Кузьма Петров-Водкин - Аойя Страница 14

— А я так ожидала совсем другого! — созналась Катя и последовала примеру друга.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ,

о жизни островитян, об изучении языка, об истории острова Аойи и о многом другом, не менее интересном

На утро, с началом восхода солнца раздался гогот лебедей; это было словно сигналом для начала дня: селение проснулось. Пошли за водой чернокожие девушки с глиняными кувшинами. Юноши складывали в лодки сети, и гуськом направились тростниковые скорлупки к взморью. Лебедки выходили из своих гнезд и шумно слетались к озеру.

Девушка принесла нашим друзьям воды, свежих лепешек и фруктов. Следом за ней в хижину вошел старейший племени и приветствовал Андрюшу и Катю. Начался рабочий день и для них.

Одна мать принесла едва начавшего ходить ребенка, страдавшего от глубокой занозы в пятке. Андрюше пришлось стать доктором и, при помощи ножика, ему удалось извлечь острие.

Другой повел его спросить совета на счет новой лодки — выдержит ли она волны.

К Кате в свою очередь пришли девушки и дети и повели ее к своим работам: к плетениям из тростника, к деланию ожерельев из раковин, к собиранию плодов и фруктов.

Только возле полудня Андрюша освободился от обязанностей и вместе со старейшиной отправился на осмотр страны.

Страна оказалась сравнительно небольшим островом, заброшенным среди океана. Средство к возвращению отсюда на материк оставалось одно — это постройка парусного судна.

Надо было изучить язык окружающих, чтоб воспользоваться их советом и помощью.

Андрюша немедленно приступил к этому.

Взяв камень, он спросил старейшину знаками, как называется камень, потом показал на море, и так далее.

Возвращаясь домой, Андрюша уже знал, что его спутника зовут Та-ха, остров называется Аойя.

Катя рассказала о том как плетут здесь сети и добывают нити из моченой коры.

— Вот так и мы сделаем парус для нашего будущего корабля! — вскричал Андрюша.

С каждым днем Аойцы все более привязывались к нашим друзьям и, наоборот, дети все больше узнавали о том, какие добрые, ласковые люди их окружали, и в свою очередь полюбили их, особенно теперь, когда Андрюша начал понимать их язык.

В одну из прогулок Та-ха рассказал мальчику историю острова Аойи.

— Когда-то земли было больше, чем моря. Жил тогда на большой земле счастливый народ, всем на земле пользовавшийся, кроме огня. Но захотелось народу воспользоваться и этой силой. Тогда явился человек Аойя, отправился в пещеру богов, — откуда вышли Андрюша и Катя, — и принес оттуда зажженную палку.

Все стали брать этот огонь и увидели, что он был необходим для всего народа: на огне стали варить пищу, обжигать горшки, и для многого он стал необходим и полезен.

И огня развелось так много, что народ перестал его чтить и перестал беречься его.

И случилось так, что от неосторожности зажглись леса, и вся большая земля объята была пламенем. Погибла зеленые рощи с поющими птицами, пересохла в ручьях вода. Боги рассердились за это на людей, и вот тогда вся большая земля затряслась, из нее вырвался огонь богов, который вскипятил море, и большая земля потонула в море, и остался только этот остров, а на нем только Аойя, его жена и дети.

Тогда Боги сказали: ты Аойя — это значит «последний», и твоя земля также Аойя — также «последняя», и ты, и страна твоя погибнете от огня.

Наступить это тогда, когда в страну твою явятся живые боги, — много богов.

Андрюша вспомнил судьбу их первого вулканического острова, и ему стало жаль добрых, доверчивых, как дети, Аойцев.

— Надо выстроить много больших лодок, — сказал он, — на которых весь народ мог бы спастись, в случае извержения, и добраться до другой земли.

Та-ха на это печально покачал головой:

— Другой земли нет, о, священный дух пещеры! — сказал он.

Андрюша улыбнулся над его неведением и над тем, что их продолжали еще считать выходцами с другого света…

На острове началось тропическое лето. Ребятишки со всей деревни не вылезали из воды по целым дням, а невдалеке от них молодые и старые обезьяны такого же цвета, как люди, бултыхались в озере, подражая детям.

Андрюша и Катя купались в море, к чему приучили юношей и девушек Аойских.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ,

рассказывающая о невероятной «рыбе», приплывшей к острову Аойи, и о том, кого эта «рыба» привезла с собой

Однажды среди глубокой ночи Андрюшу разбудили взволнованные голоса снаружи.

Мальчик прислушался и разобрал среди шума крики:

— Огонь идет!!

Решив, что на острове пожар, он быстро поднялся к выходу. Здесь Андрюша столкнулся с Та-ха, который, запинаясь от волнения, сказал:

— О, дух пещеры!.. Мы погибаем… С моря на Аойю идет огонь! Много огней! Пойдем с нами и ты увидишь, что ожидает нашу страну.

Когда Андрюша, окруженный толпою смятенных островитян, шепчущих заклинания, и плачущих женщин, пришел на берег океана, он вскрикнул, пораженный увиденным.

Не давая никаких объяснений, он крикнул, что сейчас же надо устроить на берегу большой костер, и сам первый бросился на поиски сушняка.

Аойцы, молодые и старые, все принялись за работу, и мигом была натаскана огромная куча хворосту.

Андрюша сам принялся высекать огонь. Другие юноши в свою очередь стали тереть куски сухого дерева для добычи огня.

Вскоре запылало большое пламя костра, осветившего остров.

Андрюша побежал в хижину к Кате, чтобы разбудить ее и сообщить поразительную новость.

— Мы спасены, Катя! — вскричал он. — Пойдем к морю!

Девочка, привыкшая не расспрашивать, а следовать за другом, быстро присоединилась к нему.

Как только они достигли открытого места, где виден был океан, Андрюша указал на горизонт.

— Корабль! — вскричала Катя.

Они оба быстро спустились к костру, где уже были все жители.

Видя скорее радость, чем испуг, на лицах пещерных духов, Аойцы также успокоились, и их страх сменился любопытством.

Чтоб сделать огненный сигнал яснее, Андрюша придумал сплести из бамбука и листьев нечто вроде заслонки. И этим щитом стали открывать и закрывать свет пламени по тому направленно океана, где виднелись далекие, ровные светлячки корабля.

После этих сигналов вдали над светлячками вспыхнул яркий луч прожектора, осветил полосу неба и упал на остров.

Было ясно, что сигналы замечены.

Наши друзья чувствовали, как нетерпеливо бьются их сердца.

Зоркие глаза островитян рассмотрели движение огней, а когда наступило утро, общий крик Аойцев огласил остров.

— Рыба плывет к нам!! Небывалая рыба!!

И Аойцы не знали, радоваться им или страшиться ее приближения.

Андрюше стоило большого труда объяснить этим большим добрым младенцам, что это такое приближается к острову, но когда они узнали, что на этой большой лодке, или рыбе, много таких же, как Андрюша и Катя, островитяне всячески стали выражать удовольствие тому, что все пещерные духи полюбили страну Аойи: ребятишки закувыркались колесами по берегу, а взрослые захлопали в ладоши…

Когда взошло солнце, от корабля отделилась шлюпка и направилась к острову.

По мере ее приближения, наши друзья разглядели в ней шестерых гребцов, рулевого и господина с подзорной трубой в руках. На шлюпке развивался белый флаг, говоривший о мирных намерениях пассажиров.

Когда шлюпка подъехала ближе, господин отнял от глаз подзорную трубу.

— Катя, Катя! — вскричал вне себя от удивления Андрюша. — Посмотри на этого господина, Катя!

Девочка растерялась:

— Андрюша! Да разве это может быть!? Неужели это он?! Он самый?! — залепетала Катя…

Хотите верить или не верить, дорогие читатели, но это был действительно он, самый настоящий, рыженький старичок, хозяин «Путника», которому когда-то не посчастливилось с полетом, но который все-таки осуществил свою поездку для изучения стран и морей.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ,

заключительная, рассказывающая о судьбе острова Аойя и о пути на родину наших друзей

На этом можно было бы и кончить наш рассказ об удивительных приключениях Андрюши и Кати: конечно, их с радостью примут на корабль и, конечно, благополучно довезут до дома, — если бы нас не интересовала судьба милых Аойцев, давших такой сердечный приют нашим друзьям.

— Удивительно!.. Это удивительно, невозможно! — ворчал ученый, наш старый знакомый, стоя с Андрюшей на площадке «пещеры богов». — Это прямо невозможно: остров в 40 миль окружности, единственный по его вулканическим заслугам, и этого острова — нет! Ну да, в науке его нет! Разверните любую карту — и вы не найдете и следа этого острова. Вам, молодой человек, принадлежит огромная заслуга — это вы открыли его! Ваше имя будет записано во всех учебниках. Ваша отважность…