и швейцарцев, занимаюсь расшифровкой иероглифов и все в этом роде. Можно сказать, специалист широкого профиля.

Финн уставилась в темноту. Он говорил, как Джон Клиз, произносящий какой-то эксцентричный монолог из старого шоу Монти Пайтона.

— Вы так и не сказали мне, почему находитесь в моем номере.

Симпсон тихонько рассмеялся:

— Вашей добродетели ничего не угрожает, мисс Райан. Могу вас заверить. Я слишком стар для такого рода вещей.

— Это не ответ, — отрезала Финн.

— Не ответ, — вздохнул Симпсон. — Боюсь, это просто констатация факта.

Он умолк, глубоко затянулся сигаретой, и Финн поняла, что этот человек гораздо старше, чем ей показалось вначале. Округлость щек маскировала нездоровый цвет лица и темные круги под глазами. Его губы были потрескавшимися и сухими, подбородок покрывала однодневная седая щетина. Наконец он заговорил снова.

— Вообще-то, мисс Райан, я здесь, чтобы предостеречь вас.

— Насчет чего?

Симпсон снова сменил тему разговора:

— Видите ли, я знал вашего отца.

— О чем вы говорите?

— Мы вместе учились в Кембридже.

Финн уставилась на него. Тот факт, что ее отец учился в аспирантуре Кембриджа на стипендию, предоставленную Вооруженными силами, широко не афишировался, но, с другой стороны, и государственной тайной не являлся.

— Не припоминаю, чтобы он когда-нибудь упоминал Артура Симпсона.

— А ведь мы с ним два года перетирались в Магдалене.

— Перетирались?

— Были соседями по общаге. «Перетираться» — значит жить рядом. Это тогдашний студенческий сленг. На эту тему можно было бы накропать диссертацию по семиотике, семантике или какой-нибудь еще подобной ерунде.

— А почему бы вам не перейти к делу и не оставить меня в покое поскорее?

— Да, конечно. Так вот, как я уже говорил, я знал вашего отца, и он, что важнее, знал меня. Можно сказать даже, мы были коллегами.

— Вы были археологом?

— Боже праведный, нет! Я был шпионом.

Финн подтянула простыню выше. Тот факт, что ее отец работал на ЦРУ, используя в качестве прикрытия роль полевого археолога-исследователя, безусловно, не был широкодоступной информацией.

— А какое отношение это имеет к моему отцу?

— Не скромничайте, дорогая. Это вам не идет и не служит памяти вашего отца. Вы не хуже меня знаете, чем он занимался во всех тех джунглях, которые посещал.

— Продолжайте свой рассказ, — попросила Финн.

Симпсон затушил сигарету в пепельнице, но тут же вытащил помятую пачку, со щелчком зажег битой старой зажигалкой «Ронсон» новую сигарету и заговорил вновь.

Финн ничего не оставалось, кроме как слушать.

ГЛАВА 9

Двухмоторный «сессна-караван» монотонно гудел в жарком, несмотря на раннее утро, воздухе над необозримой, покрытой рябью барханов Ливийской пустыней. Вел самолет Хилтс, тихонько насвистывая что-то себе под нос. Рядом, защитив глаза от ослепительного солнца темными очками, сидела Финн Райан, а за их спинами располагались еще два пассажира. Давешний водитель Ахмед похрапывал, откинув голову на спинку серого кожаного сиденья, закрыв глаза и открыв рот, а брат Жан-Батист Лаваль уткнулся в книгу. Монах был мужчиной лет сорока, могучего телосложения, не слишком вяжущегося с избранной им стезей; этот седеющий, коротко стриженный атлет больше походил на офицера морской пехоты, чем на специалиста по коптской эпиграфике. Однако читал он старинную, в кожаном переплете книгу с золотой надписью по корешку «Vita St. Antoni» — «Жизнь Святого Антония».

Грузовой отсек позади пассажиров был заполнен припасами и оборудованием для экспедиции.

Полет из гражданского аэропорта в районе Гизы проходил пока без происшествий. После поражающих воображение пирамид под крылом самолета не появлялось ничего, способного разнообразить монотонную равномерность Великой пустыни, с ее песчаными барханами, накатывающими столь же неумолимо, как и океанские волны. Ахмед заснул почти сразу после взлета, а монах извлек свою книгу спустя несколько секунд после того, как расстегнул ремень безопасности. По прибытии он не перемолвился с остальными и дюжиной слов, да и в дальнейшем, похоже, вступать в разговоры не собирался.

Финн бросила взгляд на Хилтса. До сих пор она не рассказала ему о ночном разговоре с таинственным мистером Симпсоном. По мнению этого толстого маленького человека, как минимум один из членов экспедиции Адамсона работал на ЦРУ, и Симпсон полагал, что эти раскопки имеют куда большее отношение к шпионажу, чем к археологии. Он считал, что доверять нельзя никому, а менее всех самому Адамсону. О котором Симпсон знал все, что было известно Хилтсу, и немало интересного сверх того.

По мнению обучавшегося в Кембридже экспатрианта, Адамсон был тайным сторонником «Десятого крестового похода», ультраправой организации, полагавшей, что в современном мире христианство подвергается опасности и его следует защищать от врагов всеми средствами, вплоть до военных действий.

Финн имела смутное представление о существовании этой маргинальной группы, которая, в отличие от большинства так называемых «военных патриотов», совершала свои сомнительные «подвиги» далеко за пределами Соединенных Штатов. Однако было известно, что в последние годы «Десятый крестовый поход», эмблемой которого являлся косой крест, он же римская цифра десять, взял на себя ответственность за ряд актов насилия, имевших место в Багдаде, Тегеране, Кабуле и Белфасте.

Обычно от имени этой организации выступал полковник Джеймс Матун Джудд, удостоенный Медали чести за боевые действия во Вьетнаме, в настоящее время младший сенатор от Колорадо. Фанатичный фундаменталист крайне правого толка, он имел репутацию помешанного и дважды получал от сената предупреждение за свои расистские, подстрекательские высказывания. Тот факт, что Адамсон имел какое-то отношение к безбашенному психу вроде сенатора Джимми Джудда по прозвищу Меч Господень, стал для Финн полным сюрпризом.

У Симпсона не было полной уверенности в том, что связь Адамсона с Джуддом имела отношение к раскопкам, но старый шпион полагал, что именно влияние Джудда в коридорах власти поспособствовало тому, что экспедиция Адамсона получила разрешение на раскопки в Ливийской пустыне. То, что Джудд был на короткой ноге с людьми, являвшимися заклятыми врагами групп вроде «Десятого крестового похода», объяснения не имело, что делало эту информацию еще более интригующей.

После того как Симпсон наконец ушел из ее комнаты, Финн провела час в темноте и в полной растерянности, пытаясь извлечь зерно смысла из всего услышанного и заодно соотнести рассказ англичанина с тем, что случилось с ней в Городе мертвых. Похоже было, что увлекательная летняя практика в экзотической стране оборачивалась чем-то мрачным, зловещим и чертовски опасным. А самое главное, Финн никак не могла сообразить, в чем кроется интерес Симпсона, ведь, за исключением давнего знакомства с ее покойным отцом, у этого странного человека не было никакой причины выискивать ее для ночного предостережения.

— Черт…

Внезапно «сессну» встряхнуло, как подхваченный ветром листок, и самолет камнем устремился вниз. Уши заполнил оглушительный рев реактивных двигателей, спустя мгновение стихнувший.