Мадлен Л'Энгл - Трещина во времени Страница 15

— Ми-исси-ис Что-такое, — послышался строгий голос миссис Которой, — твоя молодость не может оправдать твою болтливость!

Миссис Что-такое сильно обиделась, но умолкла.

— А правда, сколько вам лет? — вдруг спросил Кельвин.

— Минуточку, — пробормотала миссис Что-такое, что-то быстро прикидывая на пальцах. И наконец довольно кивнула: — Ровно 2 379 152 497 лет, 8 месяцев и 3 дня! Это, конечно, в пересчете на ваш календарь, который, как даже вам отлично известно, грешит большой неточностью! — она наклонилась к Кельвину и Мэг и шепотом добавила: — Мне действительно оказали очень великую честь, выбрав для этой миссии! Вы же знаете, это благодаря моему таланту говорить словами и принимать физическую форму! Но, конечно, мы не должны придавать слишком большое значение нашим талантам! Потому что важно лишь то, как мы их используем! А я все еще слишком часто ошибаюсь! Вот почему нас с миссис Кто так развеселила ошибка самой миссис Которой. Надо же, доставить вас на двухмерную планету! И смеялись мы вовсе не над вами, а над ней! И вы видели, что она тоже смеялась над собой! О, она так мила, так снисходительна к нашей молодости!

Мэг так заинтересовали признания миссис Что-такое, что она не обратила внимание, как их маленький отряд оказался в глубине пещеры. Да и переход от серой мути снаружи к серой мути внутри был практически незаметен. Она увидела мерцание света впереди: да, где-то впереди и внизу, там, куда они направлялись. Наконец они подошли достаточно близко, чтобы рассмотреть пламя в очаге.

— Здесь бывает так холодно, — сообщила миссис Что-такое, — что мы заранее попросили развести для вас праздничный огонь!

Возле очага они различили чью-то темную фигуру, а подойдя вплотную, смогли понять, что это женщина. На голове у нее красовался великолепный тюрбан из тончайшего шелка, а сама она была до пят облачена в свободное длинное платье из пурпурного атласа. В руках незнакомка держала хрустальный шар, пристально всматриваясь в его глубины. Она словно не замечала появления детей, миссис Что-такое, миссис Кто и миссис Которой, старательно продолжая всматриваться в хрустальный шар. Увидев что-то, она начинала смеяться, и смеялась снова и снова, как только ей удавалось что-нибудь разглядеть.

Голос миссис Которой раскатился по пещере, отражаясь от стен многочисленным эхом, так что грянул, как удар колокола:

— М-МЫ ЗДЕ-Е-ЕСЬ!

Женщина оторвала взгляд от шара, увидела их, встала и сделала вежливый реверанс. Миссис Что-такое и миссис Кто слегка присели в ответ, и даже сияющее облако изобразило что-то вроде поклона.

— Ах, Середина, милочка, — заговорила миссис Что-такое, — позволь познакомить тебя с этими детками. Чарльз Уоллес Мурри, — мальчик вежливо поклонился. — Маргарет Мурри, — Мэг подумала, что раз миссис Что-такое и миссис Кто делали реверансы, ей тоже следует так поступить, но вышло у нее, прямо скажем, из рук вон плохо. — И Кельвин О’Кифи, — Кельвин коротко наклонил голову. — Мы хотели бы показать им их родную планету, — закончила миссис Что-такое.

— О! — ослепительная улыбка, сиявшая на лице Золотой Середины до этой минуты, вдруг угасла. — Ну, зачем вы обязательно хотите, чтобы я смотрела на неприятные вещи, когда в мире есть столько чудесного?

И снова голос миссис Которой ударил по ушам, перекатываясь под сводами пещеры.

— В мире скоро не останется чудесных вещей, на которые ты смогла бы смотреть, если ответственные люди не позаботятся о неприятных вещах!

Середина с покорным вздохом приподняла свой шар.

— Смотрите, дети, — сказала миссис Что-такое, — всматривайтесь хорошенько!

— Que la terre est petite a qui la voit des cieux! Делиль. «О, как мала земля, коль смотришь на нее с небес!» — мелодично промолвила миссис Кто.

Мэг уставилась в хрустальный шар, сперва с недоверием, а после со все нараставшей жадностью: казалось, что взгляд ее засасывает какая-то темная пустота, и вот уже она сама несется сквозь мириады звезд и галактик. Наконец они приблизились к одной из галактик.

— Ваш знаменитый Млечный Путь, — раздался в ухе голос миссис Что-такое.

А они уже неслись прямиком в сердце галактики, затем вдруг переместились на самый край, где на них обрушились внезапно приблизившиеся звезды. Мэг даже вскинула руку, как будто хотела отмахнуться от них.

— С-смотри! — велела миссис Которая.

Мэг опустила руку. Они приближались к планете. Кажется, она успела различить ледяные шапки на полюсах. Они сверкали и переливались — таким четким было видение в шаре.

— Нет, нет, Середина, милочка! Это же Марс! — воскликнула миссис Что-такое с мягким укором.

— А это обязательно надо? — жалобно поинтересовалась Середина.

— Сейчас же! — прогремела миссис Которая.

Яркая планета пропала из поля зрения. На миг в шаре осталась лишь космическая тьма, но вот появилась другая планета. Однако силуэт этой планеты не был таким четким, как у Марса. Его словно окутывало дымное облако. Но сквозь это облако Мэг смогла различить знакомые очертания континентов, как на картинке в школьном атласе.

— Это ведь из-за атмосферы мы так плохо ее видим? — с надеждой спросила она.

— Н-нет, Мэг, ты и сама знаешь, что это не атмосфера виновата, — ответила миссис Которая. — Ты должна быть храброй.

— Это Нечто! — вскричал Чарльз Уоллес. — Это то Темное Нечто, которое мы видели с горы на планете Уриэль, когда летали на миссис Что-такое!

— Оно пришло недавно? — непослушными губами произнесла Мэг, которой было тошно смотреть, как отвратительная тьма искажает облик Земли. — Оно появилось за то время, пока нас не было?

— Ска-ажи ей, — голос миссис Которой зазвучал с пугающей усталостью.

— Нет, Мэг, — горько вздохнула миссис Что-такое. — Оно пришло не сейчас. Оно уже было там не один год. Именно поэтому ваша планета стала таким беспокойным местом!

— Но почему… — голос Кельвина сорвался на испуганный хрип. Миссис Что-такое воздела руки, призывая их слушать и не перебивать.

— Сначала мы перенесли вас на Уриэль, чтобы вы впервые увидели Темное Нечто именно там. И сделали так по многим причинам. Во-первых, там, в горах, атмосфера такая прозрачная, что вы смогли разглядеть его во всех отвратительных подробностях. А во-вторых, мы сочли, что вам легче будет собраться с мыслями, чтобы понять его сущность, если… Хм, если вы увидите Нечто где-то еще, а не на вашей родной планете.

— Ненавижу! — закричал Чарльз Уоллес. — Я ненавижу это Темное Нечто!

— Да, Чарльз, милый, — торжественно кивнула миссис Что-такое. — Как и мы все. И это еще одна причина, по которой мы решили подготовить вас на Уриэле. Мы подумали, что слишком напугаем вас, если продемонстрируем это на вашей родной, такой любимой вами планете.

— Но что это такое? — спросил Кельвин. — Мы понимаем, что видим Зло, но что это такое?

— Ты сам только что сказал! — голос миссис Которой снова зазвенел металлом. — Это Зло! Это Темная Власть!

— И что же теперь будет? — голос Мэг дрожал от ужаса. — Ох, пожалуйста, миссис Которая, скажите нам, что теперь будет?

— Мы продолжим борьбу!

Что-то в голосе миссис Которой заставило всех троих выпрямиться и развернуть плечи решительным жестом, глядя на серебристое сияние, олицетворявшее миссис Которую, с достоинством и смелостью.

— И вы не сомневайтесь, детки, мы не одиноки! — ободряюще добавила миссис Что-такое. — Эта борьба идет во всей Вселенной, по всему космосу, и это удивительное и ошеломляющее сражение! Я понимаю, как трудно вам представить себе такие размеры, хотя знающие знают: нет никакой особой разницы между мельчайшим микроорганизмом и целой галактикой! И если вы как следует подумаете над этим, то уже не удивитесь, если узнаете, что многие из самых отважных наших бойцов родом с вашей родной планеты, а ведь это такая маленькая планета, детки! Она действительно ничтожно мала по сравнению с остальной галактикой, на краю которой затерялась! И вы можете гордиться тем, что она так отважно держится!

— А кто они — эти наши бойцы? — живо спросил Кельвин.

— Ах, дорогуша, ты их отлично знаешь! — ответила миссис Что-такое.

Очки миссис Кто победоносно сверкнули:

— «И свет во тьме светит, и тьма не объяла его!»

— Иисус! — воскликнул Чарльз Уоллес. — Ну, конечно, это Иисус!

— Безусловно! — кивнула миссис Что-такое. — Ну же, Чарльз, дорогуша, продолжай! Ведь он был не один. Были и другие: все ваши великие художники. Они были тем светом, что освещал нам тьму!

— Леонардо да Винчи? — нерешительно спросил Кельвин. — И Микеланджело?

— И Шекспир! — подхватил Чарльз Уоллес. — И Бах! И Пастер, и мадам Кюри, и Эйнштейн!

В голосе Кельвина уже звенела гордая уверенность:

— И Швейцер, и Ганди, и Будда, и Бетховен, и Рембрандт, и святой Франциск!