Елена Чернышева - Младший сын Робин Гуда Страница 10

Смеркалось. На западе небо было уже совсем темным, на востоке еще переливалось нежными золотисто-розовыми тонами. Белка перелезла с плеча Робина на плющ и гораздо быстрее его оказалась на замковой стене. И тут же — застрекотала тревожно, вздыбив пушистый хвост!

— А ну, пошла, пошла отсюда! — загремел прямо над головой Маленького Робина злобный мужской голос.

Робин с перепугу едва не свалился со стены.

Белка спрыгнула на плющ и тоже затаилась.

— Странная какая-то белка, — заметил другой голос, помоложе. — Обычно они не приходят вот так, из леса, в человеческое жилище не лезут. А эта должна была еще и через ров как-то перебраться!

— Ты чего, думаешь, она бешеная? — испуганно спросил первый голос.

— Не знаю… Как бы не хуже!

— А чего может быть хуже бешенства? Укусит еще! И будешь бегать с высунутым языком, покуда не помрешь!

Маленький Робин прилип к стене, приник всем телом и старался даже не дышать.

Белке надоело сидеть на плюще без дела, она уцепилась за курточку Маленького Робина, заглянула в карман, схватила леденец, сунула его в рот и убежала по стене вниз.

А Маленький Робин остался висеть, цепляясь за плющ и выступы.

Один из стражников свесился со стены, посмотрел вниз… Взрослого человека, карабкающегося по стене, он бы, конечно, заметил, но Робин был слишком худенький и маленький, да еще сумрак, густая тень и темный плющ… В общем, в этот раз ему повезло. Стражник отошел от края стены. Но совсем уходить они, похоже, не собирались, продолжали стоять на том же месте… Маленький Робин чуть не застонал от отчаяния! У него уже начали затекать пальцы.

— Чего там? — снова спросил первый голос.

— В том-то и дело, что ничего…

— А на что ты намекаешь? Чего ты смотришь-то так? Чего ты меня пугаешь?

— А то, что девка, которую наш господин привез и запер в западной башне, чужеземка из сарацинских земель, не христианка. А потому, как я разумею, ведьма. Жила с колдуном, тоже сарацином, училась у него всякому…

— И что?

— Я так разумею, что она на нашего хозяина порчу навела или присушила. Иначе зачем ему жениться на такой, если была хорошая невеста, христианка, из местных, хоть и дочь разбойника, да по матери — благородная, и приданое большое!

— Так она же не хочет замуж-то за него, сарацинка-то эта! Потому и привез силой, потому и запер, потому и стережем ее, что она не хотела и не хочет. Убью себя, говорит… Я сам слышал. Тогда зачем ей его присушивать и околдовывать, если она замуж за него не хочет?

— А в этом самая ведьмина хитрость и состоит! Она для отвода глаз делает вид, что не хочет! Чтобы никто не догадался, что она околдовала его! Она же знает, что наш хозяин, если ему что в голову придет или душе его что захочется, по трупам пойдет, черту душу продаст, а своего добьется! Вот она его присушила, а сама делает вид, что не хочет, а он все равно на ней женится, завтра уже отец Никодим в часовне их обвенчает…

— …и будет госпожой над нами ведьма! Спасибо тебе, обрадовал, друг!

— Не будет. Она ведь, хоть и ведьма, но глупая, как все бабы. Не знает она, что при нашем господине ни одна женщина в замке властвовать не сможет, будь она даже ведьма-переведьма, всем эльфам королева, все равно не сможет! Это у других, у растяп всяких, вроде Робина Гуда этого, бывшего разбойника, который теперь рыцарь и землевладелец из Локсли, его леди надо всем заправляет, а он и не догадывается. А с нашим господином это не пройдет! Ошиблась она здесь! Просчиталась! И поделом ей, ведьме!

— А белка-то тут причем?

— Странная белка… Не простая! Сначала в замок за чем-то лезет, потом — исчезает, будто и не было ее. А ведь мы с тобой оба ее видели! А ты знаешь, что у ведьм часто зверушки разные на посылках служат? Может, она через эту белку посланиями обменивается с тем колдуном, который в подземелье аббатства костра ждет?

— Все может быть, — голос первого стражника звучал совсем уже тихо и даже чуть дрогнул от страха.

— А может, и не белка это вовсе!

— А кто же?!

— Оборотень! Может, сама сарацинская колдунья белкой оборачивается и гулять уходит. Тогда как барон наш думает, что она под замком сидит!

— Ой, Господи, огради! Огради, защити от нечисти поганой! Я всегда был добрым христианином…

…И тут Маленький Робин понял, что ему надо сделать, чтобы взобраться на стену, вспугнуть стражников и проникнуть в западную башню! Он давно уже, общаясь с белками, научился имитировать их забавные крики, и теперь… Одним рывком Маленький Робин подтянулся, вскочил на стену прямо перед изумленными стражниками и закричал им в лицо:

— Рик-чик-чик! Рики-чики-чик! Мррикаррикаррек! — и щелкнул языком, как это делают белки.

Результат превзошел все его ожидания.

— А-а-а-а-а! Оборотень! Оборотень! — заорали в один голос стражники.

После чего старший просто свалился со стены внутрь двора. А младший, вопя, понесся по стене, пока не скрылся за восточной башней.

Не теряя времени даром, Маленький Робин пригнулся и бросился со всех ног к западной башне, где, по словам стражника, барон фрон де Марч держал в заточении Малику.

Глава 8. Робин становится героем

Чтобы подобраться к единственному в башне оконцу, забранному такой крепкой и частой решеткой, что, кстати говоря, сквозь эту решетку даже превратившись в белку просочиться было нельзя, Маленькому Робину пришлось снова карабкаться по плющу. Одно радовало — окошко хотя бы не было обращено во двор замка! Тогда бы ему пришлось совсем тяжело. Тем более, что со двора уже доносились крики, топот бегущих ног, и в скором времени на стене ожидалось столпотворение. Надеяться на то, что они сюда не заглянут, особенно не приходилось, а потому действовать надо было быстро.

Маленький Робин вцепился рукой в решетку, потряс ее и громко зашептал:

— Малика! Малика!

Подождал, позвал еще раз…

В комнатке было совсем темно. И несколько мгновений Маленький Робин провел в мучительной неуверенности: а есть ли там вообще хоть кто-то?

Но вот послышался шелест шелка, и бледное лицо Малики прильнуло к решетке:

— Кто здесь?

— Это я, Робин… Маленький Робин!

— Робин? Что ты там делаешь? О, Господи, что я говорю… У тебя крылья выросли? Ты же упадешь! Слезай немедленно! И больше так не поступай никогда! А Дику скажи, что я его люблю и останусь верна ему до самой смерти. А потому на рассвете, незадолго до часа венчания, я приму яд, он у меня есть с собой! И когда господин фрон де Марч и этот противный священник придут за мной, они обнаружат только мое хладное тело, а душа моя будет уже на небесах, свободна от всякого притеснения! Слышишь, Робин? Так брату и передай!

Малика говорила все это с каким-то мрачным удовлетворением — ей, видимо, очень нравилась нарисованная воображением картина: ее мучители находят ее мертвой и понимают, что она все-таки восторжествовала над ними…

— Малика, не вздумай травиться! — испугался Маленький Робин. — Это смертный грех! Но главное — Дик и брат Адалард собираются тебя спасти! Правда, у Адаларда сломана рука, но он и одной рукой может кого угодно пришибить, он очень сильный…

— Бедняжка Адалард! — сочувственно вздохнула Малика. — Он пострадал из-за нас! Он всегда был неразумен… Он же видел, что сопротивляться бесполезно!

— Они собираются спасти тебя, — твердил Маленький Робин, — только покуда не знают, как… Они послали меня на разведку. Может быть, ты знаешь какой-нибудь тайный ход? — без особой надежды добавил он.

— Тайный ход? Знаю. В обеих башнях есть тайный ход, из моей башни — к реке, из другой — к лесу. На случай, если придется бежать из осажденного или горящего замка… У меня в полу одна плита выдвигается. Мне это стражник объяснил. Такой любезный! Но этим ходом давно не пользовались, и я не знаю, как это устройство действует и не заржавело ли оно от времени… И вообще, Робин, милый, все бесполезно, я знаю, что я обречена… Так что ты лучше не думай о глупостях, а передай Дику, что я люблю его больше жизни и умру с его именем на устах!

Маленький Робин задохнулся от негодования. Вот они, женщины! Да разве можно с ней дело иметь?!

— Малика, там в полу или где-то в стене должен быть рычаг, — снова заговорил он с девушкой, стараясь не выдать обуревавшей его злости. — Какой-нибудь выступающий камень или наоборот — впадинка в камне… Поищи! Пожалуйста! Может, тебе и не придется умирать!

Ответить Малика не успела, потому что со скрежетом отворилась дверь в башню и Маленький Робин услышал хриплый мужской голос:

— Эй, сарацинка, с кем это ты там беседуешь?

…Предупредить ее о том, чтобы она не выдавала его и притворилась непонимающей, Маленький Робин просто не успел.

— Робин, спасайся! Беги! — завизжала Малика.

И тут-то пригодилась веревка, которую Маленький Робин запасливо прихватил с собой. Быстро зацепив крюк за решетку, он схватился за веревку и скользнул вниз.