Леонид Сергеев - Мои друзья Страница 10

Мои друзья – ежата

Этих двух колючих зверьков мне подарили приятели на день рождения. У ежат были мягкие светлые иголки, а на брюшках виднелась слабая шерстка. Одного из них, юркого непоседу с узкой мордочкой и живым, бегающим взглядом, я назвал Остиком. Другого, медлительного толстяка с сонными глазами и косолапой походкой, – Ростиком.

Очутившись в квартире, Остик ничуть не растерялся и сразу отправился осматривать все закутки. К нему подбежал Миф, обнюхал. Остик тоже вытянул мордочку и задергал носом. Он впервые видел собаку, и, конечно, она ему показалась огромным зверем. Но Остик не испугался. Даже дотронулся носом до усов Мифа, а чтобы дотянуться до них, поставил свою маленькую лапку на лапу собаки. Миф оценил смелость Ос-тика и легонько лизнул его темный нос.

Ростик так и остался сидеть на полу, на том месте, где я его положил. Он только обвел взглядом комнату и, увидев Мифа, поднял иголки и съежился. Потом, ради любопытства, все же выглянул из-под иголок. Миф подошел к нему знакомиться, а он еще больше встопорщился.

С первых дней Остик проявлял завидные таланты: откликался на свое имя, меня узнавал по походке, а к незнакомым людям подходил осторожно и долго принюхивался.

Ростик стал откликаться гораздо позднее, а из людей узнавал только меня. Всех остальных делил на «хороших» и «плохих». Кто даст поесть – «хороший», кто не даст – «плохой». Хоть гладь его, хоть играй с ним, не даешь – «плохой». А ел он и днем и ночью и при этом всегда громко чмокал. Быстро свою еду съест, подходит к Остику, отталкивает его – пытается и у брата все съесть. А ночью еще и миску Мифа подчищал.

Ростик ел все подряд: мух, жуков, червей, супы и кисели, но больше всего любил манную кашу с изюмом. Наестся, долго зевает, потом уляжется спать, вытянув передние лапки и положив на них толстую мордочку. И задние лапки вытянет. Сверху посмотришь – колючий комок, из-под которого торчат розовые подушечки с коготками. По-моему, и во сне Ростик что-то ел. Во всяком случае, заснув, снова начинал чмокать.

Остик был работяга и чистюля. Он исправно чистил свою «лежанку» в углу комнаты, то и дело приносил в нее дополнительные мягкие вещи: какую-нибудь тряпочку, перо, выпавшее из подушки. Остик быстро сообразил, что туалет только в одном месте – на фанерке с песком.

Ростик был отъявленный лентяй и грязнуля. Спать обычно залезал в мои ботинки, лужи оставлял где придется. Гонялся за мухами, пытался уколоть мой халат.

Они были очень разные, эти ежата. И чем взрослей становились, тем больше различались их характеры. Остик обожал Мифа, постоянно ходил за ним и во всем подражал ему. Миф что-нибудь понюхает и потрогает лапой, и Остик проделывает то же самое. Миф подходит к миске, и Остик подбегает к своему блюдцу. Миф завалится спать, и Остик рядом пристраивается.

Особенно Остик подражал Мифу в играх. Миф начнет подкидывать свою железную щетку, и Остик пытается подкинуть какую-нибудь бумажку. И если у него ничего не получается, злится, урчит, а если получается – танцует, радуется своему успеху.

Ростик побаивался Мифа и играть не любил. У него была только одна игра: ночью, когда все спят, затеять возню с Остиком. Они боролись, как котята. Ростик все пытался навалиться на брата и куснуть его. Но ловкий Остик уворачивался и подбегал к спящему Мифу. Пес для него был лучшим телохранителем.

Но в чем ежата были одинаковы – оба любили ласку. То один, то другой подходил ко мне, терся о ноги, просил погладить. Я гладил их мордочки и бока – проводил ладонью по уложенным иголкам. Если я гладил Остика, ко мне тут же подбегал Ростик, дул и тыкался носом в ладонь – не забывай, мол, и обо мне! Попробуй не погладь! Обидится и даже манную кашу есть не будет. Приходилось гладить ежей одновременно. При этом Ростик старался оттеснить брата, чтобы я гладил его одного.

Тогда хитрый Остик вдруг подбегал к блюдцу и начинал нарочито громко чмокать. Он знал, чем можно отвлечь брата. Простодушный Ростик, думая, что Остик ест что-то вкусное, тоже спешил к блюдцу. Он не простил бы себе, если бы кто-то съел больше его. Но пока Ростик разворачивался, подходил к блюдцу и распознавал обман, Остик быстро возвращался ко мне и уже получал поглаживания в «спокойной обстановке».

Конец ознакомительного фрагмента.