Хью Лофтинг - История доктора Дулиттла Страница 12

Не успели они сойти на берег, как вдруг десятки крыс вылезли из трюма и поспешили на сушу. При их появлении пес оскалился, зарычал и хотел было поймать крысу-другую и подзакусить, но доктор остановил его.

Большая черная крыса вышла на палубу последней. Она с опаской посмотрела на пса, грозно скалившего такие острые зубы, обошла его стороной, робко прижимаясь к борту, и уселась напротив доктора. Крыса смущенно прокашлялась, облизала мордочку, пригладила лапкой редкую седеющую бородку и произнесла:

— Гм… Вы, наверное, слышали, что нам, крысам, корабль как дом родной?

— Да, конечно, — ответил доктор.

— Но если корабль тонет, — продолжала крыса, — то мы покидаем его. Нас за это осуждают, словно мы бог весть что делаем. Но если горит дом, люди уходят из него, почему же нам не бежать с тонущего корабля? Разве можно упрекать кого-либо за то, что он спасает свою жизнь?

— Разумеется, — согласился Джон Дулиттл, — я прекрасно тебя понимаю. Я сам не хотел бы утонуть. Но мне кажется, что ты пришла ко мне по важному делу…

— Дело такое важное, что его нельзя отложить на потом, — ответила крыса. — Мы покидаем ваш корабль и хотели бы предупредить вас, что оставаться на его борту опасно. Корабль старый, доски прогнили, в щели хлещет вода, и к завтрашнему утру он пойдет ко дну.

— Откуда ты знаешь, что будет к завтрашнему утру? — удивился доктор.

— Крысы к гадалкам не ходят, чтобы узнать, что будет с кораблем. Если кораблю грозит беда, кончики наших хвостов начинают чесаться, а потом их сводит судорога. Вот и вчера поутру я села позавтракать и вдруг почувствовала нестерпимый зуд в хвосте. Сначала я подумала, что это дает о себе знать мой ревматизм, знаете ли, я уже немолода, и такое со мной бывает. Поэтому я пошла к тетушке и справилась о ее здоровье. Помните мою тетушку? Такая длинная худая крыса с подпалинами на боках? Минувшей весной она приходила к вам в Паддлеби из-за несварения желудка. Она тогда так страдала, бедняжка.

— Погоди, погоди, — остановил ее доктор. — О тетушке и ее болезнях ты мне расскажешь в другой раз. Давай лучше вернемся к нашему кораблю.

— Да, конечно. Простите, доктор, что я заболталась, что поделаешь, старею… Так вот тетушка мне ответила, что места себе не находит от боли в хвосте. И тогда я сразу догадалась, что корабль пойдет ко дну не позже чем через два дня. И как только корабль пристал к берегу, мы решили покинуть его. Поверьте мне, доктор, этот корабль годится только на дрова, плавать на нем больше нельзя. Прощайте. Пойду на берег, присмотрю себе подходящую норку.

— Прощайте, — сказал доктор, — спасибо, что предупредили меня. Вы очень любезны, в жизни не встречал таких благовоспитанных крыс. Кланяйтесь от меня вашей тетушке, я ее прекрасно помню. О’Скалли, сядь на место, не смей беспокоить многоуважаемую крысу!

Затем доктор и его друзья сошли на берег с ведрами, чайниками, кастрюлями и кружками, чтобы набрать пресной воды.

— Что же это за остров? — спрашивал доктор, карабкаясь по склону горы. — Не остров, а райский уголок! А сколько здесь птиц!

— Да ведь это канарейки! — ответила ему Крякки. — А где еще на земле может водиться столько канареек, как не на Канарских островах!

Доктор остановился и прислушался.

— Ну конечно! — хлопнул он себя по лбу. — Как же я сам не догадался! Может быть, канарейки покажут нам, где лучше набрать воды?

В тот же миг прилетели канарейки. Они уже давно узнали о чудесном докторе от перелетных птиц, которые каждый год останавливались на острове отдохнуть, когда летели зимовать в Африку. Канарейки повели доктора Дулиттла к прозрачному роднику, показали ему луга с зелеными травами, деревья с сочными плодами.

Больше всех радовался тяни-толкай. Ему до смерти надоели сушеные яблоки, которые приходилось есть на корабле, и он теперь с наслаждением щипал свежую траву. А поросенок Хрюкки даже завизжал от удовольствия, когда обнаружил полянку, сплошь поросшую сахарным тростником. Потом, когда вся компания растянулась на мягкой траве и слушала пение канареек, вдруг прилетели две ласточки. Они с трудом переводили дыхание и от волнения едва могли говорить.

— Доктор! — кричали они наперебой. — Пираты вошли в бухту и захватили ваш корабль! Теперь они рыщут по всему кораблю, ищут, чем бы поживиться. На их корабле не осталось никого, ни одного человека. Спешите! Пока они заняты грабежом, можно сесть на их судно и убежать от них.

Доктор и его друзья вскочили на ноги, попрощались с канарейками и бегом бросились на берег.

В бухте они увидели пиратский корабль с черными парусами. На его палубе не было ни души: жадным пиратам так хотелось пограбить, что они позабыли даже выставить часового.

Осторожно, на цыпочках, Джон Дулиттл и его друзья пробрались на пиратский корабль. И все кончилось бы хорошо, если бы не обжорство поросенка Хрюкки. День выдался жаркий, а Хрюкки объелся на острове прохладным сочным сахарным тростником, и оттого у него приключился насморк.

Друзья бесшумно подняли якорь, развернули паруса и уже направились из бухты в открытое море, когда Хрюкки не сдержался и чихнул, да так громко, что пираты, грабившие корабль доктора, выскочили на палубу проверить, уж не началась ли гроза.

И тут они увидели, что доктор захватил их собственный корабль, и бросились ему наперерез.

Предводителем шайки пиратов был Бен-Али Черный Дракон. Он перегнулся через борт, грозил доктору кулаком и кричал:

— Ха-ха-ха! Вот ты и попался! Ты хотел ускользнуть от меня на моем же корабле! Дудки! От меня не уйдешь! Чтобы обойти Бен-Али Черного Дракона, надо быть настоящим мореходом, а не сухопутной крысой, как ты! Я возьму тебя в плен и потребую выкуп! Да-да! Целый сундук золота!

Рядом с ним стоял пиратский боцман Вредди и вторил своему капитану:

— А еще ты отдашь нам утку и поросенка! Я сам зажарю поросенка целиком на вертеле и положу ему в рот листик петрушки, а из утки мы сварим суп! Ох и поедим мы сегодня вечером!

Хрюкки от испуга расплакался, а Крякки захлопала крыльями, готовясь улететь. И тогда сова Бу-Бу шепнула доктору на ухо:

— Отвлеки их разговорами, поторгуйся подольше, обещай любой выкуп. Нам надо выиграть время. Наш старый корабль скоро затонет, ведь не зря крыса сказала, что еще до завтрашнего утра он ляжет на морское дно, а крысы никогда не ошибаются.

— Ты хочешь, чтобы я разговаривал с ними и торговался до завтрашнего утра? — встревожился доктор. — Ну хорошо, хорошо, сделаю что смогу. Но о чем же мне с ними говорить?

— Пусть только подплывут поближе! — зарычал храбрый О’Скалли. — Я сам поговорю с этими негодяями как они того заслуживают! Ближе, ближе! Уж я им покажу, где раки зимуют! А когда вернусь в Паддлеби, расскажу соседскому бульдогу, как разорвал на клочки настоящего пирата.

— Нам с ними не справиться, — вздохнул доктор. — У них пистолеты и сабли. Бу-Бу права: я должен с ними поговорить. Эй, Бен-Али, послушай…

Но ни Бен-Али, ни его пираты не хотели слушать доктора. Они уже подошли вплотную на бывшем корабле доктора и громко кричали, показывая пальцем на беглецов:

— Какие они грозные! Ха-ха-ха!

— Кто первый сразится с поросенком?

— Только не я! А вдруг он меня загрызет?

Пираты держались за животы от смеха, а бедный поросенок Хрюкки забился в самый дальний угол палубы. У него даже хвостик дрожал от страха. Тяни-толкай точил рога о мачту, О’Скалли громко рычал и осыпал пиратов ругательствами на собачьем языке.

И вдруг на корабле, захваченном пиратами, что-то случилось: пираты ни с того ни с сего умолкли, перестали смеяться, лица их вытянулись. Бен-Али посмотрел себе под ноги, а потом завопил:

— Акула мне в глотку! Похоже, у нас пробоина в борту!

Остальные пираты тоже посмотрели себе под ноги и с ужасом заметили, что корабль все глубже и глубже погружается в воду. Боцман Вредди недоверчиво ухмыльнулся и сказал:

— Но если у нас и вправду пробоина в борту, то почему крысы не бегут с корабля?

В ответ пес ехидно оскалился и пролаял:

— Медузы безмозглые! Крысы еще утром сбежали с вашего корабля! Ха-ха-ха! Так вам и надо!

Но пираты ни слова не поняли — они не умели говорить по-собачьи.

А потом нос корабля стал все больше уходить под воду, словно судно встало на голову, пираты цеплялись за снасти, за мачты, чтобы не скатиться вниз. Море с грохотом ворвалось в трюм, в кубрик и каюты, и корабль с ужасающим всплеском пошел прямиком на морское дно. Вода смыла пиратов с палубы, и теперь они покачивались на голубых волнах бухты.

Пираты доплыли до борта своего бывшего судна и попытались влезть на палубу. Но не тут-то было. Как только кто-нибудь из них высовывал голову из воды, О’Скалли грозно рычал и щелкал зубами, а тяни-толкай выставлял вперед острые рога, и пираты снова испуганно ныряли в воду.