Приключения пса Жу в диких джунглях Бразилии - Есения Махарадзе Страница 10

— Лучшее оружие — это правда, — покорно ответил Жуневьер, выпрямившись и сделав шаг навстречу вождю.

Жуневьер использовал весь свой словарный запас и на местном наречии рассказал вождю, что они скучают по «своему племени» — родным и друзьям, что несколько раз он заговаривал с вождем о том, что им нужно попасть на Большую Землю, но, не найдя поддержки, друзья решились на побег, что им очень стыдно, что им пришлось обмануть доверие своих собратьев, но вождь своей категоричностью не оставил им другого выбора. Внимательно выслушав пса, вождь повернулся спиной к друзьям и зашагал к своему народу.

— Что это значит, собачка? — Снова спросил Кэп одними уголками губ.

— Кажется, мы это сейчас узнаем, — ответил Жуневьер.

Подойдя к своим соплеменникам, Ку вызвал старейшину — единственную обезьянку с белой шерсткой — и что-то нашептал ему на ухо. Старейшина многозначительно кивнул головой, также повернулся спиной к Жу и Кэпу и, подойдя к старшему воину, что-то шепнул ему на ухо. Старший воин Ко кивнул, поднял вверх мохнатую лапку с копьем и пронзительно закричал: — Уииии!

Друзья поняли, что это конец. Переглянувшись, они увидели в глазах друг друга смиренье и храбрость — каждый из них был готов принять свою судьбу, какой бы конец их ни ждал.

Глава XI

Новые приключения

— Собачка, у меня де жа вю, — произнес Кейптаун, когда они с Жу сидели в тени пальмы, туго связанные лианами, и ждали своей участи. Именно так их схватили, связали и бросили под пальму полгода назад, когда они впервые попали на этот остров. И тогда они так же, как и сейчас, не знали, что им предстоит.

— Как думаешь, что они с нами сделают? — Спросил Кэп Жу, но его приятель молчал.

— Шшшшшааааа, — послышалось откуда-то сверху.

— А, шипучка, — с безнадегой в голосе отозвался Кэп. — Жаль, что так и не поболтали с тобой по душам. Да теперь уж, видимо, не судьба.

— Не стоит унывать раньше времени, — ответил питон. — Возможно, не все еще потеряно.

— Эх, почему тебе знать, — ответил Кейптаун.

— Я двигаюсь тихо, как ветер, вижу далеко, как орел, парящий в небе, и слышу остро, как летучая мышь в темной пещере, — ответил Ша.

— Что тебе известно? — Спросил Кейптаун и пристально посмотрел на питона, вопросительно приподняв одну бровь.

— Только то, что это еще не конец. — Ответил питон и тихо переполз на ветку соседнего дерева, что означало, что разговор окончен. Питон всегда был краток.

Немного помолчав, Кейптаун спросил своего друга:

— Как думаешь, что он имел в виду?

Но Жуневьер молчал и задумчиво смотрел куда-то вдаль, почти не моргая.

— Ты со мной не разговариваешь? — Спросил Кейптаун.

Жуневьер молчал.

— Прекрасно! Может быть, ты думаешь, что это все из-за меня?! — Выпалил Кейптаун.

— Думаю. — Вдруг сдержанно ответил пес.

— Ах вот как?! — Заверещала мартышка.

Жуневьер посмотрел на своего друга.

— Именно так. Не понимаю, почему тебя вообще держали на корабле. Ты неуклюжий, бестолковый и суетливый. Ты всегда все делаешь не так. Из-за тебя на корабле происходили все беды, из-за тебя мы оказались здесь и из-за тебя наш побег не удался. Из-за тебя мы не смогли и видимо уже никогда не сможем вернуться домой и будем сварены и съедены тебе подобными.

Кейптаун ничего не ответил. В глубине души он боялся, что все то, о чем только что сказал его друг, правда. Он понуро повесил голову и не проронил ни слова до самых сумерек, когда за ними пришли члены племени. Друзей отвели на Поляну Советов — ту самую поляну, где шесть месяцев назад они проходили испытание мужеством, где все члены племени собирались в кружок вокруг костра для обсуждения важных дел, где проходили обеды и праздники, и все хоть сколько-нибудь значимые события. Вождь дал друзьям последнее слово, и по сложившейся привычке быть всегда и во всем старшим речь собирался сказать Жуневьер, но Кейптаун остановил его и вызвался произнести последнее слово сам. Жу решил, что хуже уже некуда, и предоставил последнее слово своему другу. Друзей развязали, и Кейптаун выступил в центр круга и откашлялся. Все затихли в ожидании.

Кейптаун говорил на местном наречии, как оказалось, вполне неплохо, вероятно, даже лучше, чем Ку. Его речь была такова:

— Как вы все знаете, мы попали на этот остров случайно, в результате ужасного кораблекрушения. Но случайно ли? Посмотрите на нас внимательно. Пес всегда останется псом, другом человека, ему не место в джунглях. Понятно, что псу нужен его человек, и он стремился и будет стремиться на Большую Землю, таково его предназначение. Но я, я — другое дело. Я с вами одной крови. Я принадлежу джунглям. Братья. Мы должны исполнить волю природы. Мы должны отправить собаку к людям, иначе люди придут сюда за собакой, а мы не хотим непрошенных гостей. Я же останусь с вами и научу вас всему, чему меня научили Большая Земля и Океан.

Жуневьер не верил своим ушам. Он знал, как Кейптаун хотел вернуться на корабль, и понимал, что его друг решил спасти его и принести в жертву себя самого, свою жизнь и свободу, свою мечту однажды стать капитаном.

Племя зашепталось. Вождь, старейшина и старший воин удалились на совещание. Решение было принято единогласно: да будет так, как сказал игрунка с Большой Земли.

На рассвете следующего дня друзья прощались, стоя в окружении племени у лодки на берегу:

— Я обязательно вернусь за тобой, друг, — начал Жуневьер.

— Давай без сантиментов, собачка, ты же знаешь, я этого не люблю. — Скороговоркой ответил Кейптаун, отвернулся и смахнул скупую слезу.

Садясь в лодку, Жуневьер обернулся:

— Прости за то, что я сказал вчера под пальмой, я так не думаю. Я просто был очень расстроен. Ты не бестолковый, и ты обязательно еще станешь капитаном.

— Давай-давай, шевели лапами, пока они не передумали, — ответил Кейптаун и столкнул с помощью своих соплеменников лодку в воду. Однако слова его друга были ему очень приятны.

Лодка Жу удалялась все дальше и дальше от берега, и фигурки Кэпа, Ку, Ко, старейшины и других членов племени становились все меньше и меньше и совсем скоро их стало не различить на горизонте. Впереди ждал бескрайний океан и долгая дорога домой.

— Я вернусь за тобой. — Твердо сказал пес сам себе. — Я вернусь.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ