Эдмунд Низюрский - Невероятные приключения Марека Пегуса Страница 14

— Вы так хорошо их всех знаете… — в ужасе пролепетала пани Пегусова.

Ипполлит Квасс скромно улыбается:

— Тридцать лет практики, уважаемая.

— Вы тридцать лет были сыщиком?

— Не только сыщиком… — Ипполлит Квасс печально задумался.

— Пан Ипполлит долго практиковался среди преступников, чтобы приобрести необходимый опыт.

— …Как это понимать? — испугалась пани Пегусова.

— Некогда и я был преступником, уважаемая пани, однако после тяжелого морального потрясения свернул с этой пагубной дороги.

— Вы были преступником! О боже! — ахнула пани Пегусова.

— Да, увы! Я был известным вором, но еще двадцать лет назад свернул с дорожки злодеяний и с тех пор, борясь с мошенничеством, воровством и преступлениями, искупаю зло, которое когда-то причинил людям.

— О… о… о… — От ужаса пани Пегусова не находила слов.

— Это удивительно, — взволнованно сказал Алек. — Расскажите нам об этом подробнее!

— Как-нибудь в другой раз, молодой человек. Сейчас некогда. Нужно спасать бедняжку Марека. Дело обстоит значительно сложнее, чем я предполагал. Подумаем, с чего начать.

— Наверное, следует немедленно арестовать Венчислава Неприметного, — сказал Алек.

— Вообще странно, что, так хорошо зная этого преступника, вы позволяете ему резвиться на свободе, — заметил пан Пегус.

— Увы, — развел руками Ипполлит Квасс, — чтобы арестовать Венчислава Неприметного, нужны улики. Ни один суд не может наказать его, не имея улик. А Венчислав Неприметный, как я уже говорил, принадлежит к числу самых ловких преступников и совершает кражи, не оставляя никаких следов.

— А валерьянка? — спросил Алек.

— Запах валерьянки не может считаться доказательством, юноша, и ни один суд не вынесет приговора на основе такой летучей улики. К сожалению, до сих пор я не имел случая собрать более вещественные доказательства. Дело в том, что за последние несколько лет я отошел от своей основной профессии. Теперь я, так сказать, сыщик-пенсионер и всецело посвятил свой досуг хореографическому искусству…

— Пан Ипполлит Квасс руководит школой бальных танцев на Карловой улице, — объяснил пан Цедур. — Именно там и состоялось наше знакомство.

— Совершенно верно, я занялся вашим делом только ради моего друга пана Цедура, который, в свою очередь, обратился ко мне по просьбе друга Марека, пана Фанфары.

Сказав это, Ипполлит Квасс встал с места.

— Однако довольно слов, ближе к делу. Переходим в наступление. Есть только одно сомнительное обстоятельство, которое усложняет все. Если в комнате был Венчислав Неприметный, то он безусловно проник в дом через окно. Ибо Венчислав Неприметный всегда пользуется окном. Кто же тогда открывал дверь? Ведь на замке явные следы отмычки! Как я уже сказал, ни один из знакомых мне преступников не мог оставить подобных следов.

— И второе, — заметил пан Фанфара. — Зачем Венчислав Неприметный проник в комнату?

— Это, пожалуй, ясно — чтобы похитить Марека, — шепнул пан Пегус.

Ипполлит Квасс задумчиво покачал головой:

— Все это очень странно… Вы говорите, для того чтобы похитить Марека. Но ведь гораздо легче похитить мальчугана на улице! Венчислав Неприметный слишком умен, чтобы обременять себя такими визитами. Марек — не грудной ребенок, которого можно взять на руки и вынести.

— Может быть, преступника на улице ждали сообщники? — сказал пан Пегус.

— Нет, ведь пан Фанфара как раз возвращался ночью из ресторана и никого не заметил. Не заметил он также автомобиля, в котором в таких случаях обычно увозят жертву. Трудно себе представить, чтобы Венчислав Неприметный хотел вынести Марека в мешке.

— Как же, по вашему, обстоит дело?

— Это дело словно клубок спутанных ниток. Нельзя одновременно тянуть за все, они еще больше запутаются и затянутся мертвой петлей. Нужно начать с одной ниточки. Начнем с Венчислава Неприметного. Отыщем его и установим за ним слежку. Думаю, что таким способом мы в конце концов найдем то укромное местечко, куда они запрятали Марека.

— Но как отыскать этого Венчислава? — спросил пан Фанфара.

— Это не так уж трудно… Вы ведь сами его отлично знаете, пан Анатоль.

— Я?!

— Венчислав Неприметный уже много лет коротает свои вечера в ресторане «Аризона».

— У нас в ресторане? — воскликнул пан Фанфара, — Это невозможно! Насколько я помню, Марек описывал Венчислава Неприметного, как высокого, худого человека с лошадиной физиономией. Я такого не знаю.

— А пан Ремигус Курилло? — улыбнулся Ипполлит Квасс, поглаживая лысину.

— Пан Ремигус Курилло? Но это смешно! Пан Ремигус Курилло очень порядочный человек. Я каждый день играю с ним в шахматы.

— Вы играете с Венчиславом Неприметным, — холодно сказал сыщик.

— Но… у пана Ремигуса Курилло большая черная борода!

— Правильно. Борода эта фальшивая. Венчислав Неприметный маскирует ею свое лошадиное лицо. Ведь никто не скажет о человеке с бородой, что у него лошадиная физиономия. Венчислав Неприметный снимает бороду лишь тогда, когда выходит на дело.

— Это ужасно, — проговорил пан Фанфара. — Это ужасно… Ремигус Курилло — взломщик!

— Теперь вам должно быть ясно, почему Венчислав Неприметный сразу убежал, увидев, что дверь в комнату открыл пан Фанфара. Он попросту побоялся, что пан Анатоль его узнает. Валерьянку принимать было негде, нервы у Венчислава сдали, и он убежал.

— Все это чрезвычайно интересно, маэстро! — возбужденно воскликнул пан Цедур. — Я сегодня же отправляюсь с вами в «Аризону».

— Не могли бы вы взять и меня с собой, пан Ипполлит? — взмолился Алек. — Может быть, и я на что-нибудь пригожусь.

Ипполлит Квасс окинул взглядом мускулы молодого человека.

— Хорошо, — сказал он, — пойдете с нами. Итак, в восемь в «Аризоне».

— Что это ты выдумал? — испугался пан Пегус. — Лучше не вмешивайся. Иметь дело с преступниками опасно.

— Но, дядя!..

— Пан Ипполлит, я категорически возражаю!

— Не бойтесь, пан Тимотеуш, — улыбнулся Ипполлит Квасс, — это всего лишь небольшая разведка. К тому же Венчислав Неприметный пренебрегает таким вульгарным инструментом, как огнестрельное оружие. Венчислав Неприметный предпочитает, так сказать, поединок интеллектуальный.

— Ну хорошо, — смягчился пан Пегус, — Но помни, Алек, в десять ты должен быть дома.

— В одиннадцать, дядя!

— Хорошо, самое позднее в одиннадцать, — поймав умоляющий взгляд Алека, согласился пан Пегус. — Вы присмотрите за ним, пан Ипполлит?

Ипполлит Квасс кивнул. Вскоре он попрощался и вышел. На углу его догнал запыхавшийся Алек.

— ПАН ИППОЛЛИТ!

— Что случилось?

— Я хотел вам сказать… — Алек смущенно опустил голову.

— О чем ты хотел мне сказать, юноша? — Ипполлит Квасс проницательно взглянул на него. — Может быть, о манипуляциях с отмычкой?

— Как вы догадались? — прошептал красный как рак Алек.

Ипполлит Квасс только коротко рассмеялся.

— Теперь мне ясно, почему ты жаловался на усталость, а также, отчего твои спортивные результаты так резко понизились. — Он вынул из кармана газету. — Ведь ты проиграл последнюю встречу…

— Умоляю вас, не говорите об этом тетушке. Она не давала мне ключей и требовала, чтобы я все вечера проводил дома…

— А ты вечерком любил вырваться на свободу и, когда все засыпали, вылезал в окно.

— Гениально! — прошептал Алек.

— И поэтому окно в вашей комнате никогда не было закрыто. Но, если тебе не удавалось вернуться раньше пана Фанфары, который всегда запирал на ночь окно, — путь был отрезан, и ты открывал дверь отмычкой.

— Вы гениальный человек! — простонал Алек.

— Не гениальный, а просто — умеющий думать.

— Как вы обо всем догадались?

— Это было не так уж трудно.

Ипполлит Квасс вынул из кармана билет в кинотеатр на ночной сеанс и трамвайный билет.

— Я нашел это в кармане твоего плаща, юноша. Остальное — результат логического мышления.

— Пан Ипполлит, я не развлекался, а работал. Мне хотелось накопить денег на мотоцикл, вот я и поступил билетером в кино. По субботам сеансы кончаются в первом часу ночи, я не хотел об этом говорить тете и дяде, они бы мне не позволили работать так поздно. Но это только до июля. В июле куплю мотоцикл, и с кино покончено.

— Ловлю тебя на слове, юноша, — заметил Ипполлит Квасс.

Глава V

Когда Ипполлит Квасс в сопровождении пана Цедура и Алека в восемь часов вошел в ресторан «Аризона», зал был уже переполнен и официанты с трудом пробирались между тесно сдвинутыми столиками. Концерт только что начался. На маленькую сцену вышел переодетый ковбоем пан Фанфара с саксофоном. Его встретили громкими овациями.