Сергей Голицын - Тайна старого Радуля Страница 14

На крики девочек те, кто стоял, обернулись было на секунду и вновь наклонились над теми, кто сидел на корточках. По всем признакам мальчики очень обиделись на девочек и не хотели с ними водиться.

Девочки подбежали к ним с теми же победными криками:

– А что мы нашли!.. А что мы видели!.. А вы не видели!.. Сидевшие на корточках Игорь, Миша и их двое друзей что-то делали на белокаменных плитах пола возле кирпичного столба. Те, кто стоял, их заслоняли, и девочки не знали, чем так усердно занимались четверо мальчиков.

– На Аллу и Галю напала русалка!.. Напал крокодил!.. Напала огромная рыбина!.. – догадались закричать девочки.

Пришлось мальчикам обиду проглотить. Четверо вскочили. Все тринадцать обернулись к девочкам.

– Я сообщу наши новости, – сказала Галя-начальница. Ее высокая должность не позволяла ей говорить, захлебываясь от азарта. – Нет-нет, никто ни на кого не нападал.

И она подробно рассказала, что увидели девочки; говорить старалась нарочито размеренно, спокойно, однако с загадочной улыбочкой.

– Мальчишки, айдате ловить сома! – закричал, вращая своими круглыми глазищами, Миша.

И все мальчики захотели немедленно спуститься к речке, немедленно начать небывалую охоту.

Но Георгий Николаевич их точно ледяной водой окатил. Он сказал, что бессмысленно идти сейчас на речку. Как и чем ловить сома, он и сам не знал. Руками его поймать невозможно, он успел уплыть далеко, его даже увидеть не удастся. Мальчики только намучаются, их комары закусают. В общем, надо посоветоваться со старыми радулянами.

– Девочки тоже хотят охотиться, – сказала Галя-начальница. – Сегодня вечером мы обдумаем этот вопрос на заседании штаба. Видимо, придется пойти в город, посоветоваться с Петром Владимировичем.

И мальчики разочарованно согласились охоту отложить.

– А сейчас мы продолжим осмотр местных достопримечательностей, – сказал Георгий Николаевич. – Неужели вас не интересует старина?

– Нет-нет, интересует! – раздались в ответ не очень стройные голоса, но, кажется, огромный сом занимал ребят куда больше.

Только сейчас Миша увидел Галю-кудрявую. И она и Алла подошли последними. Во время разговоров о соме и об охоте на него они прятались за спины подруг.

И все мальчики тоже увидели Аллу и Галю-кудрявую, и в каком ужасающем виде! Они тут же загоготали, показывая на них пальцами.

Тогда ночью только правый Галин бок был как у поросенка, а теперь обе девочки вымазались целиком, от кончиков кед и до ленточек на косах, по их лбам и щекам тянулись потеки грязи.

– Галя, что с тобой? – с тревогой спросил Миша. Грязнулям надо было бежать к палаткам. Сперва окунуться в Клязьме, потом переодеться. Ой как стыдно, если их кто чужой сейчас увидит! Какой же дорогой бежать? Сельской улицей? Ни в коем случае! Вдоль берега Клязьмы? Тоже никак нельзя – там рыбаки с удочками, женщины белье полощут, ребятишки купаются.

– Обойдите по опушке леса вокруг сельских огородов, – посоветовал Георгий Николаевич пострадавшим. – Путь дальний, зато никого не встретите. А к своим палаткам спуститесь мимо моего дома.

– Я вас провожу, – выскочил Миша. – Девочкам ходить одним нельзя!

– Уйди! Мы побежим одни! – с непонятной злостью отмахнулась Галя-кудрявая.

– Я провожу вас, – повторил Миша. Бедняга не замечал злости в Галиной голосе.

– Уходи, дурак какой! – вдруг крикнула она.

– Ха-ха-ха! Девочке надоело дружить с мальчиком, – съязвила Галя-начальница.

Лицо у Миши сразу стало серым, как осиновая кора. Сам он весь съежился, отошел в сторону. Остальные ребята с молчаливым недоумением глядели то на убегавших двух подруг, то на него.

Георгий Николаевич сделал вид, что ничего особенного не произошло, и поспешил отвлечь ребят.

– Мальчики, скажите, чем вы тут без нас так усердно занимались? – спросил он.

– А мы, кажется, тоже нашли что-то занятное, – сказал толстощекий Игорь. И он показал на ту белокаменную плиту, на которой стоял оставшийся от паперти угловой кирпичный столб.

Только край плиты высовывался из-под столба. Мальчики расчистили этот край от мусора, выдернули травку. И сейчас на белом камне можно было разобрать какой-то узор. Камнесечец, который его высекал, тщательно и очень искусно выбрал долотом фон, и оттого узор получился выпуклым. Угадывались растения – стебли походили на извивающиеся валики, а каменный цветок вроде тюльпана выглядел совсем настоящим; под цветком, на длинных витых валиках-черешках, разместились три листка, напоминавшие листья хмеля, показывался еще какой-то узор в виде валиков.

– Вероятно, это очень старая могильная плита, – предположил Георгий Николаевич. – Она была сюда перенесена, когда пристраивали эту паперть.

Со слов Ильи Михайловича он знал, что паперть эту пристраивали не так давно – лет шестьдесят назад. Деньги «на украшение храма» пожертвовал известный в здешней округе радульский богатей Суханов.

Когда церковь закрыли, кирпич от паперти пошел на печки для колхозного скотного двора. Попытались было ретивые мужички и саму церковь ломами рушить, да ничего у них не вышло – ни одного белого камня выломить не сумели. В стародавние времена строили накрепко: известь по пятнадцати лет в ямах выдерживалась, да еще богомольные старухи от «усердия» лили в те ямы коровье молоко да бросали сырые куриные яйца. Схватывала та известь камни стен крепче нынешнего бетона.

Все это Георгий Николаевич сейчас рассказал ребятам.

– Кого же похоронили под этой плитой? – спросил Игорь.

– Неизвестно. Неужели ты не сообразил, что столб загородил надпись! – уколола его Галя-начальница.

– Плита несомненно старинная и богатая, – задумчиво сказал Георгий Николаевич. – На Радульском кладбище ни одной такой нет. Мне думается, что под ней похоронен не крестьянин, а купец или помещик. Во всяком случае, человек зажиточный, в свое время достаточно известный в здешней округе. Позднее память об умершем сгладилась, заброшенную плиту по воле лавочника Суханова перенесли сюда и поставили на ней угловой столб строящейся паперти. Надо будет расспросить старых радулян об этой плите.

– Вот бы свалить столб и прочесть надпись! – воскликнул Игорь.

– Безнадежное дело. Смотрите, какой столб солидный, – сказал Георгий Николаевич. – Нам такое предприятие не под силу. Вы лучше расскажите, как отыскали плиту.

– Это Миша первый догадался! – воскликнул Игорь, показывая на своего друга.

Миша стоял одиноко в стороне, засунув руки в карманы. Он был мрачен, как грозовая туча. Казалось, никто и ничто его не интересовало.

– Когда мы спустились с колокольни, – начал рассказывать Игорь, – и поняли, что девчонки от нас удрали и где-то спрятались, то решили им отомстить. А как отомстить, не знали. Собрались мы вот тут, думали, думали… И Миша думал. Он сидел на уголке этой плиты и в раздумье палочкой стал сгребать с нее мусор, вырывал с корнями травку…

– Нет, не так рассказываешь, – печально перебил Миша. – Я увидел сороконожку, она юркнула в этот мусор. Я стал палочкой ковырять, хотел поймать сороконожку, а палочка сломалась, пришлось разгребать мусор руками… Тут его перебил Игорь.

– Ну, в общем, сгребал, сгребал Миша мусор, искал, искал свою сороконожку, – говорил он, – и вдруг увидел, что к плите словно прилипла маленькая каменная колбаска, которая загибалась. Ну, тут мы все принялись помогать Мише. И расчистили этот цветок с тремя листьями. А видите, из-под этого противного столба еще какой-то рисунок высовывается…

– Все это очень интересно, – раздумчиво сказал Георгий Николаевич. – Может быть, даже более интересно, чем сом, который увидели девочки.

Мальчики начали злорадно ухмыляться, а девочки забурлили, протестующе забормотали.

– Но зато сегодня было доказано, что мы являемся храбрее мальчишек, – с апломбом возразила Галя-начальница.

Тут все мальчики заспорили еще громче и азартнее девочек.

– Ну уж это дудки! – вспылил Игорь.

– Пожалуйста, не спорьте и не ссорьтесь, – вмешался Георгий Николаевич. Да, для него, любящего русскую историю, открытие мальчиков несомненно было гораздо интереснее открытия девочек.

Как полагается писателю, он неизменно носил в кармане блокнот, чтобы записывать разные мысли, фразы, отдельные слова, какие приходили ему на ум. Такие записи могли пригодиться для его будущих книг. Сейчас он присел на корточки и тщательно зарисовал в свой блокнот открытый мальчиками узор с края белокаменной плиты. Закончив рисовать, он вскочил на ноги и воскликнул:

– А теперь экскурсия направляется дальше! Идемте.

– Осмотр достопримечательностей продолжается. Не отставать! – скомандовала Галя-начальница.

И все пошли по направлению села.

Последним уныло плелся Миша, опустив голову, засунув руки в карманы штанов.

Глава седьмая

О ЗНАМЕНИТОЙ ДОСКЕ И О ЧЕМ РАССКАЗЫВАЛА ДОБРАЯ БАБА-ЯГА